Медальон - [8]

— Меньше всего мне хочется бросаться голословными обвинениями, ваше величество, — продолжил я, до сих пор обращаясь к нему в официальной форме, — но кто-то из вас мне лжет. Если вы не сказали мне всей правды, прошу вас — самое время все исправить. Что бы ни произошло, мне важно это знать.

Ответом мне была очередная порция безмолвия, на этот раз, сопровожденная легким пожатием плеч. Вот тут-то мне в голову и пришла эта догадка — и вопрос «говорит ли вам что-нибудь имя „Гарольд“, ваше величество» я так и не задал. Жуткая, не побоюсь этого слова, догадка, и, хоть и сумасшедшая, но вполне имеющая право на жизнь. Я медленно обвел взглядом сидевших за столом, посмотрел на нескольких эльфов, которые до сих пор танцевали, а потом мысленно позвал Дану, и получил немедленный ответ — как всегда, очень вежливый:

— Я у тебя за спиной, придурок!

Я извинился перед королем, встал из-за стола и обнаружил Дану на поляне под одним из деревьев. Как и все каратели, появившиеся на свет до меня, она являлась счастливой обладательницей части умений вампиров, и самым полезным из них было, пожалуй, умение за считаные доли секунды преодолевать большие расстояния. Судя по всему, таким способом Дана и добралась. Он был энергозатратным, и я чувствовал, что у нее кружится голова. Она сидела под деревом и глубоко дышала, пытаясь восстановить силы.

— У меня для тебя отвратительные новости, — сказала она. — Обрадуй и скажи, что ты раздобыл хотя бы намек на одну хорошую.

Отвечать я не торопился, и Дана протянула мне крошечный золотой медальон на тонкой цепочке. Такие носили члены вампирских кланов: диски отличались друг от друга узором, а иногда и оттенком, и на каждом значилось имя владельца. На этом было выгравировано знакомое мне имя «Гарольд». А на другой стороне медальона — еще одно. «Эотта».

— Его принесли днем. Отдали одному из темных эльфов, — снова заговорила Дана. — Кто бы мог подумать? Подарочек принес светлый эльф из деревни нашего драгоценного Вура. Знаешь, кто такой Гарольд?

— Не имею понятия.

— Старший из его детей. Наследник.

Я снова оглядел медальон.

— Вампир мог обронить его в лесу.

— Обронить в лесу?! Да в каких чертовых облаках ты летаешь, Винсент?! — Дана, к тому времени уже поднявшаяся на ноги, толкнула меня в плечо. И силы она успела восстановить полностью, потому что на ногах я с трудом удержал равновесие. — Что еще обронили в лесу? Может, пыль, оставшуюся после того, как эльфы убили вампира?! Или кусочки эльфийки, которые остались после пира в клане?! А?! Ты ударился головой и не понимаешь самых явных в двух мирах вещей?! И, если уж вампир обронил его в лесу, то за каким дьяволом кто-то написал тут второе имя — о чудо, какое совпадение! — принадлежащее пропавшей девочке?!

— Смени тон, Дана.

— Какими мы стали нежными! Лучше подумай о том, как спасти задницу своего короля Вура! Потому что безутешный папочка, потерявший драгоценного сыночка, не просто злится — он в ярости! Совсем скоро он приедет — и тогда тут будет весело!

— Ты не понимаешь, Великая, все не так!

Выскочивший из-за моей спины Александр взял у меня из рук медальон и протянул ей — так, будто приглашал взглянуть повнимательнее. Дана бросила на него взгляд, под которым иногда немели и члены совета Тринадцати, но мальчик не повел и бровью.

— Они любят друг друга, — пояснил он себя. — Позволь им быть счастливыми. Разве ты не хочешь быть счастливой?

— Что за черт? — Дана оттолкнула его руку, и медальон упал в траву. — Покрути-ка в воздухе своими эльфийскими ушками и свали отсюда, маленький придурок, а то я сору с этого куста несколько прутьев и устрою тебе самую настоящую порку!

Александр уже бросился было бежать, но я остановил его.

— Подожди. — Я наклонился и подобрал медальон. — Так они убежали вместе?

Мальчик кивнул, не сводя взгляда с Даны.

— Чтоб мне провалиться на этом месте, гаденыш, — произнесла она. — Ты обманываешь нас. Вампир и эльфийка?

— Я должен рассказать об этом твоему отцу, — обратился я к Александру. — Из-за этих недоразумений они действительно поубивают друг друга.

Реакция младшего сына короля Вура была неожиданной: он упал передо мной на колени и сжал мою руку. До этого он казался мне слабым ребенком, но теперь я понял, что это не так: скорее всего, он уже умел ездить верхом и неплохо (для эльфа) владел оружием. И вполне сумел бы себя защитить. Мертвая хватка говорила о последнем красноречивее любых слов.

— Нет, Великий, прошу тебя! — Он прикоснулся к перстню и поднял на меня глаза. — Не говори отцу, он не переживет этого, у него разорвется сердце, когда он узнает! Это самый страшный позор для любого эльфа… умоляю тебя, заклинаю всем, чем можно, Великий! Именем твоего отца, того, кто подарил тебе бессмертие! Он заставил тебя забыть его, но у тебя был отец, Великий! Неужели ты бы заставил его страдать, если бы у тебя был выбор?

— Дурак! — бросила Дана мальчику. — Если от чего-то твой отец и может умереть — так это от клыков очень, очень злого вампира, которого в такой ситуации и я, если честно, побаиваюсь! Так что пусть выбирает сам!

— Мой отец будет сражаться, как мужчина! — отрубил Александр. — И, если ему суждено умереть, он не умрет без боя — будет драться до последней капли крови!