Мертвая вода - [5]

при параде, под бой курантов!

Но пока не предвидится пышных торжеств,

лишь обочиной снов проносится что-то…

Закатав рукава (привычный жест),

выхожу на работу.

Дурачье обдурить не составит труда;

что взаправду, что нет — до фени им.

А лучшие истории везде и всегда

завершаются смертью. Или совокуплением.

2007

«Он ходит в ботинках по дорогому ковру…»

Он ходит в ботинках по дорогому ковру,

напивается в хлам, не стыдится «божьей росы»;

плачет: «Любимая, я же тебе не вру…»

Тот еще сукин сын.

Улыбается так, что у женщины у любой

от улыбки его — мокреет моментом.

Величайший манипулятор, заядлый плейбой

с дорогим инструментом.

Он смеется над тем, над чем, конечно, нельзя,

он плюет на приличия и порядки.

Он и в лифте ее непосредственно взял,

без вопросов и без оглядки.

Но в его позиции есть уязвимое место —

он лучше, чем хочет казаться.

И поэтому — тили-тили, жених да невеста —

вам вовек не расстаться.

И поэтому его непрезентабельный вид

не имеет значения в свете нового дня…

И летит, и летит, и летит —

все летит к ебеням.

И пока он, устав от жрачки, измен и драк,

ждет то знаков волшебных, то некой команды, —

все не может, не хочет понять никак,

что жизнь имеет его по самые гланды.

2010

Постновогоднее

Москва гуляет: трали-вали…

Как хорошо,

что мы ни разу не читали

журнала «Шо»[2].

Разнокалиберных стаканов

искрится тьма.

А говорят, поэт Кабанов

силен весьма.

Все краски радуги на лицах

дешевых сук.

Раскрыть бы желтые страницы,

да недосуг.

Собака носит, ветер бает,

народ — пластом.

И то, что нас не убивает, —

убьет потом.

2007

«Песня Сольвейг»

Спой мне эту песню, спой мне, как тогда…

Может быть, воскресну; дрогнут провода,

к телефонной трубке ухо приложу:

голосочек хрупкий, но под стать ножу,

голосочек дерзкий, хриплый от обид…

Зареву по-детски, блудный индивид.

Это все не с нами будто было бы.

Провалились сани в полынью судьбы.

По душевной пойме разлилась тоска.

Эту песню спой мне, с трубкой у виска,

если есть охота выдохнуть «Прощен»,

если есть хоть что-то до сих пор еще…

2009

«И свои стихи не пишутся…»

И свои стихи не пишутся,

и чужие не читаются, —

то ли умер, то ли спился, то ли стал знаменит…

2006

Зарисовки

1. Крым

Побродив по лысому мысу,

неохота плестись к воде,

где неспешно сгорает — мыслю —

разномастный табун людей.

В невеселом пансионате

с интерьером а-ля совок

будет очень напиться кстати

и продрыхнуть без задних ног.

Мертвецов имена в почете

меж братающихся морей.

Их «собрания» не прочтете,

прежде свиснет краб на горе.

Обострения посезонны,

началось это не вчера.

Ни малейшего нет резона

глянуть в смежные номера.

Там, откушавши кашки манной,

уморительны и тихи,

престарелые графоманы

сочиняют взахлеб стихи.

2. Египет

Рассыпается свет,

наплывает песок,

и автобус летит в кювет,

потеряв колесо;

застревает язык у муллы

в гортани,

тормозят верблюды, тупят ослы,

бедуин прерывает свой танец,

и тень фараона аж

приподнимает веко,

когда делают массаж

белому человеку.

3. Таиланд

Перелет утомителен, если ты только

не запасся бутылкой — блажи во сне,

оставляй все повадки тамбовского волка;

здесь никто не оценит блатную наколку,

хоть песок под ногами хрустит как снег.

В окружении джунглей, в которые редко

даже местные лезут (не стану врать),

не шугайся облав, не ищи себе клетку,

привыкай загорать, а не шастать в разведку,

удовольствий удобоваримых — рать.

На закате акульего мяса вкуси и

развались поудобней, побудь ханжой;

и не думай совсем о какой-то России,

неустроенной вечно, давно чужой.

Сокровенного знания здесь не обрящешь,

да и многия знания — чем не ложь?

Вон у бара стоит, улыбаясь маняще,

трансвестит или девушка — хрен поймешь.

2010

«Без видимых причин…»

Без видимых причин,

разумных объяснений,

себе — не господин,

слуга своей же тени.

Извечное «авось»

сбивает с панталыку,

да так уж повелось:

ни ропота, ни рыка.

Страшит кого-то зло, —

картинки, барельефы?

Мне на червях везло,

но при раздаче — трефы.

Условно обречен,

расспрашиваю черта:

и вроде ни о чем,

а все равно о чем-то.

Тоску замуровав

в исписанной тетради,

к чему качать права,

каких иллюзий ради?

Без видимых причин,

без лишнего вопроса…

Намедни — кокаин,

сегодня — кровь из носа.

2006

Поминки

И вроде отменно здоров,

не время хандрить.

Без сахара — чистая — кровь,

не вяжет артрит.

Но словно преступник, иду

на смерть поглазеть

и выблевать чью-то беду,

забившись в клозет.

Что слышится в стоне чужом?

Неясный звонок?

И вьется мой страх не ужом —

гадюкой у ног.

Смиренно сижу за столом,

внимаю речам.

Напротив меня остолоп

навзрыд закричал.

А делает дело свое

размеренный хмель…

Помянем! А там и споем,

как мертвый умел!

Стопарик поставлю на шелк,

допив до конца.

…А сам до сих пор не нашел

могилу отца.

2010

«Записные книжки изорваны…»

Записные книжки изорваны,

все друзья на поверку — приятели,

жены бывшие только прорвами

вспоминаются — кстати, некстати ли.

Это слабость сиюминутная,

упиваться хандрой не стану я…

И глаза продираю мутные,

алкогольные, конопляные.

Звон трамвая тревожит улицу,

хоть трамвайных путей нет в помине там.

Остается слегка ссутулиться,

да с балкона плевать (так уж принято),

да почесывать переносицу,

да обдумывать жизнь вольерную.

Если стих на перо попросится, —

я зарежу его… Наверное.

2006

«Беспокойное прошлое…»

Беспокойное прошлое —

конь да кобыла…