Металлический турнир - [126]
— Я передвигаюсь со скоростью ветра, — невозмутимо поднял бровь Платина.
— А я со скоростью улитки, — зацепившись пальцами за шлейки рюкзака, констатировала я.
— Именно это я и хотел сказать, — спокойно отозвался Платина, что меня немного задело. — Поэтому я, — ткнув указательным пальцем на себя, затем переведя его на меня, продолжил он, — понесу тебя на спине, а ты постараешься держаться сильнее. Ты легкая, так что, в принципе, твой вес не сильно повлияет на скорость моего передвижения.
— Пффф… — Насмешливо выдохнула я, явно демонстрируя своё несогласие на этот план.
— Есть претензии? — Холодно поинтересовался Платина, строго уколов меня взглядом.
— Нет, — почему-то пошла против своих мыслей я.
Уже спустя несколько секунд я стояла позади присевшего на одно колено Платины и думала, как бы поудобнее сесть на него, чтобы не придушить могущественный Металл, вцепившись руками в его шею. Аккуратно положив левую ладонь ему на плечо, я подпрыгнула и равномерно распределила свой вес на его спине. Пока я ерзала, Платина ни разу не пошевелился, словно был вылитой статуей, на которой прыгал ребенок — я действительно чувствовала себя маленькой на его широкой, массивной спине, словно вырезанной из камня. Наконец, максимально удобно закрепившись на нем, я тяжело вздохнула и замерла.
— Готова?
— В следующий раз я несу тебя, — хмуро сыронизировала я.
— Ты от рюкзака за плечами шатаешься, — холодно ответил Платина, неожиданно быстро и уверенно встав на ноги. Он держал меня под колени, тем самым помогая мне, и казалось, будто он совсем не чувствует моего веса. Сделав пару шагов вперед, он медленно перешел на бег, а уже через минуту мы на бешеной скорости неслись сквозь всё Ристалище.
Спустя десять минут я не выдержала силы напряжения и застонала, после чего Платина так резко остановился, что я разорвала свои руки, сцепленные у него за шеей, и полетела на землю. Кажется, он хотел меня придержать, но вовремя понял, что если не отпустит мои ноги — я ударюсь головой о землю и сверну себе шею. В итоге я лежала на рюкзаке и, с закрытыми глазами, постанывала, словно прибитая кошка. Мне определенно было нехорошо. Меня немного подташнивало, а когда я открыла глаза, мир вокруг меня кружился. Точнее, нависший надо мной лес.
Кажется, я пролежала без единого движения около пяти минут, после чего аккуратно поднялась на ноги. Уверенным голосом я произнесла: «Всё в порядке, продолжаем», — но меня предали ноги, заставившие моё тело пару раз качнуться.
— Мой промах — не учел твоих физиологических недостатков.
— Иногда мне кажется, что на фоне тебя — я один сплошной физиологический недостаток, — выдавила сквозь зубы я, стараясь призвать обратно в свою черепушку все свои пустые мысли, разлетевшиеся в разные стороны во время моего падения.
Платина перешел на более тихий бег, а я, чтобы голова не кружилась и меньше укачивало, уткнулась лбом в его трапецию, и зажмурила глаза. Больше всего уставали руки. Пребывая в постоянном напряжении, они сильно онемевали. Сильнее страдали только плечи, находившиеся под постоянным давлением тяжелого рюкзака. Каждые пятнадцать-двадцать минут Платине приходилось останавливаться, чтобы наблюдать за моими неуверенными, покачивающимися шагами, или за тем, как я валяюсь на земле с закрытыми глазами и тяжело дышу, борясь с подступающей тошнотой. Так продолжалось до часа дня, пока Платина, наконец не сообщил, что мы останавливаемся на привал, в связи с моим урчащим животом, урчание которого я лично не слышала, однако, исходя из утверждений самого Платины, мой желудок буквально рычал в его спину.
Усадив меня на солнечный пятачок под осиной, Металл куда-то ретировался, пока я пыталась прийти в себя. Меня откровенно тошнило и сушило, поэтому я сделала пару глотков из термоса, после чего облокотилась о ствол дерева и, закрыв глаза, подставила лицо теплым лучам солнца. Спустя минуту, неожиданно остро осознав, что Платина исчез из поля моего зрения, я начала испуганно смотреть по сторонам, но рядом со мной не было даже дуновения ветра рядом. Мой союзник словно испарился.
— Платина, — позвала я и, не получив ответа, повторилась. — Платина.
Немая тишина. Страшнее только увидеть перед собой вместо Платины какой-нибудь другой Металл… Или Черного Страха…
Очень медленно поднявшись на ноги, я снова огляделась по сторонам, и только сейчас приметив, что птицы замолкли, посмотрела на осину за своей спиной. Примерно рассчитав свои силы, я сбросила с плеч тяжелый рюкзак, после чего аккуратно схватилась за нижнюю ветку. Потянувшись, я обняла ногами ствол дерева, после чего еще раз потянулась, как вдруг что-то резко сорвало меня с дерева.
— Сумасшедшая? Хочешь, чтобы швы разошлись? — Придерживая меня за локоть, явно недовольно, но всё тем же коронным, спокойным тоном, поинтересовался Платина.
— Ты не отвечал! — Рассерженно ответила я.
— Потому что в двухстах метрах в сторону севера находятся два человека, которые могут нас услышать, — отойдя от меня, совершенно спокойно пояснил Платина, после чего кинул мне что-то вроде яблока, только в два раза крупнее.
— Как ты узнал?
Глория Пейдж всю жизнь стремилась вырваться из провинциального городка, чтобы в итоге добровольно в него вернуться. У Глории всегда были цели, которых она непременно достигала, и она наверняка знала, чего хочет от своей жизни. Неожиданно для самой себя ей приходится изменить русло своей целеустремленности, определяющее её будущее. Карьера терапевта откладывается на неопределенный срок для поиска работы в глухом городке. Долгое время не окончившая университет студентка не может найти себе место, пока однажды удача не улыбается девушке кривой улыбкой.
Продолжение истории «Один год жизни». Глория забывает смысл слова «целеустремленность», которое прежде определяло её судьбу. Именно благодаря этому слову она однажды вырвалась из провинциального городка, именно благодаря ему она вернулась обратно, именно благодаря ему она познакомилась с Мартином и именно благодаря ему с ней произошло то, что произошло… Целей больше нет. Ни одной… Восстановление Глории проходит тяжело и со временем выясняется, что никакого восстановления вовсе нет. Время, проведенное с Мартином, кажется туманной дымкой прошлой жизни, все связи с которой решительно оборваны… Но оборваны только со стороны Глории.
За считанные месяцы жизнь Таши производит оборот в 180º. То, что прежде казалось нереальным, обращается в правду, то, что когда-то было утеряно навсегда, возвращается сквозь боль, то, чего она могла бояться больше всего, случается и это невозможно исправить. Впервые Таша оказывается ни к чему не подготовленной. Обстоятельства заставляют её либо отрекаться от того, что прежде имело для неё смысл, либо страшиться того, что обещает ей будущее. Смирение перед неизбежным и принятие происходящего облегчают её ношу, и Таша, как поистине сильный человек, начинает обретать баланс в вихре необратимых перемен, но последняя перемена становится фатальной.
Теа продолжает борьбу за свою жизнь. Теперь ей приходится противостоять не только внешней опасности, но и бороться с собственным разумом. Она больше никому не может доверять, особенно тем, кому ей больше всего хотелось бы верить. Ответы на терзающие вопросы даны, но сразу же утеряны, близкие люди обременены старыми тайнами, новые связи становятся слишком опасными. Иллюзии выбора больше не существует: выбор уже сделан, но он не принадлежит Тее. Цена же чужих решений оказывается слишком высокой. За право на жизнь ей придётся бороться с сильнейшими.
Камилла была долгожданным ребенком в семье, но еще в глубоком детстве потеряла обоих родителей. На воспитание девочку взяла тётка, и со временем между ними образовались «терпимые» отношения, основанные на безразличии друг к другу. После окончания школы Камилла хочет уехать в столицу, но неожиданно обнаруживает в доме своей тетки страшную находку. Девушка понимает, что эта находка обязательно лишит её жизни, если она ослабит над ней контроль, но она также осознает, что не в силах уничтожить найденное. Вскоре прошлое девушки открывается с новой стороны, и Камилла узнает, что на самом деле она не круглая сирота, а брошенный в детстве ребенок…
В свои семнадцать лет Аврора живет весьма интересной жизнью одаренного подростка. Она не из тех, кто тратит себя на фальшивые эмоции, и не из тех, кто пытается выстраивать песочные замки в отношениях с обществом. Аврора по-настоящему умеет ценить то, что имеет, и это заметно отличает её от остальных. Однако, с вынужденным переездом в другую страну, её жизнь меняется. Грядущий год представляется девушке разрушительным, когда всё внезапно переворачивает всего одна встреча. P. S. Другие миры можно увидеть лишь там, где пролегает граница твоей вселенной.
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Отказаться от опасной правды и вернуться к своей пустой и спокойной жизни или дойти до конца, измениться и найти свой собственный путь — перед таким выбором оказался гражданин Винсент Кейл после того, как в своё противостояние его втянули Скрижали — люди, разыскивающие психоконструкторов, способных менять реальность силой мысли.
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
Порой, для того чтобы выжить — необходимо стать монстром… Только вот обратившись в него однажды — возможно ли потом вновь стать человеком? Тогда Андрей еще даже и не догадывался о том, что ввязавшись по просьбе друга в небольшую авантюру, сулившую им обоим неплохие деньги, он вдруг окажется втянут в круговорот событий, исход которых предопределит судьбу всего человечества…
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.