Мерецков. Мерцающий луч славы - [182]

Операция прошла успешно, и через месяц меня выписали из госпиталя. Полковник Рябчиков на прощание пожал мне руку и, улыбаясь, заметил:

— Свою работу я сделал, так что жду в награду ваш роман о Мерецкове. Не откажете?

— Вы же сказали, что Кирилл Афанасьевич — ваш кумир, а коль так, отказать грешно!..

ЭПИЛОГ

Лето 1964 года в Москве выдалось жарким и сухим. Не было исключением и это утро. Едва солнце взошло над городом, оно вмиг высушило росу на траве и деревьях, нещадно припекало сверху. Мерецков, поднявшись в свой кабинет, открыл форточку, перед зеркалом расчесал волосы. Посмотрел на себя и диву дался — виски совсем белые, словно на них осела морская соль. «Годы идут, и мы стареем», — грустно вздохнул он. Едва раскрыл свою рабочую папку, как позвонили по телефону. Кирилл Афанасьевич снял трубку и услышал чей-то бодрый голос:

— С днём рождения вас, товарищ маршал! Правда, опоздал я…

— Кто это?

— Генерал Силантьев, Кирилл Афанасьевич! Не мог раньше поздравить.

— Саша, я тебя не узнал. — Мерецков улыбнулся в трубку. — Спасибо, дорогой. Мне уже шестьдесят семь годков!

— А летом сорок второго вам было сорок пять, а мне двадцать четыре!

— Да, но я стал Героем Советского Союза в сорок три года, а ты в двадцать три! — засмеялся Кирилл Афанасьевич. — Всё равно обскакал меня. Ну а в сорок втором ты ловко сбил «мессершмит», когда он бросился в атаку на мой «Дуглас». Я даже не успел его как следует разглядеть…

Едва Мерецков переговорил с генералом Силантьевым, как ему из Кишинёва позвонил сын. Владимир уже был генералом, заместителем командующего 14-й гвардейской армией. Он сказал, что в конце июля ему должны дать отпуск и он хотел бы приехать к отцу в Москву.

— Приезжай, сынок! — отозвался Кирилл Афанасьевич. — На даче хорошо отдохнёшь. Порыбачим на пару с тобой, грибков в лесу соберём. А внук с тобой приедет? Я по нему очень скучаю.

Владимир женился на дочери генерала Смирнова, известного деятеля медицины, возглавлявшего в годы войны Главное военно-санитарное управление Красной Армии. Через год у Кирилла Афанасьевича появился внук, названный в честь отца Володей.

— К тебе можно, Кирилл? — нарушил раздумья Мерецкова вошедший к нему в кабинет маршал Рокоссовский. Его кабинет находился рядом, и Константин Константинович часто заходил к герою войны, как он называл Мерецкова. — Тебе письмо. — Он протянул Мерецкову помятый конверт, на котором не было обратного адреса, зато под фамилией Кирилла Афанасьевича стояло одно слово: «Лично».

Мерецков отложил письмо в сторону и взглянул на Рокоссовского.

— Слушаю тебя, Костя. Ты, наверное, не просто так ко мне зашёл? — спросил Кирилл Афанасьевич.

— Привет тебе от Жукова. — Рокоссовский сел. — Вчера был у него на даче. Нам было о чём поговорить, и прежде всего о минувшей войне.

— Как он поживает?

Рокоссовский усмехнулся:

— Как может чувствовать себя человек, которого отлучили от армии? Понимаешь, армия для Георгия, как, впрочем, и для нас с тобой, — жизнь! Мы-то свои мундиры ещё не сняли, а он давно это сделал. На днях он снова звонил Хрущеву, просил дать ему любую должность в армии, но тот закусил удила. Наш дорогой Никита Сергеевич в армию его не пускает.

— Боится Жукова, вот в чём дело, — твёрдо промолвил Мерецков. Он был недалёк от истины. — А ты снова едешь с инспекцией на Северный флот? — спросил Кирилл Афанасьевич Рокоссовского. — Ты же недавно был там, выяснял, как в Баренцевом море затонула наша подводная лодка.

Рокоссовский признался, что тогда ему выпала тяжёлая поездка. Министр обороны маршал Малиновский вызвал его к себе, сообщил о гибели подводной лодки и распорядился, чтобы он срочно ехал на флот и во всём разобрался.

— И построже к флотским чинам, — предупредил Рокоссовского маршал. — Никита Сергеевич Хрущев разгневался, когда я доложил ему о ЧП на Северном флоте, при мне отчитал главкома ВМФ адмирала Горшкова.

Маршал Рокоссовский понял, почему министр так обеспокоен: трагедия произошла в соединении подводных лодок с крылатыми ракетами, а исчезнувшая в пучинах моря лодка «С-80» имела их на борту.

Утром в сопровождении адмирала Горшкова Рокоссовский прибыл в Североморск — главную базу Северного флота. Командующий флотом адмирал Чабаненко предложил ему отдохнуть с дороги, но маршал приказал вызвать в штаб флота командира соединения подводных лодок адмирала Егорова: пусть доложит, что явилось причиной гибели лодки.

Егоров был не робкого десятка и поведал о ЧП то, что думал. Изложил своё мнение о причинах возможной катастрофы, а также дал отрицательную характеристику командиру корабля, которую ранее неоднократно высказывал командующему флотом.

Рокоссовский решил побывать в гарнизоне подводников и поговорить с командирами кораблей:

— Хочу знать, что они думают об исчезнувшей лодке.

Подводники пришли к единому мнению: на лодке отказал какой-то механизм или случилась поломка, с которой личный состав во время сильного шторма на море не мог справиться. Они говорили о том, о чём ранее сообщал адмирал Егоров. Главком Горшков, сопровождавший маршала, в разговор не вмешивался: понял, что ставить вопрос о снятии с должности командира соединения подводных лодок он не будет.