Меч королей - [16]

— Почему же Вармунд был на самом маленьком твоём корабле? — спросил я Этельвульфа на следующее утро.

— Я отправил его на тот корабль, господин, потому как хотел, чтобы он ушёл! Он не христианин.

— Он язычник?

— Он зверь. Это Вармунд пытал пленных. Я пытался его остановить.

— Но отец Цеолнот поддерживал Вармунда?

— Да, — с несчастным видом кивнул Этельвульф. Мы с ним шли по беббанбургскому бастиону, обращённому к морю. Пустынное море отражало солнечный блеск, лёгкий ветер доносил запах водорослей и соли. — Я пытался сдержать Вармунда, — продолжал Этельвульф, — а он проклинал меня, проклинал Бога.

— Он проклинал вашего бога? — изумлённо переспросил я.

Этельвульф перекрестился.

— Я сказал, что Бог не прощает такой жестокости, он ответил, что Бог куда более жесток, чем люди. Потому я и приказал ему уйти на Хелборн, я не мог вынести его общества.

Я прошёл ещё пару шагов.

— Мне известно, что твой брат меня ненавидит, — сказал я, — но зачем он отправил тебя на север меня убивать? Почему сейчас?

— Потому что он знает — ты поклялся его убить, — ответил Этельвульф, и ответ меня поразил.

Я действительно дал такую клятву, но думал, что она это наша с Этельстаном тайна, а оказывается, Этельхельм о ней знал. Но откуда? Ничего удивительного, что он захотел прикончить меня прежде, чем я эту клятву исполню.

Брат моего заклятого врага с тревогой смотрел на меня.

— Господин, это правда?

— Да, но этого не случится, пока король Эдуард не умрёт.

Этельвульф содрогнулся, услышав жестокую правду.

— Но почему? — спросил он. — Зачем тебе убивать моего брата?

— А ты спрашивал брата, почему он хотел убить меня? — гневно парировал я. — Можешь не отвечать, я и так знаю. Потому что он верит, будто я убил вашего отца, а ещё потому, что я — Утредэрв-язычник, Утред — убийца священников.

— Да, господин, — тихо ответил он.

— Твой брат пытался убить Этельстана, пытался убить меня, и ты ещё удивляешься, что я хочу уничтожить его? — Он ничего не ответил. — А скажи, что случится, когда умрёт Эдуард? — резко спросил я.

— Я молюсь о том, чтобы он жил. — Этельвульф перекрестился. — Он был в Мерсии, когда я уходил, господин, но прикован к постели. И священники его посещали.

— Чтобы дать ему последнее причастие?

— Так поговаривали, господин, но прежде он выздоравливал.

— И всё-таки, что случится, если он не выздоровеет?

Он помедлил, не желая давать ответ, который, как он понимал, мне не понравится.

— Когда он умрёт, господин, — он ещё раз перекрестился, — Этельвирд станет королём Уэссекса.

— И Этельвирд — твой племянник, Этельвирд — кусок дерьма с воробьиными мозгами, но если он станет королем, то твой брат рассчитывает им управлять, думает, что сможет править Уэссексом вместо Этельвирда. Но видишь ли, есть одна проблема. Родители Этельстана на самом деле были женаты, а это значит, что Этельстан не бастард, так что, когда Эдуард умрет, начнется братоубийственная война. Сакс против сакса, христианин против христианина, Этельвирд против Этельстана. А я уже давно поклялся защищать Этельстана. Иногда я очень об этом сожалею.

— Сожалеешь?

От удивления он остановился.

— Именно так, — подтвердил я, но ничего не стал объяснять.

Прогуливаясь по длинной крепостной стене, я вытягивал из Этельвульфа сведения. Это правда, я принес клятву защищать Этельстана, но постепенно я стал сомневаться в том, что он мне нравится. Он стал слишком набожным, слишком любил деда, и, я точно знал, питал слишком большие амбиции. В этом нет ничего неправильного. Дед Этельстана, король Альфред, тоже был человеком честолюбивым, и Этельстан унаследовал его мечты об объединении всех королевств саксонской Британии.

Уэссекс завоевал Восточную Англию, поглотил Мерсию, и нет никакого секрета, что желал бы править и Нортумбрией, моей Нортумбрией, последним британским королевством, где люди могли молиться кому угодно. Этельстан поклялся не завоевывать Нортумбрию, пока я жив, но сколько это продлится? Никто не будет жить вечно, а я уже стар и боялся, что, поддерживая Этельстана, обрекаю свою страну на подчинение королям юга и их епископам с загребущими руками. Я принес клятву тому, кто вернее остальных это осуществит.

Я нортумбриец, Нортумбрия — моя страна. Мой народ — нортумбрийцы, а это суровые и крепкие люди, хотя и из небольшой страны. К северу от нас лежит Альба, полная честолюбивых скоттов, которые нападают на нас, оскорбляют и хотят заполучить нашу землю. На западе — Ирландия, где живут норвежцы, вечно недовольные своей землей и всегда желающие чего-то большего. Даны беспокойно рыщут по всему восточному морю и никогда не отказывались от притязаний на мою землю, где уже обосновалось так много данов. Итак, на востоке, на западе и на севере у нас враги, мы маленькая страна. А к югу — саксы, говорящие на нашем языке, и они тоже хотят Нортумбрию.

Альфред всегда считал, что все, кто говорит на английском, должны жить в одной стране. Стране, о которой он мечтал — в Инглаленде. Сука-судьба, вертящая нашими жизнями, распорядилась так, что мне пришлось сражаться за Альфреда и его мечту.

Я убивал данов, убивал норвежцев, и каждая смерть, каждый удар меча простирал правление саксов всё дальше. Нортумбрия не устоит, и я это знал. Она слишком мала.