— Разве что вы решите со мной переписываться, милорд.
Малкольм подхватил ее на руки.
— Как тебе нравится мой подарок?
— Потрясающе, — призналась она. — Это лучший подарок в моей жизни.
Он снова ее поцеловал. И она ответила, отвечая на его голод. В нем больше не было запретного вкуса их первого поцелуя, того, что навеки сковал их в библиотеке несколько месяцев назад.
Но дрожь была той же, и наслаждение, и любовь, все это было более чем достойной заменой.
Наконец она отстранилась.
— А ведь я еще не подарила тебе свой подарок, — сказала она.
— Ты лучший подарок, о котором я мог бы мечтать, — ответил он, снова целуя ее.
Она рассмеялась.
— Нет, думаю, это тебе понравится. Я хочу, чтобы ты выбрал название для моей следующей книги.
Малкольм приподнял бровь.
— Она ведь не может называться «Эмили проводит весь год в постели с Малкольмом»?
Она шлепнула его ладонью.
— Чудовище. Я придумала три названия, чтобы тебе было из чего выбирать.
Он скрестил руки на груди и ждал.
— Первое, — сказала она, — «Злобный граф».
— Ни в коем случае. Звучит так, словно ты хочешь сделать из меня злодея.
— Тогда как насчет «Безумный горский лэрд и невинная английская леди»?
Он уверенно покачал головой.
— Судя по тому, что я знаю о лэрдах с гор и об английских леди, название будет неточным.
Она притворилась, что размышляет, предвкушая его реакцию на следующие слова.
— Тогда что ты скажешь насчет «Долгожданный наследник Карнэч»?
Он широко улыбнулся.
— Звучит, как доброе обещание. И сколько же времени понадобится на этот шедевр?
Эмили погладила себя по животу, все еще плоскому под ее платьем.
— Месяцев семь, я думаю.
Глаза Малкольма засияли. Он снова обнял ее.
— Это будет лучшей твоей историей.
— Так ты счастлив? — спросила она. — Несмотря на то что я не смогу отправиться с тобой в Лондон к началу весеннего Сезона?
Она поцеловал ее в макушку.
— Только если ты будешь счастлива и позволишь мне остаться с тобой.
Она отстранилась и притворно нахмурилась.
— Нечестно, милорд. К концу моей беременности вы станете совершенным тираном.
— Ты так хорошо меня знаешь.
— У нас лишь одна проблема, Малкольм.
— Какая же? — спросил он, ловя ее за запястье, чтобы снова привлечь к себе.
Эмили запрокинула голову, глядя ему в глаза. Интуиция или нет, но в его взгляде она читала свое будущее — куда более яркое и счастливое, чем она бы могла написать.
И она улыбнулась, соглашаясь принять судьбу.
— Что мы скажем нашим родным, когда снова пропустим обед?
