Мемуары на руинах - [95]
Май в Германии восхитителен. Не унылый питерский дождь, падающий на грязные мостовые, а мелкий, насыщающий влагой ещё прозрачные, зелёно-дымчатые парки Веймара, осыпанные яркими цветами сливы и яблони. Здесь жил Гёте, рядом – Шиллер, в этом доме останавливался Шопен, а этот дом помнит Кранаха… И никакая индустрия не изуродовала места, где будто бродят ещё их тени.
В Берлине Марусю всё зазывали в мороженицы-кондитерские, но она упрямо хотела только настоящих немецких сосисок. Однажды забрели в квартал, не популярный у туристов. По какому-то наитию Маруся открыла дверь без вывески и оказалась в маленьком кафе, где собирались только местные из ближних домов. Вот это и была Германия! Две седенькие, ухоженные дамы танцевали посреди зала под аккомпанемент аккордеона. Лили Марлен! Сосиски с картофелем, изумительное пиво и интереснейшая беседа (переводил друг-профессор) с бывшим боцманом, гордо носящим настоящие морские, переходящие в бороду усы.
Только одно в Берлине было странно: вид с балкона на разделительную стену, за которую так и тянуло заглянуть, и станция надземного метро, с которой на запад поезда не ходили.
В 87 году знаменитая труппа поехала на гастроли в Испанию. Не попавшая в списки пожилая примадонна сказала Марусе: «Подумаешь! Мы и сами можем туда поехать!» – и уговорила купить туристическую путёвку от всероссийского театрального общества. Путёвку в порядке компенсации за моральный ущерб оплатил несостоявшийся муж, Ольхина в последний момент решила, что в Испании для неё слишком жарко и отказалась от поездки, а Маруся полетела…
Сорок лишённых надзора со стороны теряющих хватку органов артистов из столиц и провинции под руководством Александра Лазарева, общество умницы-красавицы талантища художницы Ольги Саваренской – десять незабываемых дней! Отель в центре Мадрида. Очередь с паспортами на рецепцию. Оля берёт Марусю за руку и отводит в сторону: «Подожди». Последними подошли к стойке: «Извините, двухместные номера закончились, остались только одноместные!» Утром, выходя из номера, Маруся лицом к лицу сталкивается с известной питерской актрисой. «Ты с кем в номере?» – «Одна». Лучезарная улыбка мгновенно превращается в кислую мину. О, актрисы, настоящие актрисы, вы как дети, как бы ни старались, ничего не можете скрыть, все ваши чувства написаны на ваших, привыкших к лицедейству лицах! «Учти, нам этого не простят!» – сказала Оля. Мадрид, Прадо, Гойя, прелестная сопровождающая, у которой, похоже, были только две темы: стиль Мудэхас и изгнание Изабеллой Католической евреев, после чего в экономике и культуре неизбежно обозначался упадок. Какая разница! Всё включено. Одна забота: донести тело до автобуса, а дальше – кирпичного цвета почва с зеленью олив, режущая глаза синева, всё мимо, мимо… Эскуриал, Андалусия, Толедо, как свадебный пирог, торжественно преподнесённый подарок, Кордова – фантастическим образом выросший из мавританской мечети католический собор, Альгамбра, Севилья, римские виадуки, Гвадалквивир… И ассоциации. Всё что-то напоминает, всё на что-то похоже, на любимые полотна, на детские фантазии, рождённые этими магическими названиями, на сны.. Ну, и Лорка, конечно же, вот он, тут.
И всё это в фантастической компании. Среди всех – Сошальский. Легенда. Говорят, когда в Ленинградском ТЮЗе он играл Ромео, женская половина города сходила с ума. Оля назвала этого немолодого уже человека: «маленький». Потому что невообразимо трогательный. В автобусе: «Смотри, смотри на маленького! О, какой спектакль!» Володя Баринов стоит над Сошальским, что-то рассказывает, тот только слушает, но как меняется его лицо! какая палитра всех человеческих чувств, сменяющих друг друга мгновенно и совершенно неосознанно! Утром Сошальский выпивал свою «маленькую» и бесстрашно поднимался на сорокоградусной жаре по ступеням высоченных средневековых башен. За Марусей ухаживал трогательно: молча, с необыкновенно выразительным взглядом предлагал стакан бесплатной воды.
Когда вечером на берегу Средиземного моря мастера развлекали друг друга театральными байками под коньячок, Сошальский долго слушал, и, наконец, изрёк с видом ослика Иа-Иа: «У меня тоже есть история, но она не смешная. Был у меня как-то безумный роман с одной очень известной актрисой. Имя её я вам не назову. Но когда всё зашло слишком далеко, её свекровь послала сыну, Славке Тихонову, телеграмму: "Срочно приезжай, Нонка безумствует с Сошальским!" Тогда нас развели. Прошло много лет, у меня уже было несколько жён, но на тот момент я был холостой, когда случайно столкнулся с Нонкой в Останкино. Я и говорю: "Нонка, у меня в холодильнике баранья нога, давай поженимся!" Она приехала, спрашивает: "А кто у нас будет понятым?" – "Да Женька Евстигнеев", – говорю. Женька приехал, а я его прошу: "Слушай, меня в этом ЗАГСе слишком хорошо знают, давай, ты пойдёшь с Нонкой вперёд, а я уж потом подойду". Ну, поженились, баранью ногу съели, водку выпили… и развелись». (Маруся пересказала историю, как запомнила, но от смеха умирали все, кроме Сошальского, сохранявшего трагическое выражение лица).
Имя князя Дмитрия Ивановича Шаховского (1861–1939) было широко известно в общественных кругах России рубежа XIX–XX веков. Потомок Рюриковичей, сын боевого гвардейского генерала, внук декабриста, он являлся видным деятелем земского самоуправления, одним из создателей и лидером кадетской партии, депутатом и секретарем Первой Государственной думы, министром Временного правительства, а в годы гражданской войны — активным участником борьбы с большевиками. Д. И. Шаховской — духовный вдохновитель Братства «Приютино», в которое входили замечательные представители русской либеральной интеллигенции — В. И. Вернадский, Ф.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Паша Ангелина — первая в стране женщина, овладевшая искусством вождения трактора. Образ человека нового коммунистического облика тепло и точно нарисован в книге Аркадия Славутского. Написанная простым, ясным языком, без вычурности, она воссоздает подлинную правду о горестях, бедах, подвигах, исканиях, думах и радостях Паши Ангелиной.
Впервые в серии «Жизнь замечательных людей» выходит жизнеописание одного из величайших святых Русской православной церкви — преподобного Серафима Саровского. Его народное почитание еще при жизни достигло неимоверных высот, почитание подвижника в современном мире поразительно — иконы старца не редкость в католических и протестантских храмах по всему миру. Об авторе книги можно по праву сказать: «Он продлил земную жизнь святого Серафима». Именно его исследования поставили точку в давнем споре историков — в каком году родился Прохор Мошнин, в монашестве Серафим.
Книга к. т. н. Евгения Миронова «Чернобыль: необъявленная война» — документально-художественное исследование трагических событий 20-летней давности. В этой книге автор рассматривает все основные этапы, связанные с чернобыльской катастрофой: причины аварии, события первых двадцати дней с момента взрыва, строительство «саркофага», над разрушенным четвертым блоком, судьбу Припяти, проблемы дезактивации и захоронения радиоактивных отходов, роль армии на Чернобыльской войне и ликвидаторов, работавших в тридцатикилометровой зоне. Автор, активный участник описываемых событий, рассуждает о приоритетах, выбранных в качестве основных при проведении работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.