Метелло - [84]
— Что значит: «им это частично удалось»?
Метелло посмотрел на нее. Между ними никогда не было секретов. К тому же Эрсилия была совсем не похожа на других жен, которые из-за каждого пустяка теряют терпение, так что чем больше у мужа неприятностей, тем тщательней он должен их скрывать — хоть лопни! Откровенно делясь с Эрсилией своими заботами, он всегда более реально оценивал факты и положение, в котором оказывался. При этом он подчинялся не инстинктивному побуждению, а чему-то даже большему, нежели чувство долга по отношению к близкому человеку.
— Выслушай меня.
Хотя на этот раз Метелло кое-что и утаил от нее, рассказав обо всем, за исключением причины, помешавшей ему быть после обеда в Палате труда, Эрсилия ни о чем его больше не спрашивала. И он, умолчав о своих похождениях Идиной, не чувствовал, что провинился или согрешил. Они оба понимали, что более важные события отодвигают сейчас на задний план их личные чувства.
— Завтра чуть свет мне надо быть на стройке, и сейчас я хотел бы поспать хоть часика два, — сказал он в заключение.
Глава XX
В тот день, к семи часам вечера, как раз когда Метелло лежал с Идой в кустах над Терцолле, забастовщики собрались под окнами Палаты труда. Они стояли молча по обе стороны улицы, прислонившись к стенам. Отсюда можно было услышать бой часов на Палаццо Веккьо, и как только пробило семь, Аминта закричал:
— Выходи, Бастьяно! Хоть ты-то не прячься, как хозяева.
Это был вопль человека, охваченного отчаянием; если бы у него было ружье, он способен был поднять стрельбу. Точно так же он мог бы упасть на колени и просить прощения. Никто не пытался остановить его, и никто, даже сам Аминта, не решался подняться на второй этаж в кабинет Дель Буоно, где дверь была распахнута; каждый имел право войти туда и рассказать о своих нуждах. Дель Буоно высунулся из окна и, напомнив им об этом, сказал:
— Вы что, хотите, чтобы сюда пожаловала полиция или солдаты?
Потом он спустился и вместе со всеми направился на площадь Кавалледжери. В одних жилетах, перекинув пиджаки через руку или набросив их на плечи, в кепках и соломенных шляпах, сдвинутых на затылок, давно небритые, с истощенными от голода лицами, они заполнили небольшую площадь. Аминта был в первом ряду.
— Так как же, Бастьяно, прибыли наконец эти деньги?
Дель Буоно показал телеграмму Боргезио. После окончания подписки в Романье, Милане и Турине флорентийцам причиталось приблизительно две тысячи лир.
— Я думаю, что через два-три дня мы сможем их распределить.
— Завтра мы возвращаемся на стройку! — крикнул Олиндо.
И Аминта сказал:
— Тинаи прав. Вы только все откладываете со дня на день. А главное — это не решение вопроса. Нужно силой заставить Бадолати и компанию пойти на уступки!
В этот момент Метелло лежал на берегу Терцолле, под кустами, в объятиях Идины. Но когда ему рассказали обо всем, он без труда смог представить себе эту сцену и все, что здесь говорилось.
— Нужно припугнуть их! Даже если это пахнет для нас тюрьмой. По крайней мере хоть будет за что расплачиваться, — продолжал Аминта.
— Я намерен вернуться на стройку, чтобы взяться за работу, — сказал Олиндо. — А не для того, чтобы устраивать там скандалы. Мы слишком долго слушались вас. Уверен, что не я один так думаю.
Тут Аминта бросился на него, но их разняли. Дальнейший разговор продолжался уже спокойно (Аминта сидел на камне у ног Дель Буоно, обхватив руками голову). Выяснилось, что у Олиндо нашлось много сторонников. И Бутори, Немец, также поддержал его.
— Можешь не считать меня больше социалистом, дорогой Дель Буоно, но нельзя перегибать палку. Хозяева первыми успели схватить нож за рукоятку, а мы лезем на рожон. Не проткнет ли этот нож нам горло?
Дель Буоно сделал все, что было в его силах. Он ободрял их известиями, полученными от Пешетти, который задержался в Риме специально, чтобы следить за развитием событий.
— Ну, да, — прервали его, — вы предлагаете рассчитывать на Джолитти, будто его и вправду выбрали рабочие.
— Нам ли тебя этому учить?
— Лично я все уже решил, — сказал Немец. Он вынул изо рта стебелек и стал раскачиваться, переступая с носков на пятки, высокий и исхудавший. Его низкий, сильный, от природы вкрадчивый голос и спокойный, убедительный тон смягчали, насколько это было возможно, смысл его слов.
— В Монтеривекки я сказал: будем бороться до тех пор, пока хватит сил. Теперь, Аминта, будь добр, не сердись, лично я играю отбой. И не только потому, что моя жена вот-вот родит, но и потому, что, по моему искреннему убеждению, мы перенесли больше, чем было в наших силах, и больше, чем было условлено.
— Молодец, Немец! — кричали ему.
Но некоторые возражали:
— Сдаться после всего, что мы перенесли! Вот что это значит!
— Стать штрейкбрехерами!
— Как вам угодно, — ответил Немец. — Я никого не прошу идти за мной. И потом, в один прекрасный момент — хотя бы сегодня ночью — я могу и передумать. Но для того чтобы я переменил свое намерение, в мой дом должна заглянуть бабушка Бефана, которая развела бы огонь и накрыла на стол.
И он шагнул назад. Несмотря на свой огромный рост, он, казалось, растворился в толпе.
Эта книга не плод творческого вымысла. Это разговор писателя с его покойным братом. Создавая книгу, автор искал лишь утешения. Его мучает сознание, что он едва начал проникать в духовный мир брата, когда было уже слишком поздно. Эти страницы, следовательно, являются тщетной попыткой искупления.
«Постоянство разума» («La costanza della ragione», 1963) – это история молодого флорентийца, рассказанная от первого лица, формирование которого происходит через различные, нередко тяжелые и болезненные, ситуации и поступки. Это одно из лучших произведений писателя, в том числе и с точки зрения языка и стиля. В книге ощущается скептическое отношение писателя к той эйфории, охватившей Италию в период экономического «чуда» на рубеже 50-60-х гг.
Наиболее интересна из ранних произведений Пратолини его повесть «Виа де'Магадзини». В ней проявились своеобразные художественные черты, присущие всему последующему творчеству писателя.
Роман Пратолини «Повесть о бедных влюбленных», принес его автору широчайшую популярность. Писатель показывает будни жителей одного из рабочих кварталов Флоренции — крошечной виа дель Корно — в трудные и страшные времена разнузданного фашистского террора 1925—1926 годов. В горе и радости, в чувствах и поступках бедных людей, в поте лица зарабатывающих свой хлеб, предстает живой и прекрасный облик народа, богатый и многогранный национальный характер, сочетающий в себе человеческое достоинство, мужество и доброту, верность вековым традициям морали, стойкость и оптимизм.
Многослойный автобиографический роман о трех женщинах, трех городах и одной семье. Рассказчица – писательница, решившая однажды подыскать определение той отторгнутости, которая преследовала ее на протяжении всей жизни и которую она давно приняла как норму. Рассказывая историю Риты, Салли и Катрин, она прослеживает, как секреты, ложь и табу переходят от одного поколения семьи к другому. Погружаясь в жизнь женщин предыдущих поколений в своей семье, Элизабет Осбринк пытается докопаться до корней своей отчужденности от людей, понять, почему и на нее давит тот же странный груз, что мешал жить и ее родным.
В книге представлены 4 главных романа: от ранних произведений «По эту сторону рая» и «Прекрасные и обреченные», своеобразных манифестов молодежи «века джаза», до поздних признанных шедевров – «Великий Гэтсби», «Ночь нежна». «По эту сторону рая». История Эмори Блейна, молодого и амбициозного американца, способного пойти на многое ради достижения своих целей, стала олицетворением «века джаза», его чаяний и разочарований. Как сказал сам Фицджеральд – «автор должен писать для молодежи своего поколения, для критиков следующего и для профессоров всех последующих». «Прекрасные и проклятые».
Читайте в одном томе: «Ловец на хлебном поле», «Девять рассказов», «Фрэнни и Зуи», «Потолок поднимайте, плотники. Симор. Вводный курс». Приоткрыть тайну Сэлинджера, понять истинную причину его исчезновения в зените славы помогут его знаменитые произведения, вошедшие в книгу.
В 1960 году Анне Броделе, известной латышской писательнице, исполнилось пятьдесят лет. Ее творческий путь начался в буржуазной Латвии 30-х годов. Вышедшая в переводе на русский язык повесть «Марта» воспроизводит обстановку тех лет, рассказывает о жизненном пути девушки-работницы, которую поиски справедливости приводят в революционное подполье. У писательницы острое чувство современности. В ее произведениях — будь то стихи, пьесы, рассказы — всегда чувствуется присутствие автора, который активно вмешивается в жизнь, умеет разглядеть в ней главное, ищет и находит правильные ответы на вопросы, выдвинутые действительностью. В романе «Верность» писательница приводит нас в латышскую деревню после XX съезда КПСС, знакомит с мужественными, убежденными, страстными людьми.
Что делать, если ты застала любимого мужчину в бане с проститутками? Пригласить в тот же номер мальчика по вызову. И посмотреть, как изменятся ваши отношения… Недавняя выпускница журфака Лиза Чайкина попала именно в такую ситуацию. Но не успела она вернуть свою первую школьную любовь, как в ее жизнь ворвался главный редактор популярной газеты. Стать очередной игрушкой опытного ловеласа или воспользоваться им? Соблазн велик, риск — тоже. И если любовь — игра, то все ли способы хороши, чтобы победить?