Месседж от покойника - [43]
Потемкин вернулся к телу, осмотрел внимательно, но менять положение и переворачивать не стал.
— Глетчер?
— В дороге.
— Как это произошло?
О’Рэйли знаком подозвал Эрика Редвуда, все время стоявшего в нескольких шагах от них, но ближе не подходившего.
— Вы здесь были, когда это случилось?
Редвуд волновался, лицо шло красными пятнами.
— Я сегодня здесь на всю ночь, сэр.
— Почему? Мне говорили, что ночью дежурит один человек.
— В принципе, правильно. Но раз или два в месяц я выхожу в ночную смену тоже — просто проверить, как обстоят дела. Потом, бывает, «транзит» приходит… Это когда покойников везут в другие города. Я должен оформлять. Иногда, чтобы не мельтешить вдвоем, Мартин в эту ночь не выходит. Или вот, скажем, когда ваш сотрудник приходил — я здесь был, сэр. Потом уехал.
— Так что же случилось сегодня? — Потемкин не смотрел на собеседника. Внимательно слушая его, он шаг за шагом, медленно поворачиваясь, оглядывал окрестности церквушки, хотя в ярком луче единственного фонаря, терявшемся в густой листве, многого не увидишь…
— Я приехал к одиннадцати, сэр, — докладывал Редвуд. — Мы вместе с Мартиным сделали первый патрульный объезд — обычно его маршрут включает восточную часть парка. Ну я и не вмешивался. Просто сидел рядом. Разговаривали — как обычно…
— О чем разговаривали?
Редвуд замялся, но ненадолго.
— А, теперь-то чего? У Мартина была, на дежурствах во всяком случае, одна тема — он о любви своей говорил… к Джинне. Мы с ребятами уже смеялись над ним. Ну ладно, люби ты кого хочешь и сколько хочешь — тебе же никто не мешает… Как она, Джинна его, обожает говорить: «Ты — свободный человек в свободной стране». Но Мартин, знаете ли, он всерьез был в нее влюблен. Чем уж она его так прельстила — понятия не имею, сэр.
— Конкретно, о чем он сегодня говорил? — спросил Потемкин, поморщившись.
— Да понимаете ли, я ведь не запоминал. Я его и слушал-то вполуха. Тема его мне давно известна, а говорил он обычно о том, какая Джинна умная и красивая и как она ему в жизни помогает.
— Мне кажется, что вы говорите иронически, или это так и есть? — осведомился Потемкин.
— Да называйте вы как хотите! — Редвуд с досадой даже махнул рукой, но тут же опомнился: — Извините, сэр. У нас у всех, короче, есть свои закидоны. И когда человек садится на своего любимого конька — что с ним делать, скажите? Не станешь же прерывать — обидится. А обижать-то его не за что.
— Попробуйте вспомнить именно сегодняшний разговор все-таки.
Редвуд вздохнул глубоко. Сосредоточился.
— Говорил он, какая Джинна умная. И как она предвидела все, что произойдет…
— Точнее.
— Ну что Чашу украдут. Что Грега убьют.
— Как — предвидела?
— Вроде бы она ему заранее все это говорила.
— А вы?
— Сэр, мы с вами всю жизнь под погонами. Мало ли кто о чем болтает, тем более когда там такая любовь цветет. — Слово такая было выделено так, что невозможно не заметить.
— Вы хотите, чтобы я вас спросил, какая именно любовь имеется в виду?
— Да, сэр. Хочу. — Эрик поймал взгляд Потемкина и продолжал, глядя ему прямо в глаза: — Потому что Джинна эта — с кем она только не была…
— И с вами — тоже?
Редвуд сглотнул слюну.
— Я с ней не был, врать не стану, сэр. Считаю, это последнее дело, когда она — с товарищем моим. Но, знаете, каждый мужик точно знает внутри — готова ему женщина дать или нет. И с ней у меня по этому поводу вопросов не было…
— Еще о чем говорили?
— Когда подъехали сюда, Мартин сменил пластинку. У него была другая навязчивая идея, сэр, — о том, что тут проклятое место.
— Где, на «Изумрудных Лугах»?
— Нет, конкретно здесь, около этой церквушки. Он был прав, кстати… Здесь постоянно какие-то несуразицы случаются. И еще он сказал, что очень рад, что скоро от нас уйдет — надоело покойников будить по ночам.
— Продолжайте, пожалуйста.
— Вернулись мы в конторку. — Эрик успокоился и говорил негромко и сосредоточенно. — Я занялся своими бумагами — набирается канцелярской работы, знаете, днем не успеваешь. Мартин сел к занятиям готовиться — до следующего патрульного выезда. Он должен был в час или в полвторого начать. По правилам не положено, чтобы сотрудник охраны что-то постороннее делал на дежурстве, но я на это смотрел сквозь пальцы — если территория аккуратно патрулируется несколько раз за ночь, если отчеты пишутся грамотно, если нет нареканий — черта ли придираться, сэр? Словом, у нас был такой негласный договор, и занимались мы каждый своим делом.
— А на бильярде не было желания сыграть?
Редвуд усмехнулся криво:
— Если кто-то вам расскажет, что видел Эрика Редвуда с кием в руках — сразу задерживайте его как лжесвидетеля, сэр. Бильярд — это не мое. И карты — тоже. Вот если кун-фу или карате — я готов.
— Как вы его нашли, Редвуд?
— Как… Сперва я занят был. У меня там вызов № 1 был, «транзит». Это довольно долго длится, сэр. Закончил с ними, вызываю Мартина по рации — нет ответа. Я сел в свою машину и поехал его маршрутом. Сначала увидел, конечно, грузовичок. Потом — его, Мартина. Он лежал вот так, как сейчас. Пульс щупаю — не найду. Фонарик поднес к губам — стекло не тускнеет. Вызвал «Скорую», помчался встречать — иначе им не войти, во-первых, и нас не найти, во-вторых. Позвонил по команде. Грейслина разбудил. Вашего сотрудника — тоже.
В Сан-Франциско один за другим погибают два известных бизнесмена. В обоих случаях почерк убийцы одинаков: жертвы усыплены снотворным и задушены голыми руками. У обоих на кистях рук оставлена надпись по-латыни: «Опоздание недопустимо». Подключившийся к расследованию детектив из России Олег Потемкин устанавливает, что погибшие любили живопись и в разное время заказывали свои портреты у одного и того же художника. Не здесь ли кроется разгадка преступления? Или все дело в латинской надписи, на поверку оказавшейся девизом элитной воинской части, воевавшей в Ираке? У ее ветеранов особый взгляд на искусство и… очень сильные руки.
В пригороде Лос‑Анджелеса на вилле Шеппард‑Хауз убит ее владелец, известный кардиолог Ричард Фелпс. Поиски киллера поручены следственной группе, в состав которой входит криминальный аналитик Олег Потемкин, прибывший из России по обмену опытом. Сыщики уверены, убийство профессора — заказное, искать инициатора надо среди коллег Фелпса. Но Потемкин думает иначе. Знаменитый кардиолог был ярым противником действующей в стране медицинской системы. Это значит, что его смерть могла быть выгодна и фигурам более высокого ранга.
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.
Если весь мир – театр, то балетный театр – это целый мир, со своими интригами и проблемами, трагедиями и страстями, героями и злодеями, красавицами и чудовищами. Далекая от балета Лиза, живущая в Турции, попадает в этот мир совершенно случайно – и не предполагает, что там ей предстоит принять участие в расследовании загадочного убийства и встретиться с любовью… или это вовсе не любовь, а лишь видимость, как всё в иллюзорном мире театра?Этот роман не только о расследовании убийства – он о музыке и о балете, о турецком городе Измире и живущих в нем наших соотечественниках, о людях, преданных театру и готовых ради искусства на все… даже на преступление.
В номере:Денис Овсянник. Душа в душуИгорь Вереснев. Спасая ЭрикаОксана Романова. МощиТатьяна Романова. Санкторий.
Каждый думает, что где-то его жизнь могла бы сложиться удачнее. Такова человеческая натура! Все мы считаем, что достойны лучшего. А какова реальность? Всегда ли наши мечты соответствуют действительности? Не стоит винить свою Родину во всех бедах, свалившихся на вашу голову. В конечном счете, ваша судьба находится исключительно в ваших руках. В этом остросюжетном детективе перед читателем открывается противоречивая Америка, такая соблазнительная и жестокая. Практичные американцы не только говорят на другом языке, но они и думают по-другому! Как приспособиться к новой жизни, не наляпав ошибок? Да и нужно ли? Данный детектив входит в серию «Злополучные приключения», в которых остросюжетная линия тесно переплетена с записками путешественника и отменно приправлена искромётным юмором автора.
Загадка сопровождает карты Таро не одну сотню лет. А теперь представьте колоду, сделанную из настоящего золота, с рисунками, нанесенными на пластины серебром. Эти двадцать две карты смело можно назвать бесценными. Стоит ли удивляться, что того, кто владеет ими, преследует многовековое проклятие…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.