Меч Тьмы - [90]

— О, — все так же невинно ответила Алтэя. — Отлично. — И указана на рыцаря своим тоненьким пальчиком. Рога быстро исчезли в его волосах, которые снова вернулись к светлому оттенку.

— Спасибо, — поблагодарил Агравэйн Сирен и, бросив яростный взгляд на Керригана, развернулся и ушел. Когда мужчина шел к двери, Сирен заметила, как Керриган сделал пасс рукой в его сторону.

Двумя секундами спустя, когда за Агравэйном уже почти закрылась дверь, пониже его спины появился длинный раздвоенный хвост. Алтэя расхохоталась, запрыгав вверх-вниз на коленях у Керригана и хлопая в ладоши.

Сирен покачала головой, глядя на них.

— Что мне делать с вами двумя? Удивительно, что Агравэйн еще не убил тебя.

Мягкий смех Керригана наполнил ее уши.

— Я как-то говорил тебе, любовь моя, что есть предел тому, насколько я могу измениться.

Ага, и он был прав. Мужчина до сих пор был злом до мозга костей, и они вместе с Мерлин прилагали все усилия, чтобы усмирить его демоническую сущность.

Керриган поднял Алтэю со своих колен и подошел к Сирен. Он оттянул одеяло, чтобы наклониться и поцеловать головку Лиама. Лиам отпустил ее грудь, чтобы поворковать с отцом, и девушка увидела, каким жаром зажегся взгляд Керригана, когда тот увидел ее грудь.

Смутившись, Сирен прикрылась, пока ее дочь забралась под кровать, чтобы достать коробку с куклами. Керриган нежно прижался лицом к ее щеке.

— Ты как всегда прекрасна, моя мышка.

— А ты как всегда порочен.

Он игриво подмигнул.

— Да, и наслаждаюсь этим, — затем его лицо стало серьезным. — Но и близко не так, как наслаждаюсь тобой. Я люблю тебя, моя Сирен.

— И я люблю тебя.

Переполненная эмоциями, она наклонилась, чтобы поцеловать его, но их объятья были разрушены пронзительным криком.

— Керриган, ты злобный ублюдок!

Сирен отстранилась со смехом.

— Полагаю, Агравэйн обнаружил свой хвост.

В глазах Керригана заплясали бесенята, а потом те на миг вспыхнули черным.

— Уже убрал. Хотя, то что ему там еще предстоит обнаружить, разозлит его еще больше.

Сирен поежилась при мысли о бедном, ничего не подозревающем рыцаре. Но по крайней мере ее жизнь никогда не была скучной. Полная благодарности за это, она поцеловала Керригана снова, точно зная, что что бы ни случилось, они всегда будут вместе.

Камень Тараниса (после эпилога)

Корнуолл [30], 1114 Арадор прислонился спиной к соломенной стене старой церкви с самодовольной улыбкой на лице, пока со своими собратьями-разбойниками подсчитывал сегодняшний улов. Это был вечерний ритуал, которым они занимались в течение двух последних лет. Каждый вечер, они вчетвером собирались здесь, чтобы посмотреть, кто из них украл больше денег.

До сих пор никто не обошел его.

И никогда не сможет. Когда дело касалось воровства — он был лучшим.

Симеон нахмурился, посчитав последнюю из украденных монет Мартина. Его губы скривились, он бросил кошель Мартину.

— Арадор побеждает… снова.

Все разразились проклятьями. Все, кроме Арадора, который рассмеялся.

— Платите, парни. У меня нет времени на посиделки с вами.

С чувством отвращения во взгляде Симеон шлепнул две серебряные монеты в руку Арадора.

— Как ты это делаешь?

Арадор оттолкнул его руку и продемонстрировал им свою элегантную одежду.

— Я выгляжу благородно и они позволяют мне находиться рядом с ними. Ты одеваешься как крестьянин и, как только ты приближаешься, дворяне сразу же прячут свои кошельки.

Мартин сплюнул на землю, прежде чем протянул свои деньги.

— Ба! Когда-нибудь эти дворяне словят тебя, вырядившимся как они, и изобьют, как собаку, которой ты и являешься. А затем они порежут твои ноздри и навсегда уничтожат твое красивое личико.

Невозмутимо Арадор засунул деньги Мартина в свой кошелек.

— Сначала им нужно меня поймать и раньше Люцифер снова вернется на небо, чем настанет этот день.

— Дьвольское отродье, — пробормотал Мартин, отходя.

Арадор спрятал гнев и боль от сказанных Мартином слов. Парень не знал, насколько был прав.

Он был сыном демона. Рожденный в аду и выброшенный в этот мир на произвол судьбы.

Хэмм последним подошел к нему.

— Ты обладаешь нечестивым даром, — прошептал он, прежде чем передал свою ставку.

Как только монета коснулась его руки, Арадор почувствовал как что-то горячее опалило ладонь. Шипя от боли, он посмотрел вниз, обнаружив не серебряную монету, а плоский камень. Он хотел выбросить его, но не мог заставить себя сделать это.

Камень загорелся красным, освещая их всех. Симеон перекрестился, прежде чем он и Мартин убрались прочь. Хэмм остановился и уставился на него в недоумении.

— Что это, черт возьми? — спросил Арадор, протягивая к нему свою горящую ладонь.

— Этим камнем я затачиваю свой нож. Я не собирался отдавать его тебе.

Едва он услышал эти слова, зрение Арадора заволокло красной пеленой. Он почувствовал, как чужеродная сила скользит внутри него. Порочная. Обжигающая. Всепоглощающая.

Лицо Хэмма стало мертвенно-бледным.

— Иисус, Мария и Иосиф! — Он отшатнулся от него, затем развернулся и побежал, как будто посреди старого церковного двора материализовался сам дьявол.

Арагод едва мог сделать вдох, чувствуя, как по телу разливается дьявольская сила. Он обладал колдовским даром, полученным как от матери, так и от отца, но что бы это ни было, по сравнению с ним его жалкие способности были просто посмешищем. Это было не похоже ни на что, известное ему ранее.