Мертвая вода - [3]

Но все колебания в мутной дали

не колышат меня.

Звучит колыбельная средних широт

на различных волнах.

А то, что любил я, минуло, и вот —

обращается в прах.

Летит ли к земле бесноватый болид,

и грядет ли резня? —

У кошек, собак ничего не болит;

впрочем, и у меня.

Все меньше азарта, задора, а сил —

вполовину, на треть.

Хотел оглянуться — себя же спросил:

«Разве стоит смотреть?»

В развалинах замок, руины в пыли;

ни дубравы, ни пня.

У кошки боли́, у собаки боли́,

не боли́ у меня.

2010

«В провинции жизнь попроще…»

В провинции жизнь попроще:

людей меньше, да лучше, а времени — как грязи.

Зри поверх крыш — то поля в клетку, то рощи…

Написать идиллию разве?

Выйдешь в переулок, а у завалинки

кучкуется молодежь.

И в груди засвербит что-то маленькое,

но въедливое, как вошь.

Закусив раскатанную губу,

отмахиваясь от комарья,

наблюдаешь аборигенов гурьбу,

взглядом — голоден, телом — рьян.

Подойти бы, обнять вон ту, — в джинсах со стразами

(по сельской последней моде),

но ведь оттолкнет, зараза,

еще и даст по морде.

А вдруг подумает: «Житель столичный, —

нафига посылать нафиг?

Вестимо, в карманах полно наличных,

да и лицом не урод, папик».

И таким макаром позволит все, что угодно;

пива хлебнув, станет воды тише,

пискнет: «Поедем отсель, и будем свободны,

рожу тебе, если пропишешь».

Но это, конечно, фантазии глупые.

Реальность такова,

что не видать ей моей халупы,

на которую давно утратил права.

И пока я рефлексирую, как заезжий мусью, —

ее обнимает-слюнявит другой,

и она отвечает ему вза-им-но-стью

и дрыгает правой ногой.

Так что спешу себе мимо, считая версты ли, мили, и путая след,

и шепчу: «Любите друг друга, милые»,

будто мне уже тысяча лет.

2008

Мертвая вода

На дворе трава —

мается завитками.

У глухого рва

плачет змеиный камень.

У глухого рва,

если к закату дело, —

раскатать слова

тайного запредела.

Бормочи в ночи,

смысла мольбы не зная,

Бьют ключом ключи —

белая кровь земная.

Бьют они ключом,

бьют сквозь глазницы камня.

Кто я? И о чем

шепчет порой тоска мне?

В чашу соберу

капель холодных гроздья,

встану на ветру —

да в исполинский рост я.

Заговора град

грянет из горла-горна…

До моих палат —

тропы троятся в черном.

Но по шапке — мзда,

если совсем житья нет.

Мертвая вода

раны мои затянет.

Мертвая вода, —

мне и живой не надо;

погодят года

ставить печать распада.

Выводя строку,

стоит ли душу нежить,

коли на веку

в зеркале видишь нежить?

Оторви да брось —

выжги нутро отравой.

Хищник гложет кость,

а травоядным — травы.

На дворе трава —

в трауре под росою.

Ворочусь едва,

согнутый в колесо я.

Ловчий птицу бьет —

влет.

Беглеца настиг

крик.

Навью приговор —

мор.

— Ты мертва, вода?

— Да…

2008

«Я занимаюсь всем, кроме того, чем должен бы…»

Я занимаюсь всем, кроме того, чем должен бы, —

своего не пишу, читаю чужое, правлю…

Сбежать бы, как князь какой, от дурной волшбы

в Ярославль из Переяславля.

Или откуда они там драпали и куда?

Все равно, действительно все равно…

Опрокину стакан — по вкусу вода,

а на деле водка или вино.

И плюю в окно, ибо там ничего интересного,

как и вообще, как и везде;

не свожу с ума психиатра небесного

болтовней о своей звезде.

Жизнь, вестимо, стращала, да не устрашила.

знал бы прикуп — торчал бы где?

А вот кем будешь ты, подполковник Башилов,

если выпрут из ГИБДД?

Но все проходит, говорил иудей былинный;

пройдем и мы,

постояв второпях у вокзала,

у блинной, у тюрьмы.

Только нищие духом верят примете,

что к добру невеличка паскудит рубаху.

Никакой вам поэзии, сукины дети,

никаких вам стихов, — идите нахуй!

2007

Тема с вариациями

Хмурый лес поперек основного пути.

Что там Данте изрек, мать его разъети?!

Кто напишет о нас, выходя за поля,

коль иссякнет запас нефти, газа, угля?

Вот и все, голытьба, бесшабашная рать,

не судьба, не судьба эту землю топтать.

Скоро вскочит на храм, как петух на насест,

непривычный ветрам полумесяц — не крест.

А и Вещий Боян мне тут форы не даст:

матерей-несмеян скроет глинистый пласт,

и потащит рабынь на восточный базар

просвещенный акын, кто бы что ни сказал.

Эта песня куда горше боли моей,

пейте впрок, господа, будет много больней.

Мой непройденный путь — мирозданья игра;

ну и ладно, и пусть, ближе к теме пора.

Невеселый оскал кажет битый орел;

слишком рьяно искал, ничего не обрел,

жемчуга да икру я на ситец менял.

Но когда я умру — воскресите меня.

2009

Loveinternet

В окне — рассветно… На мониторе —

5:30, точно!

По долгу страсти наполнил море

слюной проточной.

Зрачки все шире, сосуды уже,

бьет сердце — слышь, как?!

Поводырем мне исправно служит

слепая мышка.

Брожу по тайным, запретным тропам,

верчусь на месте;

остановился у врат Европы,

пароль известен.

Теперь осталось лишь прицениться —

считай по ленте.

Журавль нужен или синица —

в ассортименте.

Но если буду я, как намедни,

неосторожен, —

отнимет разум и сон последний

мулатка в коже.

Рычит пантерой, снимая цацки, —

она такая;

высвобождаю задор пацанский,

ей потакая.

И поминутно взимают плату

рвачи-канальи.

Такого срама тире разврата

отцы не знали.

И ноют плечи, и сводит икры

тоской-печалью.

Пора б закончить все эти игры,

и я кончаю…

2007

«Выбери меня, пуля…»

Выбери меня, выбери меня…

Популярная некогда песенка

Выбери меня, пуля,

ласково так ужаль.

Прикоснись, попробуй, — усну ль я?

Мне не жаль.

Остаются только вопросы,

остается свет