Мертвые всадники - [25]

—    Тебе неинтересно сидеть со стариками и тянуть водку. Ты молод, и у тебя есть другие удовольствия. Иди за ними, а то к утру ты сделаешься стариком от горя.

Алимджан поднялся, не скрывая своей радости, и пошел во двор, где стоял оседланный конь. Через десять минут он был на месте.

Зары не было. Алимджан осмотрел сад и, привязав коня, побрел между деревьями. Это было место, где они встретились в первый раз. Заблудиться Зара не могла, — очевидно, она еще не приходила. Алимджан сел под дерево и незаметно для себя заснул. Уже светало, когда кто-то робко тронул его за плечо. Алимджан открыл глаза. Перед ним стояла Зара. Она была бледна, ее платье было разорвано в нескольких местах. Она со страхом оглядывалась во все стороны и твердила:

—    Беги, спасайся.

Великан взял ее за руки и нежно усадил рядом с собой.

—    Мой любимый, — торопливо заговорила Зара. — Мой отец не посмел отказаться от подарков, так как нельзя обидеть Кербалая, но за мной следят, и, если нас увидят вместе, то тебя убьют белым днем.

— В меня часто стреляют, только я не боюсь, — уверенно сказал Алимджан, и юношеская задорная улыбка заиграла на его губах. Зара охнула, как ребенок, и, побледнев еще больше, стала рассказывать дальше.

— Сегодня ночью я узнала такие дела, о которых не услышат даже длинные уши начальника милиции. Кур-Ширмат прорвался, и его ждут сюда. Через два часа об этом будет знать весь Керманшах. Семь дней назад караван прошел мимо Ташкента. Его охраняют переодетые афганы. Говорят, там есть даже иглизы. Я подслушала все это. Я не знала, что мой отец — глава басмачей Керман-шаха. Уйти к тебе теперь поздно, надо переждать. Сейчас мы не пройдем с тобой и одной улицы, как нас убьют. Беги к твоему другу и скажи все. Ты видишь? — и она показала синяки на руках. — Я была связана. За меня не бойся. Когда можно будет, я буду с тобой. Послушай моего совета и береги себя, а то я умру с горя. Прощай.

Она поцеловала его в губы, как в первый раз, и убежала в соседний сад через пролом в стене. Алимджан не успел ее схватить. Он побежал за ней, но ее нигде не было. Медленно вышел он из сада, сел на коня и поехал шагом. Мысль о том, что она осталась одна, что он ее упустил, жгла его сердце. В то же время ему не верилось, что опасность была так близка.

Город только что просыпался, и начиналась обычная уличная жизнь. Красильщики из Бухары окунали материю в большие чаны с краской и развешивали ее тут же на веревках. Медник ковал холодной ковкой казан, оглушая всю улицу. Мальчишки запускали змея с плоской крыши дома. Весна уже окончилась. Вода в арыках стала где зеленая, где синяя, от сережек тополей, и Алим-джан вспомнил, что в это время он с отцом уходил в кишлаки чинить посуду.

Навстречу из дома к нему вышел начальник милиции. Лицо у него было бледное, сапоги в пыли, и видно было, что он провел бессонную ночь. Алимджан, не сходя с коня, рассказал ему почти все.

—    Я не хотел вас беспокоить, — ответил начальник милиции,— но еще с вечера кони стоят оседланными и я послал на разведку в кишлак джигитов.

—    Но ведь вы сами говорите, — перебил его Алимджан, — что наши войска будут преследовать Кур-Ширмата.

Начальник милиции засмеялся.

—    Кавалеристы найдут нас еще теплыми, но воскресить нас не сумеют. Во дворе стоят оседланные кони, подарок вашего папаши, — со смехом продолжал он. — Пойдите в дом и захватите мыло, полотенце и табак. Кербалай курит всякую дрянь. Да возьмите на вашей кровати винтовку с патронами, я ее приготовил для вас. Мы поедем на базар и там узнаем все.

Они проехали закоулками, и Алимджан от изумления осадил коня, не веря глазам своим. Базарная площадь вымерла. Как будто чума пронеслась над городом. Все лавки были заперты. Нигде не было ни одного человека, и вымершие улицы имели враждебный вид. Начальник милиции насмешливо потянул носом, но сейчас же снял карабин, так как сзади послышался мягкий топот одинокого всадника. Из-за угла на всем скаку вывернулся джигит, покрытый пылью и, не останавливая коня, закричал:

—    Начальник! За мной последам идет разведка Кур - Ширмата.

—    Экскурсия, — с мрачной насмешкой буркнул начальник милиции и, ударив коня камчей, взял с места в галоп.

Алимджан последовал за ним.

Когда все трое выезжали из города, то уже сзади слышался топот погони и раздалось несколько выстрелов, но они пустили в карьер, и свежие кони далеко опередили преследователей.

—    Я боюсь за наших гостей, — сказал Алимджан.    

—    Ну вот еще! Поймай волка в горах, — насмешливо сказал джигит и пригнулся к седлу.

Кони полетели, как птицы. Через полчаса беглецы поехали шагом, чтобы дать вздохнуть коням, и далеко в стороне джигит заметил всадников. Они махали руками и что-то кричали. Скоро они приблизились. Это были трое учеников

Алимджана. Они были на плохих лошадях, и один из них был весь залит кровью.

—    Учитель, — медленно сказал раненый. — Наши отцы попрятались, но их, наверное, убьют. Они приказали нам ехать к Кербалаю. Для них не было лошадей. Нас догнали, и остальных двух убили. Мы решили остановить тебя, чтобы ты отомстил. Поезжай, а то ты тоже погибнешь. Наши лошади никуда не годятся, и, кроме того, мы их совсем загнали.