Медведь-гора - [3]

— Керим, а Керим, — сказал Сережа. — Спроси что-нибудь у этого смуглого. Может, он по-твоему понимает?

— Нет, — ответил Керим. — Он только по-своему понимает.

Сережа подошел к смуглому и спросил очень громко и медленно:

— Как тебя звать?

Смуглый пожал плечами.

— Не знает по-русски, — сказал Керим. — Надо простые слова спрашивать.

И, подумав немножко, он спросил:

— Ты большевик?

Смуглый закивал головой и улыбнулся.

— Большевико — очень карошо.

— Вот видишь, — сказал Керим. — Понимает.

— Керим, — шепнул ему Сережа, — это наверно и есть тот самый Петр Мартынов. Из Италии.

Смуглый засмеялся и закивал головой:

— Италия, Италия!

Потом он внимательно посмотрел на Сережу, ткнул себя в грудь рукой и сказал:

— Pietro Martini di Milano.

— Сергей Левин из Москвы, — представился Сережа. А это, — показал он на Керима, — Керим Сулейманов с Кавказа.

Тут Пьетро что-то быстро заговорил по-своему и потянул Сережу и Керима за собой в палатку.

В палатке было тихо, прохладно и пахло влажными, только что срезанными цветами.

Прямо перед широким окном громоздилась Медведь-гора, заросшая зелено-бурой курчавой шерстью, а где-то внизу за кипарисами шумело море. Пьетро открыл белый шкафчик, стоявший у кровати, и вытащил оттуда желтый чемодан. Потом он опустился на колени, засунул в чемодан руку и достал цветную открытку.

— Италия, — сказал он.

На открытке была гора, похожая на Медведь-гору, а у подножия ее несколько маленьких домиков.

Пьетро показал пальцем на крутую вершину горы и пощелкал языком.

— Высокая, значит, — сказал Сережа. Потом тоже пощелкал языком и кивнул головой на Аю-Даг.

— И у нас высокая. Видишь? Это Медведь-гора. Тут очень трудно подняться. Нужно тропинки знать!

И, чтобы объяснить, как трудно подняться на гору, Сережа стал карабкаться на стену, охать и потирать колени.

Пьетро понял.

Он опять взял свою открытку и, показывая одной рукой на самую вершину раскрашенной горы, высоко поднял другую руку. Потом похлопал себя по груди и быстро заговорил.

— Он, верно, сам туда ходил, я так понимаю, — шепнул Керим Сереже.

— Теперь меня слушай, — сказал он, взяв за руку Пиетро Мартини. — Я тоже по горам много ходил.

Керим вскочил на высокую табуретку, а с табуретки на подоконник.

— У нас на Кавказе большие горы, — закричал он, подымая обе руки. — Эта гора маленькая. Тут Медведь-гора как будто лежит, а у нас медведь как будто бежит. За ним охотники гонятся. Это тоже горы такие. А еще у нас есть Чемодан-гора, Спящая-красавица-гора, Петух-кричит-гора. Вот это гора!

Пьетро смотрел на поднятые руки Керима и покачивал головой. Наверно, он все понимал.

Глава IV

На другой день, еще до завтрака, сразу после прохладного душа, Сережа и Керим зашли за Пьетро и повели его к себе в палатку.

Керим вытащил из своего ящика большого сушеного краба и осторожно, держа его за спинку, протянул Пьетро.

— Хочешь? — спросил он.

Пьетро повертел краба в руках, перевернул вниз панцырем и положил его на столик перед кроватью Керима.

— У них в Италии этого добра, наверно, сколько угодно. Я лучше ему свой морской нож подарю, — сказал Сережа.

Сережин морской нож знали все в лагере. Это был обыкновенный перочинный нож, но очень большой, с двумя светлыми, длинными лезвиями и шилом. Оправа у него была из оленьего рога.

Пьетро взял в руку нож и погладил рукой оправу.

— Очень карошо, — сказал он. Потом высунулся из окна и закричал: — Эдгар! Komm her! Ригарда!

В палатку вбежал большой круглолицый пионер с коротко остриженными светлыми волосами. Он был весь пятнистый: щеки и нос ярко-красные, руки красные наполовину, лоб совсем белый. Видно было, что он еще не успел загореть, а только обжегся за вчерашний день.

— Эдгар Мюллер, — сказал Пьетро, показывая на него рукой, и сразу же протянул Эдгару морской нож.

Пятнистый пионер потрогал оба лезвия пальцем и одобрительно покачал головой.

Сережа наклонился и шепнул Кериму прямо в ухо:

— Надо что-нибудь и этому подарить. Я подарю ему значок БГСО. У них таких нет.

Сережа порылся в шкафчике и достал жетон, завернутый в прозрачную бумагу.

Жетон был красный, эмалевый, на цепочке. Почистив носовым платком эмаль, Сережа подошел к Эдгару и туго привинтил значок к его рубашке с правой стороны груди.

— Это значок БГСО, — объяснил Сережа. — Понимаешь? Будь готов к санитарной обороне. Понимаешь? Са-ни-тар.

— Санитэр, — сказал Эдгар Мюллер и, упершись подбородком в грудь, посмотрел на свой значок.

Потом он запустил руку глубоко в карман и вытащил что-то маленькое и блестящее. Это был тоже значок — четырехугольный, металлический. На нем были выведены эмалью два лица — одно черное, другое белое. Значок этот не привинчивался, а прикалывался. Эдгар приколол его к Сережиной рубашке.

— Где ты такой взял? — спросил у Эдгара Керим, разглядывая значок.

Эдгар не понял ни одного слова, но догадался, что значок Кериму понравился.

Он взял Керима за руку и потащил его к двери, а Сережу и Пьетро поманил рукой.

* * *

В шкафчике у Эдгара оказался целый склад замечательных вещей: настоящая алюминиевая фляжка для воды, одетая в суконный чехол, с хорошо пригнанной пробкой на цепочке, компас, дымчатые очки и большой брезентовый мешок с карманами по бокам и двумя ремнями.