Мед.ведь.ма - [72]

— Хватит! — воскликнула я, обернувшись через плечо и хлюпая носом. — Что он вам сделал?! Он вас не трогал! Он не обидел меня, не ударил, не унизил! Почему вам так хочется помешать нам встречаться? Может… может Вон прав? — Я бросила осуждающий взгляд на Чонгука, и он взял себя в руки, поджав губы, но не переставая тяжело дышать.

— Он поменял правду и ложь местами! Мы хотим доставить тебя в безопасное место, а он — неизвестно.

— Безопасное место? Дайте-ка угадаю — клетка или зарешеченная камера в бетонном подземелье? — Вон опустил глаза ко мне. — Судя по всему, их видение твоей безопасности аналогично полному отсутствию свободы. Ты хочешь лишиться свободы, Элия? Хочешь жить в безопасности за семью замками, где у дверей будут стоять вот эти парни и говорить тебе, когда и что, по минутам, ты имеешь право делать? Они при этом намекают, что я собираюсь неволить тебя или принуждать к чему-то. — Вон взял меня за плечи и отстранил от себя, отошёл на шаг и развёл руки в стороны, как крылья при полёте птица. — Делай выбор сама, Элия. Либо ты выбираешь их, и я ухожу, уважая твой выбор, либо ты остаёшься со мной, и мне всё равно, что скажут эти двое.

— Элия…

— Ви! — шикнула я на него. Мне нужно было подумать, мне нужна была тишина. Теперь, когда появился Чонгук, стало окончательно ясно, что они не найдут общий язык. Пользуясь количественным преимуществом, они затравят Вона и вытеснят. Я знала, что у золотого часто командирские замашки, но не ожидала, что он посмеет пытаться решать за меня, Вон прав, они не считаются со мной! Даже мой дух-хранитель. Он же не видит будущего, так откуда ему знать, как лучше поступить? Вон уважает меня, в отличие от них, доверяет мне и полагается на меня. Я взглянула ему в глаза, улыбнулась и сделала свой выбор, преодолев шаг, который нас разделял. Он свёл руки и на этот раз обнял сам. — Конечно же, я буду с тобой, Вон. Я… я тебя… не хочу отпускать, — не смогла я признаться в любви при всех, покраснела и уткнулась лицом в его футболку.

— Но я не обещал уйти, если она выберет тебя, — произнёс Чонгук.

— Делай, что хочешь, — пожал плечами мой молодой человек, поднял с земли бутылки шампанского, одну дал мне, оставив по одной свободной руке для того, чтобы держаться друг за друга. — Пошли в гостиницу, малыш. — Радуясь, что разборки и драка (хотя какая это была драка? Избиение, ничего больше) закончились, я пошагала в ногу с Воном. — Ты не против, — негромко спросил он у меня, — если я не пущу к нам в номер твоих буйных друзей? По-моему, мы заслужили романтический вечер наедине. Хотя одну бутылку отдать им могу…

— Не думаю, что они возьмут. — Я не оборачивалась, злая на Чонгука, недовольная Ви. В какую-то секунду мне показалось, что я их почти ненавижу, когда Вон стоял и терпел удары, ничего не предпринимая. Чонгук же говорил, что боец, он мог серьёзно травмировать Вона. Какая жестокость! Неужели золотые жестоки? Я идеализировала их, узнав, что мой отец был одним из них. И Шуга выглядел очень добрым и милым, но поведение Чонгука не лезет ни в какие рамки. Но я ничего о них не знала. И если Ви и дальше будет поддерживать его, то пусть будет духом-хранителем Чонгука!

Мне не следовало быть настолько слепо доверчивой. Я согласилась тронуться в путь с золотыми и, благодаря их вежливости и отсутствию дурных поступков в мою сторону, я расслабилась, отдавшись на их волю. Но куда они вели меня, в самом деле? А что, если история о родителях и золотых — выдумка, и на самом деле это те самые бандиты, которые убили мою бабушку? Решение было принято благодаря Ви, который всё знал и ведал, но… разве не мог этот дух быть демоническим? Разве не мог он быть чёртом, ведущим в западню? Бабушка всегда предостерегала меня от чёрной магии, говорила, что с бесами связаться — отдать им душу. Был ли призыв хранителя чёрной магией? Мне не хотелось видеть в Ви зло, он был добр и симпатичен, но внешность бывает обманчива. Я совершенно запуталась. Если бы была возможность, я предпочла сейчас оказаться в одиночестве и всё тщательно обдумать, найти кого-то, в ком была бы уверена полностью. Но, подумав немного, я поняла, что в целом мире, огромном, среди миллиардов людей, у меня нет никого, в чьих словах я теперь не усомнилась бы. Слёзы навернулись на глаза, и только благодаря ним возле двери в номер не состоялась очередная драка. Чонгук и Ви не собирались дать нам с Воном остаться вдвоём, и готовы были за шкирку выволочь его в коридор. Но когда я заплакала и крикнула на всех троих, они успокоились.

— Извини, Элия… — начал Чонгук.

— Оставьте меня! — шмыгнув мокрым носом, открыла я дверь. Вон сделал шаг за мной. — Все. Оставьте меня все хоть на минуту! — Вон послушно остановился, и я вошла в комнату одна, прикрыв дверь, но не закрывая её.

Упав на постель, я погрузила лицо в покрывало и разрыдалась. Мне казалось, что у меня появились верные друзья, возлюбленный, и даже потусторонняя связь с бабушкой, но всё как-то вмиг рассыпалось. Кому из них верить? Они обвиняют друг друга, тычут пальцами и ругаются, а мне-то что делать? Надеяться на интуицию? Да не ведьма я, я только и могу, что увидеть обрывки прошлого, но это никак не помогает разобраться в настоящем, и уж тем более построить правильное будущее. Как бы мне хотелось иметь кого-то близкого, мать или отца, которых я никогда не видела, или просто не помню, вернуть бабушку, в чьей мудрости не приходилось сомневаться, но их нет, никого нет, и только три вдруг появившихся в моей жизни человека, вернее, два человека и дух, претендуют на моё расположение и ждут, на чью сторону я встану. Не хочу никаких сторон, хочу, чтобы они поняли меня и встали на мою. Возвратиться бы в Баосин, к Мао, отучиться в медицинском училище, а потом, когда-нибудь, поступить на врача, лечить больных, помогать людям, неприметно и спокойно проводить дни, без передряг и страха за свою судьбу. Разве мне было плохо? Трудно — да, но у меня как-то получалось решать свои проблемы, я знала, к чему иду, а теперь не знаю ничего. Даже сказать «хочу домой» не могу, не представляя, где мой настоящий дом? В Тибете? В Китае? В Корее? У меня нет корней, нет пристанища, нет денег, и, похоже, обратного пути тоже нет.