Медичи. Гвельфы и гибеллины. Стюарты - [61]

Разгневанный этим отказом, Дуглас начал свой мятеж против Якова II с нападения на замок того, кто пожелал остаться верным королю, и, поскольку замок был осажден неожиданно, его удалось взять с первой попытки; без труда завладев им, Дуглас взял в плен Мак-Леннана и привез его в укрепленный замок Трив на реке Ди. Узнав об этом, сэр Патрик Грей, командующий шотландской королевской гвардией, приходившийся Мак-Леллану дядей по материнской линии и знавший Арчибалда как человека беспощадного, бросился в ноги королю, любившему его более других своих слуг, и стал умолять государя применить власть, дабы не допустить, чтобы Мак-Леллан разделил участь лорда Колвилла и сэра Джона Херриса, которых Дуглас уже обезглавил. Поскольку вся вина Мак-Леллана заключалась в верности королю, Яков II охотно взялся за его освобождение и снабдил просителя письмом, адресованным графу Дугласу и содержавшим просьбу передать Мак-Леллана в руки сэра Патрика Грея.

Не теряя ни мгновения, сэр Патрик Грей отправился в замок Трив и прибыл к Дугласу в ту минуту, когда он выходил из-за стола. Посланец, пребывая в тревоге, несмотря на радушный прием, оказанный ему Арчибалдом, хотел было немедленно изложить ему цель своего приезда, но Дуглас не пожелал ничего слушать, пока гость в свой черед не отобедает, ибо, по его словам, сытому не годится обсуждать дела с голодным. Поскольку такой дружеский прием не предвещал ничего страшного, сэр Патрик Грей уступил и, благодаря хлебосольству Дугласа, превосходно отобедал.

По окончании трапезы Грей подал Дугласу письмо короля; граф, казалось, с величайшим почтением прочитал его и поблагодарил сэра Патрика за то, что он доставил ему столь учтивое письмо монарха в тот момент, когда сам он, по-видимому, имел несчастье навлечь на себя его немилость. Затем, взяв сэра Патрика под руку, он сказал ему:

— Пойдемте: ваше желание и желание короля будут исполнены, и Мак-Леллана передадут вам незамедлительно.

С этими словами Дуглас привел сэра Патрика во двор замка и, остановившись перед какой-то бесформенной грудой, поднял прикрывавшую ее окровавленную простыню и произнес:

— К несчастью, сэр Патрик, вы немного опоздали. Вот сын вашей сестры; у него, правда, недостает головы, но тело в вашем полном распоряжении.

— Милорд, — побледнев и сдерживая негодование, ответил Грей, — раз уж вы взяли голову, можете располагать и телом.

Затем, вскочив на лошадь, которая все это время оставалась во дворе, оседланная и взнузданная, он угрожающим тоном добавил:

— Милорд, клянусь, если я выживу, вы дорого заплатите за это злодеяние!

С этими словами он вскачь помчался к воротам, которые стояли открытыми, и в одно мгновение скрылся из виду.

— По коням, и приведите его обратно! — воскликнул Дуглас. — Грешно было бы разлучить такого доброго дядюшку с племянником!

Слуги Дугласа повиновались, вскочили в седла и гнались за сэром Патриком почти до самого Эдинбурга, преодолев около шестидесяти миль; но, поскольку он позаботился взять резвую и выносливую лошадь, предполагая, что придется воспользоваться ею и для обратного пути, ему удалось ускользнуть от преследователей.

С этого времени Дуглас окончательно вышел за рамки дозволенного и вместе с графом Кроуфордом и графом Россом, обладавшими почти королевской властью, учредил лигу с целью поддерживать друг друга в любых обстоятельствах и против любого врага, который нападет на них, будь даже этим врагом король Яков II.

Когда король узнал об этом соглашении, ему стало понятно, что если он позволит существовать такой лиге и эти три графа, по-прежнему пребывая в добром согласии, сумеют собрать в один прекрасный день свои кланы, то войско, которое они таким образом сформируют, окажется куда сильнее королевской армии. И потому он решил оторвать Дугласа от лиги и с этой целью велел передать ему, что желает встретиться с ним по-дружески в своем замке Стерлинг. Дуглас, которому незадолго перед тем стало известно, что канцлер Крайтон, его личный враг, впал в немилость, подумал, что подобный шаг навстречу со стороны короля объясняется именно этим обстоятельством, и согласился, но с условием, что Яков II вышлет ему охранную грамоту, собственноручно написанную и скрепленную большой королевской печатью. Письменное ручательство, которое потребовал Дуглас, доставил ему по возвращении его собственный гонец.

Защищенный таким образом, как ему казалось, от всякой опасности, Дуглас в конце февраля 1452 года прибыл в Стерлинг, имея при себе свиту из пятисот человек, которые расквартировались в городе. Что же касается его самого, то, поскольку встреча с королем должна была состояться в замке, он поднялся вверх по крутому и узкому подъему, который вел туда, в сопровождении лишь сэра Джеймса Гамильтона из Кадзоу, своего боевого товарища и друга, главы рода Гамильтонов. Подойдя к воротам, Дуглас вошел первым, и Гамильтон хотел последовать за ним, но Ливингстон, охранявший ворота и приходившийся близким родственником Гамильтону, грубо оттолкнул его, ударив по лицу латной рукавицей; такая манера встречать родственника настолько ошеломила Гамильтона, что он отступил на шаг, намереваясь обнажить меч; однако Ливингстон воспользовался этим мгновением и захлопнул ворота, так что Гамильтону пришлось остаться снаружи. Услышав шум, Дуглас обернулся и увидел, что ворота за ним закрылись; тем не менее, полагаясь на охранную грамоту, выданную ему Яковом II, он продолжил путь и, едва о его приходе доложили, был допущен к королю.