Медведь против Акулы - [12]
«Дистанционка, Роджер, осталась в прошлом, как вафельница, как роман».
«И как зрительское недовольство, Базз».
23. Десятисекундные дебаты
М-р Норман ведет машину. Лас-Вегас еще далеко, женщины топлесс, дешевые закуски, аквариумы в вестибюлях отелей, счастливое пение игральных автоматов. И Медведь-пр. – Акулы, которые реальнее действительности, которые пойдут на абордаж. Чтобы нация схватилась за сердце и за лотерейные билеты.
Нил Постман говорит: «Невежество всегда исправимо. Но что нам делать, если мы станем воспринимать невежество как знание?»
Все будет в порядке. В Лас-Вегасе все пойдет на лад. Зрелище преображается, оно воскресает.
М-р Норман включает радио.
На FM (частотная модуляция) гангстер говорит: «Моя сучка свалила так быстро, что аж асфальт задымился».
М-р Норман жмет на кнопку поиска.
Подкупающе-искренний мужской голос говорит: «Если вас вконец достали болтуны на всяких прочих радиостанциях, настройте ваши приемники на «Смэш-94» – и слушайте бормо-блок-рок. Мы не разговариваем, мы просто передаем экстремально легкий рок, который, мы это знаем, вы хотите слышать».
М-р Норман жмет на кнопку поиска.
Восторженный мужской голос говорит: «Грыжа-кола, настолько выдающийся вкус, что вам потребуется бандаж».
М-р Норман жмет на кнопку поиска.
Сосед подозреваемого говорит: «На вид обыкновенный парень. В основном помалкивал».
М-р Норман жмет на кнопку AM (пополуночи).
Проникновенный голос (пожилой белый певец) задушевно поет.
М-р Норман жмет кнопку поиска.
Модератор говорит: «Добро пожаловать на Десятисекундные Дебаты. Наша сегодняшняя тема: Аборты. Право первого хода определил жребий. Участники готовы? Итак… НАЧАЛИ!»
Лидер общественного мнения (Хелен) говорит: «Свобода означает выбор, Рик».
Член «мозгового центра» (Рик) говорит: «Выбор не в пользу ребенка, Хелен».
Хелен говорит: «Если ты не доверишь этот выбор мне, то – и так далее, Рик».
Рик говорит: «Аборт останавливает бьющееся сердце, Хелен».
Хелен говорит: «Ты против аборта, Рик? Так не делай его».
Рик говорит: «Хелен, ты когда-нибудь видела эти маленькие зародыши, которые оттуда высасываются?»
Модератор бьет в колокол и говорит: «Итак, время вышло. Мы благодарим Рика Хиггинса и Хелен Гласс».
Хелен говорит: «Рик, держи свои законы подальше от моего тела».
М-р Норман никак не может определиться, что он чувствует по поводу абортов. Столько противоречивых точек зрения.
Рик говорит: «Замолкни, Хелен».
М-р Норман шарит по шкале, пока не находит «Медведь пр. Акулы: разговорное радио».
«О, это мне нравится, – говорит м-с Норман. – Там всегда так интересно».
М-р Норман говорит: «Это форум».
М-с Норман говорит: «Это греческий идеал представительной демократии».
М-р Норман говорит: «Городское собрание».
М-с Норман говорит: «Глобальная деревня».
М-р Норман говорит: «Волоконная оптика».
На заднем сиденье Кертис, младший из мальчиков, в общем, славный пацаненок, ворочается во сне и говорит: «Виртуальный саммит».
24. Медведь пр. акулы: разговорное радио
Энергичный, глубокоголосый ведущий Разговорного радио «Медведь-пр. – Акулы» говорит: «Мы снова с вами, и у нас в гостях сегодня д-р Сара Мередит, профессор по зверскому поведению и привычкам, автор противоречивой книги «Парадигма плавника». Спасибо, что заглянули, д-р Мередит».
Д-р Мередит говорит: «Спасибо, что пригласили, Дикий Саймон».
Дикий Саймон говорит: «Время для нашего следующего звонка. Это Уэйн из города Роанок в Вирджинии. Спасибо, что позвонил, Уэйн. Какой у тебя вопрос к д-ру Мередит?»
Уэйн говорит: «У тебя отвязное шоу, чувак».
Дикий Саймон говорит: «Спасибо, Уэйн».
Д-р Мередит говорит: «Здравствуй, Уэйн».
Уэйн говорит: «Здрассте».
Дикий Саймон говорит: «Твой вопрос, Уэйн».
Уэйн говорит: «У меня, в принципе, вопроса нету. Я просто хотел сказать, что акула надерет ему задницу».
Дикий Саймон говорит: «О'кей, спасибо, Уэйн».
Мэтью говорит: «А я что говорю уже сколько времени?»
Дикий Саймон говорит: «Ну что ж, д-р Мередит, не про это ли, в общем и целом, и ваша книга «Парадигма плавника»?»
Д-р Мередит говорит: «Если ужать это до размеров горошинки, то да».
Дикий Саймон говорит: «Из-за плавников?»
Д-р Мередит говорит: «Что?»
Дикий Саймон говорит: «Акула победит из-за плавников».
Д-р Мередит говорит: «Да. Я считаю, что избыточно много внимания уделяется зубам».
М-с Норман представляет, что ее позвоночник – это ствол дерева, как учили.
Дикий Саймон говорит: «Их много рядов и они очень острые. Когда выпадает один, на его месте вырастает два. Они способны раскроить железо и раскусить кость».
Д-р Мередит вздыхает. Она говорит: «Верно».
Дикий Саймон говорит: «А ведь по-французски «плавник», кажется, означает «финита ля комедия»?»
Д-р Мередит говорит: «Да».
Дикий Саймон говорит: «И о чем это, по-вашему, говорит?»
Д-р Мередит говорит: «Я, в общем-то, особо над этим не задумывалась».
Дикий Саймон говорит: «О'кей, на связи Тина из Бронкса. Тина, ты в эфире».
Тина говорит: «У нас в английском есть слово берсерк оно происходит от старинного скандинавского поверья, что если воин оденется в медвежью рубаху под названием бэр-сарк, которая умащена маслами и травами, он обретет силу медведя. Говорят, что такие воины-викинги впадали в ярость и могли буквально прогрызать доспехи противника, а еще могли загореться и им от этого почти что ничего не было».
В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.