Металлический шторм - [4]

Грохот выстрела разнесся над водой и над песками. А когда звук утих, в глазах мальчика уже не осталось слез.

ГЛАВА 2

Индийский океан, июнь 2012 г.

Купаясь в лучах заката, девяностофутовый катамаран[7] мчался по спокойным водам Индийского океана. Он делал три или четыре узла[8] при легком ветерке. Сверкающий белый парус возвышался над белой палубой. Крупные бирюзовые буквы, начертанные на центральной части катамарана, говорили, что он принадлежит Национальному управлению подводных исследований.

На носу одного из корпусов катамарана стоял Кимо А'кона. Ему было тридцать. Угольно-черные волосы, точеная фигура, хитросплетение гавайских татуировок на руке и плече. Он стоял босиком на носу парусника, балансируя на самом краю, словно серфер на доске.

В руке он сжимал длинный шест, на конце которого был установлен прибор, погруженный в воду. Показания, выведенные на небольшой дисплей, говорили Кимо, что система работает.

Он огласил результаты.

— Уровень кислорода чуть ниже положенного. Температура 21 градус по Цельсию, 70,4 по Фаренгейту.

За спиной Кимо застыли еще два наблюдателя. Перри Халверсон, руководитель и старейший член экипажа, стоял у руля. Он был в шортах цвета хаки, черной футболке и оливковой панаме — своей ровеснице.

Рядом с ним стояла Талия Куиварос, которую все называли просто Ти. В этот вечер на ней были белые шорты и верх от красного бикини, хотя ее загорелая кожа отвлекала внимание мужчин от ее наряда.

— Что-то слишком холодно, — заметил Халверсон. — На три градуса холоднее, чем должно быть в это время года.

— Исследователям глобального потепления это придется не по вкусу, — ответил Кимо.

— Возможно, — согласилась Талия, одновременно считывая показания с небольшого планшета. — Но это очевидная закономерность. Двадцать девять из тридцати показаний не такие, как должны быть. Отклонение от прогноза минимум два градуса.

— Может, тут прошел шторм? — поинтересовался Кимо. — Дождь или град, которые мы не учли?

— Последние недели в этом районе не случалось ничего подобного, — ответил Халверсон. — Это аномалия, а не локальное отклонение.

Талия кивнула.

— Глубоководные показания с удаленных датчиков, которые мы запустили, подтверждают это. Температура понижается, идет к термоклину.[9] Будто бы солнечное тепло вообще не доходит до этих мест.

— Не думаю, что тут проблема в солнце, — заметил Кимо. Днем солнце, сияя с безоблачного неба, прогрело воздух чуть ли не до сорока градусов. Даже сейчас, на закате, его последние лучи были сильными и жаркими.

Кимо качнул шестом, проверил данные, а потом размахнулся, словно рыбак, закидывающий крючок. Он забросил датчик на расстояние сорока футов от лодки, дал ему утонуть, а потом потянул назад. Но и во второй раз прибор показал то же самое.

— По крайней мере, у нас есть что рассказать в Вашингтоне, — заметил Халверсон. — Они все почему-то считают, что мы тут как в прогулочном круизе.

— Предполагаю, что это апвеллинг,[10] — продолжал Кимо. — Что-то типа эффекта Эль-Ниньо — Ла-Нинья.[11] Хотя океан-то Индийский, значит, у этого явления и название должно быть индийское.

— Может, его назовут в честь нас, — предположила Талия. — Эффект Куиварос — А'кона — Халверсона. Сокращенно — КАХ-эффект.

— Обратите внимание: себя она поставила первой, — сказал Кимо Халверсону.

— Дамы вперед, — объявила Талия, с улыбкой наклонив голову.

Халверсон рассмеялся и поправил шляпу.

— Пока вы убираете оборудование, я займусь ужином. Будете тако с летучими рыбами?

Талия с подозрением посмотрела на товарища.

— Мы их уже вчера ели.

— Сегодня сети пусты, — объявил Халверсон. — Мы ничего не поймали.

Кимо задумался. Чем дальше заплывали они в холодную зону, тем меньше живности было в море. Похоже, океан становился бесплодным.

— Все лучше, чем консервы, — заметил он.

Талия кивнула, и Халверсон нырнул в кабину, чтобы приготовить ужин. А Кимо остался стоять, глядя куда-то на запад.

Солнце наконец скрылось за горизонтом, и небо приобрело оттенок индиго. Пылающая оранжевая линия протянулась прямо над водой. Воздух был мягким, влажным, температура — около тридцати градусов по Цельсию. Прекрасный вечер, тем более что им удалось обнаружить нечто уникальное.

Они понятия не имели, что вызвало подобную аномалию, но она заметно влияла на погоду в этом регионе. До сих пор на юге и западе Индии шли лишь небольшие дожди, в то время как давно должны были прийти муссоны с грозовыми тучами. Проблема становилась все острее — миллиарды людей ждали сезонных дождей, сушь грозила неурожаем риса и пшеницы. Из-за этих новостей нервы Кимо были на пределе. Его терзали воспоминания о плохом урожае прошлого года, вызвавшем разговоры о голоде, который непременно наступит, если в ближайшее время что-то не изменится.

В то же время Кимо отлично понимал, сколь мало он может сделать. Но он надеялся, что хотя бы определит причину происходящего. Ученый предполагал, что за последние несколько дней они с коллегами нащупали верный путь. Им нужно было еще раз провести измерения где-нибудь через час в нескольких милях к западу. Размышления Кимо прервал Халверсон, позвав ужинать.