Мечтай о невозможном - [149]

— Да, Горан, да, я могу поклясться! — Маленькая, кругленькая сербка погладила его по волосам. — Я расскажу тебе о них. Но то, что происходит здесь, — это преступление. Этому нет оправдания. Уж тем более этому политику, который использует чужую беду для рекламы. Это позор!

«Уже действует, — подумал Фабер. — Телевидение! Невозможно себе даже представить, что бы случилось, если бы во времена Гитлера было телевидение…»

— И эти боли являются доказательством того, что процесс исцеления начался. — Штайнер наклонился вперед. — Это вы сказали такое фрау Зигрист, фрау Монтевиво! То, что вы сказали и сделали, и то, что вы скажете и сделаете в дальнейшем, это — по крайней мере, в случае этого пациента, я не могу подобрать другого слова — убийство!

Карла Монтевиво молча смотрела на него. Ее прекрасный рот презрительно скривился.

— Вы сами свидетели, дамы и господа, — включился кандидат в депутаты Удо Форстер, — как далеко в своей борьбе с нетрадиционной медициной заходит официальная медицина, вплоть до отрицания, зависти и ненависти, именно ненависти, господин главный врач. Но это еще не самое ужасное. Самое ужасное, и я открыто заявляю об этом, что мы вынуждены быть свидетелями того, как в случаях, подобных этому — с фрау Зигрист и ее маленьким сыном, — государство при помощи механизма лишения родительских прав присваивает себе право решать, как будут лечить человека. Дамы и господа, государство определяет то, как будет проводиться лечение наших детей! Не матери и отцы, а государство! Государство решает вопрос жизни и смерти больных детей, больных людей в целом! Государство!

— Вот именно! — поддержала его Карла Монтевиво. — Совершенно верно!

Форстер был в ударе.

— Куда это нас приведет? Куда это уже привело нас однажды? Вспомните противозаконные случаи эвтаназии во времена Третьего рейха! Вспомните… мне не стоит продолжать.

— Браво! — крикнула Монтевиво.

Глаза Габи блестели.

— Мы молчали слишком долго. Надо незамедлительно принимать меры!

«Невероятно, — подумал Фабер. — Будто в страшном сне мне только что привиделось, что у Гитлера могло оказаться в распоряжении телевидение. А у этого кандидата хватило смелости провести непосредственную параллель между глобальной системой убийства в нацистской Германии и системой здравоохранения в этом государстве! На смертельно больного Робина ему наплевать, так же как всем политикам наплевать на всех остальных людей, потому что они заряжены только на одно, только одного они жаждут и желают — власти. И чтобы получить эту власть, Форстер и ему подобные ничем не брезгуют».

— И это скоро произойдет, дамы и господа! — выкрикивал кандидат. — Поддерживайте меня и мою партию! Мы как раз подготовили для обсуждения в парламенте один насущный законопроект, согласно которому, и я открыто заявляю об этом, государство никогда не получит права диктовать больному, как ему лечиться. Каждый человек — детей будет представлять опекун — в случае болезни сможет сам абсолютно свободно выбирать между традиционной и нетрадиционной медициной! Мы требуем выделить средства для научных исследований в области альтернативной медицинской науки! «Новая медицина» фрау Монтевиво должна пройти проверку! Мы требуем проведения крупномасштабных опытов с целью сравнения действенности методов традиционной и нетрадиционной медицины при излечении разных заболеваний! Мы требуем долговременной опытной проверки того положения, что при добавлении к традиционным способам лечения методов из арсенала народной медицины болезнь протекает в гораздо более положительном ключе! Мы, дамы и господа, моя партия, и я открыто заявляю об этом, будем и дальше продолжать борьбу за то, чтобы в этом государстве была не фашистская, а демократическая система здравоохранения, присущая демократическому государству! — Кандидат в депутаты в Национальный совет Удо Форстер повернулся к Габи Гауенштайн. — Я от всего сердца благодарю вас за приглашение на вашу замечательную программу!

— Мы делаем все, что в наших силах, — сказала Габи скромно. — И мы благодарим вас, господин кандидат, и вас, фрау доктор Монтевиво, и вас, господин главный врач Штайнер… Вне всякого сомнения, это был один из самых важных выпусков нашей программы «SOS» до настоящего времени, так как поднятая господином Форстером проблема должна быть решена! Я уверена, что она будет решена в нашем парламенте при привлечении демократических методов…

— А Робин? — спросила Мира.

— На него ей наплевать, — заговорил Горан. — На него наплевать всем! — Он больше не пребывал в растерянности, сейчас он все для себя решил: он был против этой целительницы, против этой матери, за Робина, у которого тоже была больная печень, как и у него самого.

— …нам также интересно знать ваше мнение, дамы и господа, которые смотрят сейчас нашу передачу дома, — заметила Габи. — Мы ждем ваших звонков! Вы можете звонить по телефонам программы с настоящего момента до десяти часов завтрашнего утра. Наши номера: Вена 0222, затем 87878 — и цифры с 10 до 12! — Внизу экрана появилась вставка: «Мы превысили наше эфирное время на восемь минут, но при данных обстоятельствах мы были вынуждены это сделать…» Затем пошла музыкальная заставка. — Это был новый выпуск передачи «SOS». До встречи в следующий раз, привет и до свидания говорит вам ваша Габи Гауенштайн.