Метод научного тыка - [2]
Никита посмотрел на стрелки часов, отсчитывая секунды до следующей папиросы, когда к нему подошел щупленький мужичок лет сорока, которого все здесь звали Палычем.
— Ну что, салага, проветриться хочешь? — полушутя осведомился он.
— Я?!
— Оденься-ка потеплее и выходи на улицу.
Никита, не веря своему счастью, бросился в раздевалку и мигом натянул на себя все имевшиеся в его распоряжении теплые вещи. Палыч, как и обещал, ждал его во дворе, и они отправились в ту сторону, где возвышались над землей уродливые железные конструкции, и раздавался адский грохот.
Это, собственно, и был цех ГПМ, состоявший из подъемных кранов мостового типа[2]. Находящиеся на высоте пятого этажа тележки, оборудованные страшными клешнями, сновали туда-сюда, разгружая постоянно прибывающие лесовозы, и складывали вязанки деревьев на движущийся конвейер.
Палыч подошел к лестнице, сваренной из железных прутьев, и стал карабкаться наверх. Никита послушно полез за ним, стараясь не смотреть вниз, с каждым шагом ощущая, как его ноги все больше сгибаются в коленях. И только когда вместо следующей ступеньки перед ним оказалась ровная площадка, слепленная все из той же арматуры, он осмелился взглянуть по сторонам. Весь завод лежал перед ним, как на ладони, а на горизонте угадывались очертания города.
Они двинулись дальше и вскоре дошли до кабинки, из которой вышел улыбающийся до ушей крановщик.
— Привет, Палыч! — заорал он. — А это кто с тобой? Новенький?
— Ага. — Палыч прибавил непечатное слово, но к Никите оно не относилось. — Рассказывай, что у тебя.
— Да вот, вторая тележка не ходит.
— Вторая, говоришь….
Дав краткую эмоциональную характеристику тележке, Палыч открыл дверь какого-то огромного железного шкафа, заполненного проводами и непонятными приборами, и стал тыкать отверткой, куда только дотягивались его руки. Несколько раз полыхнули искры, но ни на кого из присутствующих они впечатления не произвели. Через пару минут Палыч произнес:
— Все ясно — шину где-то пробило. За кувалдой надо идти.
Крановщик покосился на Никиту.
— Сбегать? — радостно спросил тот.
— Давай, — разрешил Палыч. — Только не расшибись.
Никита бросился со всех ног в обратную дорогу, забыв про высоту, но едва он подбежал к краю платформы, где начиналась лестница, его ноги снова стали ватными, и закружилась голова. Глядя на небо и вцепившись обеими руками в перила, он повернулся к пропасти задом, нащупал первую ступеньку, затем вторую…
Минут через двадцать, когда он проделал почти весь путь до конца, наверху показалась обеспокоенная физиономия Палыча:
— Ты чего? — осторожно спросил он. — Высоты боишься?
— Не знаю, — честно признался Никита и сел в сугроб.
Второе восхождение далось ему гораздо легче, несмотря на кувалду и полное одиночество.
Палыч, приняв из рук Никиты инструмент, тут же взялся за дело. Он сел верхом на рельсу, по которой перемещался мост крана, и стал колотить кувалдой по каким-то, одному ему известным деталям. От вида человека, сидящего над пропастью, свесив ноги, Никиту слегка замутило. Крановщик же, наоборот, нагнулся вперед, чтобы лучше видеть и слышать, как Палыч справляется со своим заданием, помогая себе крепкими выражениями. Наконец, он сказал: «Готово», швырнул кувалду крановщику и перескочил с рельсы на платформу с ловкостью молодого сайгака.
Кран испытали в действии и он, похоже, отремонтировался, если верить радостным возгласам крановщика.
— Запомнил? — спросил Палыч у Никиты.
— Ага, — ответил тот, подразумевая место, где лежит кувалда.
Палыч недоверчиво посмотрел на него и добавил:
— Пойдем, погреемся. А то, гляжу, замерз ты совсем.
И они втроем залезли в кабину крана, где, как оказалось, разместилось еще несколько человек.
— Ну что, распишем? — с порога сказал Палыч, и Никита подумал, что сейчас они достанут какой-нибудь бортовой журнал, чтобы сделать запись о произведенных работах. Но они сели в кружок, положив на колени небольшой кусок фанеры, и один из них извлек из внутреннего кармана колоду карт.
— На него сдавать? — кивнул он в сторону Никиты.
Палыч отрицательно помотал головой:
— Нет. Стажер он еще.
Места в кабине было немного и потолок такой низкий, что Никита умещался там, только наклонив голову. Поэтому у него очень скоро затекла шея и заныла спина. На обед он шел, слегка ссутулившись, что, впрочем, не мешало ему получать удовольствие от воспоминаний о его первом рабочем задании.
С того дня его стали брать с собой «на вышку». Чаще других это делал Палыч, но и остальные не брезговали помощью ученика, особенно когда требовалось нести что-нибудь тяжелое. Через месяц он уже мог вместе с крановщиками «расписать тыщу», и даже пару раз ему доверили ударить кувалдой по рельсам, чтобы сбить накопившийся там лед.
В мастерской же он в основном разжигал паяльную лампу для пайки медных контактов, и это занятие ему особенно нравилось.
В его лексиконе, в дополнение к витиевато оформленным матам, появились профессиональные словечки, которые он не упускал случая ввернуть в разговоре с друзьями. И, конечно, особую гордость и зависть у приятелей вызывала зарплата, которая составляла двести рублей в месяц. Это вам не двадцать четыре рубля пэтэушной стипендии! С первой получки Никита купил магнитофон, а на вторую — настоящие американские джинсы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть о мужской дружбе и ненависти к врагам прогресса, а также об упущенных возможностях и объективных обстоятельствах невиновности тех, кто эти упущения допустил. Все совпадения с текстами других авторов случайны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Владимир Курносенко - прежде челябинский, а ныне псковский житель. Его роман «Евпатий» номинирован на премию «Русский Букер» (1997), а повесть «Прекрасны лица спящих» вошла в шорт-лист премии имени Ивана Петровича Белкина (2004). «Сперва как врач-хирург, затем - как литератор, он понял очень простую, но многим и многим людям недоступную истину: прежде чем сделать операцию больному, надо самому почувствовать боль человеческую. А задача врача и вместе с нимлитератора - помочь убавить боль и уменьшить страдания человека» (Виктор Астафьев)
В книгу «Жена монаха» вошли повести и рассказы писателя, созданные в недавнее время. В повести «Свете тихий», «рисуя четыре судьбы, четыре характера, четыре опыта приобщения к вере, Курносенко смог рассказать о том, что такое глубинная Россия. С ее тоскливым прошлым, с ее "перестроечными " надеждами (и тогда же набирающим силу "новым " хамством), с ее туманным будущим. Никакой слащавости и наставительности нет и в помине. Растерянность, боль, надежда, дураковатый (но такой понятный) интеллигентско-неофитский энтузиазм, обездоленность деревенских старух, в воздухе развеянное безволие.
Ты точно знаешь, что не напрасно пришла в этот мир, а твои желания материализуются.Дина - совершенно неприспособленный к жизни человек. Да и человек ли? Хрупкая гусеничка индиго, забывшая, что родилась человеком. Она не может существовать рядом с ложью, а потому не прощает мужу предательства и уходит от него в полную опасности самостоятельную жизнь. А там, за границей благополучия, ее поджидает жестокий враг детей индиго - старичок с глазами цвета льда, приспособивший планету только для себя. Ему не нужны те, кто хочет вернуть на Землю любовь, искренность и доброту.
Город Нефтехимик, в котором происходит действие повести молодого автора Андрея Кузечкина, – собирательный образ всех российских провинциальных городков. После череды трагических событий главный герой – солист рок-группы Роман Менделеев проявляет гражданскую позицию и получает возможность сохранить себя для лучшей жизни.Книга входит в молодежную серию номинантов литературной премии «Дебют».
Французский юноша — и русская девушка…Своеобразная «баллада о любви», осененная тьмой и болью Второй мировой…Два менталитета. Две судьбы.Две жизни, на короткий, слепящий миг слившиеся в одну.Об этом не хочется помнить.ЭТО невозможно забыть!..
Ольга - молодая и внешне преуспевающая женщина. Но никто не подозревает, что она страдает от одиночества и тоски, преследующих ее в огромной, равнодушной столице, и мечтает очутиться в Арктике, которую вспоминает с тоской и ностальгией.Однако сначала ей необходимо найти старинную реликвию одного из северных племен - бесценный тотем атабасков, выточенный из мамонтовой кости. Но где искать пропавшую много лет назад святыню?Поиски тотема приводят Ольгу к Никите Дроздову. Никита буквально с первого взгляда в нее влюбляется.