Меч королей - [17]

Скоттам нужна земля, но у них есть и иные враги — они сражались с норвежцами из Страт Клоты и Королевства Островов. Эти враги отвлекали внимание короля Константина.

Норвежцы Ирландии — свирепые воины, но не способны избрать одного вождя, хотя это никак не останавливает их драккары от того, чтобы пересечь Ирландское море, высадить воинов и основать поселение на диких западных землях Нортумбрии.

Даны сейчас в Британии вели себя осторожно — саксы набрали силу, а потому корабли данов плыли дальше на юг в поисках более легкой добычи.

А саксы становились всё сильнее. Так что однажды, я это знал, Нортумбрия падет и, скорее всего, в руки саксам. Я этого не хотел, но сражаться против этого значило обнажить меч против судьбы, а судьба неумолима, и коли так, пусть лучше Этельстан унаследует Уэссекс. Этельвирд мой враг. Его семья меня ненавидит, и если он захватит Нортумбрию, то обрушит всю мощь саксонской Британии против Беббанбурга. Этельстан же поклялся защищать меня, как я поклялся защищать его.

— Он использует тебя! — горько посетовала Эдит, когда я признался ей, что поклялся убить Этельхельма-младшего после смерти короля Эдуарда.

— Этельстан использует меня?

— Ну конечно! А почему ты ему помогаешь? Он тебе не друг.

— Он мне нравится.

— Но нравишься ли ему ты? — вопросила она.

— Я поклялся его защищать.

— Ох уж эти мужчины со своими клятвами! Думаешь, Этельстан исполнит свою? Ты веришь, что он не станет завоевывать Нортумбрию?

— Не станет, пока я жив.

— Он лис! И честолюбив! Он хочет быть королем Уэссекса, королем Мерсии, королем Восточной Англии, королем всего! И ему наплевать, кого или что он сокрушит, лишь бы получить желаемое. Конечно, он нарушит клятву! Он так и не женился!

Я уставился на жену.

— Ну и что с того?

Она опешила.

— Он никого не любит! — пояснила она, удивившись моей непонятливости. — Его мать умерла при родах. — Эдит перекрестилась. — Все знают, что дьявол помечает таких малышей!

— Моя мать тоже умерла, рожая меня, — возразил я.

— Вы разные. Я ему не доверяю. А тебе следует остаться здесь, когда Эдуард умрет! — Таково было ее последнее слово, произнесенное с горечью.

Эдит сильная и умная, только глупец проигнорирует совет такой женщины, но ее гнев меня разозлил. Я знал, что она права, но я был упрям, а ее негодование только укрепило меня в желании сдержать клятву.

Финан согласился с Эдит.

— Если отправишься на юг, я поеду с тобой, — сообщил мне ирландец, — но делать этого не следует.

— Ты хочешь, чтобы Этельхельм остался в живых?

— Мне больше по душе идея, что у него вылезут глаза, когда я воткну Похититель душ в его гнилую задницу, но лучше предоставить это удовольствие Этельстану.

— Я поклялся.

— Ты мой господин, но еще ты полный дурак. Когда мы выезжаем?

— Как только узнаем о смерти Эдуарда.

Целый год я ждал, что с юга явится кто-нибудь из воинов Этельстана и принесет весть о смерти короля, но вместо этого спустя три дня после моего разговора с Этельвульфом прибыл священник. Он наткнулся на меня в гавани Беббанбурга, где спускали на воду отремонтированный Спирхафок. Стоял жаркий день, и я разделся до пояса, помогая своим людям толкать хищный корпус к воде. Поначалу священник не поверил, что я лорд Утред, но Этельвульф, торчащий неподалеку и одетый как знатный человек, уверил его, что я олдермен.

По словам священника, король Эдуард был всё ещё жив.

— Божьей милостью, — добавил он.

Священник был молод, устал и измучен скачкой. Он приехал на прекрасной кобыле, но, как и всадник, пыльной, вспотевшей и изнурённой. Священник гнал до изнеможения.

— Ты проделал весь этот путь, чтобы сообщить мне, что король ещё жив? — резко спросил его я.

— Нет, господин, я спешил передать тебе сообщение.

Я прочёл послание и на следующий день на рассвете отправился к югу.

Беббанбург я покинул в компании всего пяти человек. Одним из них был, разумеется, Финан, остальные четверо — добрые воины, верные и хорошо владеющие мечом. Священника, который привёз послание, я оставил в Беббанбурге и велел сыну, который вернулся с холмов и теперь командовал гарнизоном, как следует охранять гонца. Я не хотел, чтобы привезённая им весть разлетелась. Кроме того, я приказал сыну содержать Этельвульфа как почётного пленника.

— Он, возможно, ни в чём неповинный глупец, — сказал я, — но я всё-таки не хочу, чтобы он поехал на юг и предупредил брата о моём приближении.

— Его брат всё равно узнает, — сдержанно ответил Финан. — Он же знает, что ты поклялся его убить!

И это, размышлял я, скача по длинной дороге к Эофервику, весьма странно. Мы с Этельстаном принесли друг другу клятвы и договорились держать их в тайне. Я нарушил ее, рассказав Эдит, Финану, моему сыну и его жене, но верил, что они сохранят тайну. А раз о ней знает Этельхельм, значит, Этельстан кому-то рассказал, а этот кто-то, в свою очередь, рассказал Этельхельму про угрозу. А это предполагает наличие шпионов в окружении Этельстана. И неудивительно, я бы удивился, если бы у Этельхельма не оказалось человека, который слал бы ему сообщения из Мерсии, но это значило, что мой враг знает, какую угрозу я для него представляю.