Мертвая зона - [155]

— Все мы заняты, но это не причина забывать старых друзей, — ответил генерал. Выглядел начальник войск утомленным: бледное лицо слегка одутловато, темные живые глаза прячутся в мешочках век. — Познакомьтесь, — представил он моложавого человека с внимательным взглядом и седеющими висками, — капитан Малков Геннадий Михайлович. А это — майор запаса Ковешников Яков Григорьевич, о котором мы с вами только что говорили. Как видите, мысли передаются на расстоянии.

— Так с каким делом собирался ко мне, Яков Григорьевич? — напрямую спросил начальник войск.

— Жаловаться, товарищ генерал.

— На кого?

— На вас. И еще — критиковать.

— Тоже меня?

— Тоже вас.

— Слушаю, Яков Григорьевич.

— Не могу дома сидеть, товарищ генерал. Думал, позовете, не дождался, сам пришел. Увижу на улице зеленую фуражку — места не нахожу… Идет молодой лейтенант, а я думаю: «Образованный ты человек, начальник заставы, высшее училище окончил, а сколько тебе еще надо узнавать и додумывать в этих горах, пока начнешь по-настоящему в дело входить…» А вот тут, — Ковешников постучал пальцами по лбу, — сто раз все продумано, тысячу раз проверено…

Начальник войск что-то прикинул в уме, надавил клавишу переговорного устройства:

— Товарищ капитан, вызовите ко мне лейтенанта Сергеева. Он должен быть еще в штабе у начальника тыла.

— Есть, товарищ генерал! — раздался в динамике голос дежурного по управлению.

Капитана Малкова Ковешников встречал, когда еще служил. Знаком с ним, правда, не был. А вот лейтенанта Сергеева что-то не мог припомнить.

«Наверное, недавно из училища. Да и невозможно всех знать», — подумал он.

— Хочешь верь, хочешь не верь, а сегодня утром сам хотел за тобой посылать, — пояснил генерал. — Сложилась тут у нас любопытная ситуация. Разбираться в ней впору только таким, как ты, ветеранам: корешки уходят слишком глубоко во время. Внешне все выглядит просто: два старика с сопредельной стороны нарушили границу, вышли навстречу нашему наряду и попросили доставить их в управление округа. Ну я дал команду узнать на месте, в чем дело. Говорят, знают, где калтаманы[20] контрабандистов спрятали клады, упоминают Клычхана. А зачем на самом деле пришли — поди догадайся. Кто такой Клычхан, тебе объяснять не надо.

— Клычхан был не только калтаманом контрабандистов, но и главой резидентуры, идейным вдохновителем борьбы против нас. А старики кто такие? Может, я их знаю, товарищ генерал?

— На это я и рассчитываю. Один назвался Аширом. Знаешь такого?

— Ашира знаю. Честный человек из прикордонья, живет бедно, приторговывает углем и дровами. Сам выжигает этот уголь из арчи или горного клена, продает за гроши на базаре. Помогал нам выявлять врагов, когда наши войска контролировали во время войны дороги и сопредельную территорию. А второй?

— Второй назвался Махмудом-Кули. Слыхал такого?

— Тот, что во время войны переправлял за кордон гитлеровских агентов?

— Как он сам объяснил, нужда заставила. Мол, кого переправлял через границу, сам не знал. Но если память мне не изменяет, помогал держать эту переправу в руках не за страх, а за совесть.

— У него два сына были на фронте, — пояснил Ковешников. — Махмуда-Кули запугали с той стороны, он и поддался, а почувствовал нашу поддержку — духом воспрянул, говорит: «Не стыдно теперь будет сыновьям в глаза смотреть».

— Значит, Махмуду-Кули можно верить? — спросил генерал.

— Махмуду верить можно, — ответил Ковешников. — Только тут маленькая неувязка, товарищ генерал. Дело в том, что Махмуд-Кули никогда за кордон не уходил, он и сейчас живет в Ашхабаде неподалеку от Текинского базара. Так что нарушить границу с той стороны и выйти навстречу нашему пограннаряду при всем желании он не мог.

— Вот это новость! Тогда кто же назвался Махмудом-Кули?

— Наверное, с этого и надо будет начать, — заметил капитан Малков. — Перво-наперво выяснить, какой самозванец пришел с Аширом. Если мнимого Махмуда-Кули сопровождает действительно Ашир… О каких кладах толкуют эти старики?

— Говорят, будто знают, где Клычхан зарыл клад, когда уходил за кордон. Если, говорят, Советское правительство гарантирует им долю, которая полагается по закону, то остальную часть клада они великодушно отдадут правительству. Вот так-то…

Генерал замолчал, ожидая, что скажет Ковешников.

— По-моему, это липа. Сам-то Клычхан в особых богачах не числился. Больше того, играл в демократа; под видом связи с нашими войсками пытался спровоцировать восстание в прикордонье. А вот насчет его кладов я ничего не слыхал.

— Может быть, не все мы с тобой знаем, Яков Григорьевич, — возразил генерал. — Не исключено, что проводники Клычхана, точнее сказать — Алибека, группу уничтожили, а ценности спрятали в горах.

— Чаще было, когда ценности, тот же опий на миллионы рублей, служили «крышей», под которой норовил прошмыгнуть какой-нибудь туз, — сказал Малков. — Прием хоть и старый, но проверенный. Может, и сейчас что-нибудь такое затеяли?

— Вот именно, — согласился начальник войск. — А наводит на эту мысль удивительное совпадение: «кладоискателей» задержали на участке заставы лейтенанта Сергеева. Сам он был в это время в командировке в Ташкенте, и с ним стал искать контакты один из иностранных туристов — тоже старик, которым заинтересовались наши товарищи из Комитета госбезопасности… Погляди-ка эти фотографии да скажи, что обо всей этой компании думаешь?