Мертвые львы - [92]
Она вздрогнула от неожиданности: на пороге ее кабинета стоял Хо. Она даже не заметила, когда он там появился.
– Ты надо мной издеваешься, – сказал он.
– Издеваюсь? Над тобой? Ты о чем?
Он недоуменно посмотрел на нее:
– О твоей шутке.
Кэтрин Стэндиш умела изображать укоризненный вздох без того, чтобы вздыхать на самом деле. Этим умением она сейчас и воспользовалась.
– О какой именно шутке идет речь, Родди?
Он ей рассказал.
– Это была шутка.
Да уж, та еще шуточка.
– Дома на территории полигона не обстреливают. Так что оттуда классно наблюдать за стрельбами. Ну если знаешь заранее.
«Если знаешь заранее» было ключевой фразой.
– И вообще, не верю, чтобы Томми…
У Ривера болело все тело, и быстро идти он не мог, тем более в гору. А в долине у подножья холма сигнала не было.
– Ты это все из-за Келли устроил? – спросил он, поразившись, что его голос звучит как у девяностолетнего старца.
Йейтс остановился:
– Ты просто не врубаешься…
– Да врубаюсь я, врубаюсь, – сказал Ривер. – Только мне все равно.
– Она – единственное, что у меня…
– Ох, ну ты как маленький…
Он едва не добавил, что она вполне способна делать выбор самостоятельно, но мысль о выборе, сделанном Келли, заставила его заткнуться. Он снова попробовал позвонить по мобильнику, с трудом нажимая кнопку до ужаса распухшими пальцами. Сигнала не было. Послышался звук мотора, и Ривер взглянул в небо, почти ожидая увидеть, как Келли рассекает синеву в своей летающей бомбе, но в таком случае вряд ли она стала бы кружить над Апшотом.
Наверное, она уже в воздухе. Летит. Он должен поднять тревогу.
«Самолет врежется в «Иглу». У нас будет свое собственное Одиннадцатое сентября».
В тот же день, когда российский олигарх с политическими амбициями сидит на встрече на семьдесят седьмом этаже «Иглы».
Разумеется, если Ривер ошибается, то провал операции на Кингс-Кроссе можно будет считать главным достижением его карьеры.
А если он прав, но не поднимет тревогу, то всю оставшуюся жизнь будет скорбеть об огромном числе погибших.
– Пойдем скорее!
– Нам в другую сторону, – возразил Грифф.
– Нет.
Ангар. Надо пойти в ангар и проверить, не ошибся ли он с удобрениями.
Еще два шага, и телефон в руке завибрировал, поймав сигнал.
На вершине холма перед ними возник джип.
Пашкин вышел из лифта с таким видом, будто вчера вечером ничего не произошло – по крайней мере, не с ним и не с Луизой. Сегодня на нем был другой костюм. Белоснежная сорочка, расстегнутая у ворота. Сверкающие серебряные запонки. Тонкий аромат одеколона. Портфель в руке.
– Мисс Гай, – поздоровался Пашкин. – Мистер Лонгридж.
По вестибюлю заметалось гулкое эхо, как в церкви.
Так все и началось. Они сидели в машине, так же как вчера. На улицах были те же пробки. Но какая разница, если они и опоздают минут на десять, подумала Луиза. Их ждет только Уэбб. Для саммита в верхах все очень скромно обставлено. На всякий случай она отправила Уэббу эсэмэску о том, что они скоро прибудут.
На перекрестке у въезда в Сити машина проехала мимо трех полицейских фургонов: черных, с тонированными стеклами. Внутри виднелись какие-то силуэты, увеличенные боевой экипировкой и шлемами, будто игроки в американский футбол перед началом матча.
– Похоже, ожидаются беспорядки, – сказал Пашкин.
В его присутствии Луиза не находила в себе сил говорить.
– Все ваши либеральные ценности, – продолжал он, – отступают на задний план, если возникает угроза вашим банкам и недвижимости.
– У меня нет никаких либеральных ценностей, – заявил Маркус.
Пашкин с интересом взглянул на него.
– К тому же ничего страшного, если пара-тройка смутьянов с расшибленными лбами проведет ночь в каталажке, – добавил Маркус. – Это же не протесты на площади Тяньаньмэнь.
– Да, разумеется. Как там у вас говорят – скромное, но многообещающее начало?
Полицейские фургоны остались позади, но по тротуарам шагали патрульные, по большей части не в боевой экипировке, а в ярких светоотражающих куртках. Сначала к публике выпускали констеблей Добродушие и Благожелательность, а если поднималась буча, им на замену появлялся сержант Скала.
Все эти марши протеста вечно заканчиваются беспорядками, подумала Луиза. Демонстранты протестуют не только против банкиров, но и против корпоративной алчности во всех ее проявлениях, против всех наглядных символов того, что богатые становятся богаче, а остальным урезают зарплаты и пособия, заставляют влезать в долги, лишают работы.
Но все эти проблемы не касаются Луизы. Сегодня не касаются. У нее и без них есть с чем бороться.
Петр что-то сказал, Пашкин ему ответил на языке вязком, как патока. Наверное, лицо Луизы приняло вопросительное выражение, потому что Пашкин обратился к ней.
– Он говорит, что уже почти все.
– Почти все?
– Мы почти приехали.
А Луиза этого не заметила. Они действительно подъезжали к «Игле». Машина устремилась к подножью огромной тени, потом скрылась под ней, направляясь на подземную парковку.
Регистрационный номер машины принадлежал одному из подрядчиков; официально они проводили встречу в цокольном служебном помещении с заведующим гостиничной кухни.
Их пребывание в «Игле» нигде не зарегистрируют.
Джеймс Уэбб пришел в «Иглу» раньше, тем же путем. Сейчас, на семьдесят седьмом этаже, он обдумывал рассадку. Было непонятно, какое место за овальным столом считать главным, и это беспокоило Уэбба больше всего. Он сел за стол лицом к окну. Синеву вспарывал одинокий самолет. Бывают дни, когда здесь словно бы находишься в самой сердцевине туч. А сегодня Уэбб был выше неба.
Мика Геррона называли «Джоном Ле Карре нашего времени» и новой надеждой британской литературы, сравнивали с Рэймондом Чандлером и Кингсли Эмисом, Ивлином Во и Грэмом Грином, Элмором Леонардом и Джозефом Хеллером. Герроновские романы – это «смешная, на грани фарса, изумительно циничная карикатура на политиков, функционеров, междоусобную грызню и Большую игру» (Booklist), а «хромые кони», они же слабаки из Слау-башни, – это проштрафившиеся контрразведчики, наказанные «за пристрастие к наркотикам, алкоголю или распутству; за интриги и предательство; за недовольство и сомнения; а также за непростительную оплошность».
Красивая хозяйственная жена, муж-военный с белозубой улыбкой, очаровательная дочка – казалось бы, рецепт идеальной семьи. Но если бы все было так просто, журналистка Лола, которая прославилась на всю Италию репортажами о самых громких криминальных происшествиях страны, осталась бы без работы. Жена исчезла, муж безутешен, весь городок Черенова – от военной части до местного ночного клуба – переполнен жуткими слухами. Видимо, Лоле снова предстоит броситься в самую гущу событий, обходя конкурентов на поворотах.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Молодая женщина, известный в сети блогер, однажды исчезла из своей квартиры. Какие обстоятельства стали причиной ее внезапного исчезновения? Чем может помочь страница в «Живом журнале» пропавшей? На эти вопросы предстоит найти ответы следователю Дмитрию Владимирову. Рассказ «Затерявшаяся во мгле» четвертый в ряду цикла «Дыхание мегаполиса», повествующего о судьбах наших современников — жителей больших городов.
Подруги Юля и Катя, не раз уже распутавшие самые таинственные криминальные дела, получают новое опасное задание — вычислить террористов среди участников реалити-шоу. Неразлучным подругам приходится разделиться: Юля остается в Москве на шоу «Спорт для неспортивных», а Катя отправляется в Тихий океан на шоу «Герой необитаемого острова». О террористах, планирующих устроить взрыв в прямом эфире двух игр одновременно, известно только, что это мужчина и женщина, но неясно, кто из них попал на какое шоу. Под подозрением все! Вскоре выясняется, что террористы — не главная проблема.
А с вами случалось такое? Когда чья-то незримая жизнь играет внутри вас будто забродившее вино, она преследует вас с самого детства и не даёт покоя ни днём, ни ночью. С ней невозможно договориться, у неё нет ни ног, ни тела, ни голоса. У неё нет ничего. И, тем не менее, она пытается по-своему общаться и даже что-то рассказывает. Что это: раздвоение сознания или тихое сумасшествие? А может, это чья-то неуспокоенная душа отчаянно взывает о помощи? Тогда кто она? Откуда взялась? И что ей нужно?
Первый официальный роман по мотивам культового сериала «Нарко» от Netflix. Удивительно подробное и правдивое изображение колумбийской наркоторговли изнутри. Хосе Агилар Гонсалес – sicario, наемный убийца медельинского картеля. Он готов обрушиться на любого врага Пабло Эскобара – и сделать с ним все, что прикажет Патрон. Он досконально изучил весь механизм работы кокаиновой империи, снизу доверху. Он глубоко проник в мысли и чувства Эскобара. Он знает, как подойти к нему даже с такой просьбой, которая другим показалась бы самоубийством, – и получить желаемое.
Лауреат Букеровской премии Джулиан Барнс – один из самых ярких и оригинальных прозаиков современной Британии, автор таких международных бестселлеров, как «Англия, Англия», «Попугай Флобера», «История мира в 10/2 главах», «Любовь и так далее», «Метроленд», и многих других. Возможно, основной его талант – умение легко и естественно играть в своих произведениях стилями и направлениями. Тонкая стилизация и едкая ирония, утонченный лиризм и доходящий до цинизма сарказм, агрессивная жесткость и веселое озорство – Барнсу подвластно все это и многое другое.
Юкио Мисима — самый знаменитый и читаемый в мире японский писатель. Прославился он в равной степени как своими произведениями во всех мыслимых жанрах (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и экстравагантным стилем жизни и смерти (харакири после неудачной попытки монархического переворота). В романе «Жизнь на продажу» молодой служащий рекламной фирмы Ханио Ямада после неудачной попытки самоубийства помещает в газете объявление: «Продам жизнь. Можете использовать меня по своему усмотрению. Конфиденциальность гарантирована».
Впервые на русском языке роман выдающегося каталонского писателя Жауме Кабре «Я исповедуюсь». Книга переведена на двенадцать языков, а ее суммарный тираж приближается к полумиллиону экземпляров. Герой романа Адриа Ардевол, музыкант, знаток искусства, полиглот, пересматривает свою жизнь, прежде чем незримая метла одно за другим сметет из его памяти все события. Он вспоминает детство и любовную заботу няни Лолы, холодную и прагматичную мать, эрудита-отца с его загадочной судьбой. Наиболее ценным сокровищем принадлежавшего отцу антикварного магазина была старинная скрипка Сториони, на которой лежала тень давнего преступления.
Случайно разбитый стакан с вашим любимым напитком в баре, последний поезд, ушедший у вас из-под носа, найденный на улице лотерейный билет с невероятным выигрышем… Что если все случайности, происходящие в вашей жизни, кем-то подстроены? Что если «совпадений» просто не существует, а судьбы всех людей на земле находятся под жестким контролем неведомой организации? И что может случиться, если кто-то осмелится бросить этой организации вызов во имя любви и свободы?.. Увлекательный, непредсказуемый роман молодого израильского писателя Йоава Блума, ставший бестселлером во многих странах, теперь приходит и к российским читателям. Впервые на русском!