Мечтай о невозможном - [148]

— Врачи Детского госпиталя Святой Марии и я…

— Господин главный врач, пожалуйста! — В этот раз Габи решила выступить в роли строгой учительницы.

Врач смирился.

— Извините, господин кандидат!

— …тем более при условии, — продолжил Фостер, извиняюще кивнув врачу и снова проникновенно обратившись к камере, — когда именно официальная медицина, и я открыто должен заявить об этом, добилась на сегодняшний день только незначительных успехов на смежных фронтах борьбы с онкологическими заболеваниями. Шанс на выздоровление имеют восемьдесят процентов заболевших, как, например, утверждается в случае с опухолью Казаи у детей, но и на ранней стадии обнаружения излечение становится скорее исключением, чем правилом. Несмотря на полмиллиарда долларов, которые за последние двадцать лет были вложены в исследования рака по всему миру, и я открыто заявляю об этом, большинство разновидностей рака-убийцы остаются непобедимыми. Если в пятидесятых годах… — Форстер вынул листок бумаги из кармана своего костюма цвета розового дерева, — …только каждый пятый австриец умирал от злокачественных клеточных новообразований, то в прошлом году уже у каждого четвертого умершего медики указывали в качестве причины смерти «злокачественные новообразования». Двадцать тысяч австрийцев ежегодно уходят из жизни, потому что клетки их организма начинают неконтролируемо размножаться… — Коль скоро Удо Форстер получил возможность высказаться, он явно не желал ни с кем делиться ею. — Легионы ученых исследователей до сих пор, и я открыто заявляю об этом, не могут достаточно четко назвать причины возникновения этого заболевания, даже причины не могут назвать! Генетические нарушения или загрязнение окружающей среды, индивидуальный образ жизни, питание, психические факторы — в гипотезах в среде специалистов недостатка нет. — Форстер поспешно перевел дух, чтобы не возникло паузы. — Именно эта очевидная даже для пациентов неуверенность профессионалов, и я открыто заявляю об этом, заставляет онкологических больных все чаще искать другие возможности излечения. Пациенты, лишенные традиционной медициной права голоса, хотят лично участвовать в борьбе со своим заболеванием. Согласно немецким исследованиям… — короткий взгляд в бумажку, — …от пятидесяти до восьмидесяти процентов раковых больных хотя бы однажды обращались к помощи альтернативных целителей. Так же поступила и фрау Зигрист, когда обратилась к фрау Карле Монтевиво, которая, и я должен открыто заявить об этом, излечила многие случаи раковых заболеваний, основываясь на методах нетрадиционной медицины — без всякого там скальпеля и облучения!

«Этот господин открыто заявляет то, что заявляет, — подумал Фабер. — Политики! Наши спасители от нужды, бесправия, страха, войны, взрывов бомб террористов, разрушения окружающей среды и болезней! Что бы мы делали без этих бесстрашных борцов за справедливость, свободу и мир?»

Штайнер поднял руку.

— Если мне будет позволено в виде исключения заметить…

— Прошу, дорогой господин главный врач! — Габи лучезарно улыбнулась в его сторону как бы говоря: я выполняю здесь роль судьи-арбитра между партиями и стараюсь быть справедливой ко всем.

Штайнер обратился к Форстеру:

— Я вынужден поправить вас, господин кандидат. Фрау Зигрист обратилась в связи с заболеванием своего маленького сына сначала ко мне. Я поставил диагноз: опухоль Казаи — и направил мальчика в Детский госпиталь Святой Марии. Там он в течение четырех дней проходил обследование, с матерью обсудили все нюансы, опасности, побочные явления, буквально все. Об этом имеются соответствующие записи. С точки зрения разъяснений и психологической помощи трудно было сделать что-либо большее. Фрау Зигрист приняла все это к сведению с пониманием и благодарностью. Утром двадцать первого июля она со своим маленьким сыном пришла в Детский госпиталь, потому что заранее было условлено, что в тот день должно было начаться химиотерапевтическое лечение. Затем вид ребенка, у которого под воздействием химиотерапии выпали волосы — фрау Зигрист до этого объяснили, что у ее сына предположительно тоже выпадут волосы, но они быстро снова отрастут, — так вот, вид этого ребенка ее настолько испугал, что она, забрав сына, поспешно покинула госпиталь.

— Она не испугалась, женщина перенесла тяжелейший шок, господин главный врач! — поправила его Карла Монтевиво, которая стояла, чуть выпятив живот.

«Она, верно, и ходит точно так же, — подумал Фабер. — Эти глаза, эти глаза…»

— В таком случае этот тяжелейший шок, — заметил Штайнер, — фрау Зигрист должна была бы перенести задолго до этого, потому что видела огромное количество безволосых детей, я еще дважды имел с ней беседу — но напрасно. Находясь под абсолютным влиянием фрау Монтевиво, она заявила, что никогда не даст своего согласия на химиотерапию. Робин чувствует себя хорошо, за исключением некоторых болей…

— «Некоторые боли!» — возмущенно воскликнул Горан. — Разве вы не слышали, как он жаловался и плакал, бедный Робин? Нет, это не мать, нет, это очень злая женщина — или она просто сумасшедшая. Робин же непременно умрет, если его не лечить. Вы же видели его! — Он повернулся в сторону Людмиллы. — И вы смеете утверждать, что многие люди вылечились благодаря таким целителям, как эта фрау Монтевиво?