Метафизические заметки - [6]
Понятно, что развитый половой инстинкт и хороший аппетит вряд ли смогут найти применение вне биологической формы существования. Также и знание родного языка, правил дорожного движения, таблицы умножения и т. п., скорее всего, не пригодится за пределами человеческого опыта. Что же останется от личности человека, если она утратит все подобные знания и свойства? Впрочем, такие утраты случаются с нами и в течение жизни (например, детский хватательный рефлекс или пристрастие к молоку), и впоследствии они не воспринимаются как личная катастрофа. В целом человеческая личность испытывает постоянные изменения, пусть и не всегда заметные на первый взгляд. Каждое событие что-то меняет в нашем восприятии мира, в нашем сознании и его дальнейших реакциях. Однако поскольку эти изменения обычно происходят постепенно и целостность личности сохраняется, мы их почти не ощущаем. Здесь важна преемственность состояний «я», проходящая связующей нитью через все изменения. Даже резкие деструктивные перемены в сознании, допустим, приводящие к потере рассудка, не могут прекратить эту преемственность (самоидентичность «я» остается и при раздвоении личности, и при других нарушениях психических функций, в том числе вызванных повреждениями мозга).
Именно «я» составляет основу нашей личности. Все остальные изменчивые черты этой личности — лишь одежда, в которую обряжается «я» и которую оно, правда, склонно принимать за свою сущность, но не может слиться с ней воедино, придав ей собственное свойство принадлежности к истинному бытию. Все, что есть в нашей личности помимо «я», слишком инертно и эфемерно (почти как у Ницше: «человеческое, слишком человеческое»). Это действительно похоже на костюм, который подчеркивает отдельные достоинства фигуры и не слишком мешает проявлять активность или, наоборот, который плохо сидит и сковывает движения. Как всякий костюм, человеческая личность со временем обветшает, и «я» окажется лишенным этой оболочки, утратив вместе с ней привязанность к ненужным подробностям человеческого существования, но сохранив квинтэссенцию жизненного опыта.
Все, что с нами происходит, оставляет в нас свой след, но это не значит, что память об этом сопутствует нам постоянно. Даже наше имя, социальная роль и все прочее, что связано с нашей личностью и напоминает о себе ежедневно на протяжении многих лет, не присутствует в нашем сознании в каждый миг его существования. Ощущение «я» — присутствует. То, что не присуще нам всегда, — это не мы, а лишь наши отношения с внешним миром (т. е. явления, а не сущность). Только «я» выражает нашу истинную суть, имеющую субстанциальное бытие. Соответственно, элементы опыта не «прилипают» к нам навсегда, не становятся в буквальном смысле частью «я», скорее, они сообщают ему свой импульс, и в этом заключено их главное значение.
Говоря языком «Бхагавадгиты», «я» не грязнится получаемым опытом, словно листья лотоса, которые не намокают в воде. Вместе с тем «я» — это не безучастный «свидетель» из брахманистских учений, отрешенно созерцающий явления сознания и внешнего мира. Все хорошее и плохое, что случается с нами, вносит свои коррективы в траекторию развития нашего «я», которые накладываются на его ранее существовавшие «установки». Мы стремимся дистанцироваться от плохого (того опыта, который приносит нам страдания) и хотим удержать в поле своего сознания хорошее, но и в том и в другом случае мы фактически ориентируемся не на сами явления, а на тот эффект, который они в нас произвели. Этот эффект нельзя изменить, да и не нужно, поскольку это нарушило бы целостность и полноту «я». Изменения произойдут в дальнейшем сами — как результат нового опыта, который не сотрет влияние прежнего, но обогатит его и усложнит. При этом непосредственное содержание опыта, выполнив свою основную функцию, отойдет на второй план. Оно не канет в небытие (прошлое не исчезает; в соответствии с тем, что говорилось выше, оно обладает реальным и неизменным существованием), но утратит для «я» свою актуальность.
Само деление элементов опыта на «хорошие» и «плохие» выражает не столько свойства опыта, сколько внутренние установки «я». Получается, что мы не только понапрасну терзаемся беспокойством, цепляясь за явления прошлого, превратившиеся в пустые оболочки полученного и специфически усвоенного нами опыта, но и придаем этим явлениям ценностную окраску, которой они на самом деле не обладают. Впрочем, в нашем положении такие «ложные» реакции практически неизбежны. В этом мы не отличаемся от лабораторной крысы, получающей удар электрическим током всякий раз, когда загорается лампочка, и в итоге реагирующей именно на включение лампочки, которое само по себе не представляет для нее никакой угрозы. С известной точки зрения человек не умнее крысы — все равны перед законами этого мира. Об этих законах мы еще поговорим позже, а пока продолжим рассмотрение отдельных аспектов того, как «я» воспринимает человеческий опыт.
Чрезмерно аффектированное восприятие содержания опыта порождается неизбежным для нас ложным отождествлением «я» с «не-я». Особенно остро оно проявляется, когда опыт трактуется как негативный. Душевное страдание может свести с ума, а физическое — вызвать смерть от болевого шока, тем не менее и первое, и второе следует считать иллюзорным в том смысле, что испытывающее его «я» не терпит ущерба. Оно само дает страданию энергию, в результате чего нарушается его контакт с «не-я» — прежде всего, с личностью и телом человека, выполняющими роль моста, соединяющего «я» с «не-я». Разрыв связей с «не-я» воспринимается как уничтожение «я» (воспринимается, разумеется, самим «я»), что обусловлено привычкой к определенной форме существования (в нашем случае — человеческой).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Стоицизм, самая влиятельная философская школа в Римской империи, предлагает действенные способы укрепить характер перед вызовами современных реалий. Сенека, которого считают самым талантливым и гуманным автором в истории стоицизма, учит нас необходимости свободы и цели в жизни. Его самый объемный труд, более сотни «Нравственных писем к Луцилию», адресованных близкому другу, рассказывает о том, как научиться утраченному искусству дружбы и осознать истинную ее природу, как преодолеть гнев, как встречать горе, как превратить неудачи в возможности для развития, как жить в обществе, как быть искренним, как жить, не боясь смерти, как полной грудью ощущать любовь и благодарность и как обрести свободу, спокойствие и радость. В этой книге, права на перевод которой купили 14 стран, философ Дэвид Фиделер анализирует классические работы Сенеки, объясняя его идеи, но не упрощая их.
Какую форму может принять радикальная политика в то время, когда заброшены революционные проекты прошлого? В свете недавних восстаний против неолиберального капиталистического строя, Сол Ньюман утверждает, сейчас наш современный политический горизонт формирует пост анархизм. В этой книге Ньюман развивает оригинальную политическую теорию антиавторитарной политики, которая начинается, а не заканчивается анархией. Опираясь на ряд неортодоксальных мыслителей, включая Штирнера и Фуко, автор не только исследует текущие условия для радикальной политической мысли и действий, но и предлагает новые формы политики в стремлении к автономной жизни. По мере того, как обнажается нигилизм и пустота политического и экономического порядка, постанархизм предлагает нам подлинный освободительный потенциал.
Целью данного учебного пособия является знакомство магистрантов и аспирантов, обучающихся по специальностям «политология» и «международные отношения», с основными течениями мировой политической мысли в эпоху позднего Модерна (Современности). Основное внимание уделяется онтологическим, эпистемологическим и методологическим основаниям анализа современных международных и внутриполитических процессов. Особенностью курса является сочетание изложения важнейших политических теорий через взгляды представителей наиболее влиятельных школ и течений политической мысли с обучением их практическому использованию в политическом анализе, а также интерпретации «знаковых» текстов. Для магистрантов и аспирантов, обучающихся по направлению «Международные отношения», а также для всех, кто интересуется различными аспектами международных отношений и мировой политикой и приступает к их изучению.
Люди странные? О да!А кто не согласен, пусть попробует объяснить что мы из себя представляем инопланетянам.
Основой этой книги является систематическая трактовка исторического перехода Запада от монархии к демократии. Ревизионистская по характеру, она описывает, почему монархия меньшее зло, чем демократия, но при этом находит недостатки в обоих. Ее методология аксиомативно-дедуктивная, она позволяет писателю выводить экономические и социологические теоремы, а затем применять их для интерпретации исторических событий. Неотразимая глава о временных предпочтениях объясняет процесс цивилизации как результат снижающихся ставок временного предпочтения и постройки структуры капитала, и объясняет, как взаимодействия между людьми могут снизить ставку временных предпочтений, проводя параллели с Рикардианским Законом об образовании связей. Сфокусировавшись на этом, автор интерпретирует разные исторические феномены, такие как рост уровня преступности, деградация стандартов морали и рост сверхгосударства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.