Майкл Шейн и белокурая сирена - [16]

— Но Брэд как будто был уже ранен? Мне показалось, он еле-еле передвигал ноги.

— Думаю, он напоролся на собственный нож, когда спрыгнул с лестницы. Тут они его и сцапали. Он попытался улизнуть, ну и… — Майкл помолчал. — А теперь, Китти, настал твой черед дать мне кое-какие объяснения.

Рука застыла у него на спине.

— Про меня и про Кэла? Ты хочешь знать, правда ли то, что сказал Брэд? Да, Майкл, более или менее. — Она вздохнула. — Это продолжалось больше полугода. Я всем вру, что ничего не было. Согласись, непросто сознаваться в таких вещах. Тогда я этого не стыдилась, а теперь стыжусь. Ты, наверно, меня осуждаешь? Вряд ли я смогу объяснить, почему так случилось, для этого надо знать Кэла. Он умел дать тебе почувствовать, что ты кое-что значишь, а это немало, Майкл. Одно время мне даже казалось, что я влюблена. Но, положа руку на сердце, были и другие мотивы. — Голос ее звучал бесстрастно и приглушенно. — Потому-то я и не хочу, чтобы эти тупицы продавали Ки. Пока Кэл был жив, они на него плевать хотели, а теперь готовы нажиться на том единственном, что было ему дорого. Ну что молчишь, Майкл? Ты понял, почему я тебе сразу об этом не рассказала?

— Люди редко с первой встречи рассказывают правду, — сухо отозвался Шейн. — Ты действительно была с Ивом в тот вечер?

— Да, — невозмутимо ответила она. — После смерти Кэла ему стало не на что жить. Когда у меня бывали деньги, я с ним делилась. Он обычно звонил мне из бара на набережной. Я давала ему пару долларов, и он тут же их пропивал. Поэтому в том, что с ним случилось, есть доля моей вины. Будь он трезвый, не уснул бы с сигаретой в зубах.

— А ты, значит, довела его до постели?

— Да ты что?! Он жил в заштатной гостинице, среди всякого сброда. Чтоб я пошла в эту вонючую дыру!

— Китти, на сей раз тебе придется сказать мне правду.

— Это правда, — отрезала она. — Понятия не имею, на что тут намекал Брэд. Насколько мне известно, ни у кого и сомнений не вызвало, что это несчастный случай.

— А про какое богатство он все твердил?

— Почем я знаю? Может, он нашел клад с испанского галеона. Но тогда какой смысл заключать сделку с «Флорида–Америкэн»?

Шейн встал и взглянул на часы.

— Остаток ночи тебе лучше провести у Натали.

— Майкл, — нерешительно произнесла она, — понимаю, теперь тебе надо к врачу, но ведь ты вернешься?

Шейн не ответил, задумчиво созерцая окружающий их бедлам.

— Какого черта он притащил сюда эти карты?

Он взял в руки несколько карт из колоды, которую Брэд разбросал на кровати; карты были потертые, засаленные, а на рубашках были изображены голые бабы и мужики, занимающиеся сексом, но явно не находящие в этом никакого удовольствия. С точки зрения качества черно-белые фотографии также оставляли желать лучшего.

Затем он выудил из-под карт старый, мерзкий гребешок с застрявшей меж зубьев перхотью и длинными черными волосами. Вертя его в руках, Шейн брезгливо поморщился.

— Объяснение может быть только одно: он хотел инсценировать убийство на сексуальной почве. Как правило, маньяки взламывают двери наугад. Но твоя дверь не взломана, значит, ты сама его впустила — такой вывод сделали бы в полиции. Гребешок — великолепная улика: они стали бы искать черноволосого парня, кубинца или мексиканца. — Китти обхватила его за плечи.

— Майкл, милый, как бы мне хотелось… — она запнулась. — Как бы мне хотелось прийти к тебе на полчаса раньше! Я знаю, теперь и говорить не о чем — все это было ужасно! Но я очень тебя прошу, возвращайся! Я здесь приберу, и пусть все они катятся к черту! Теперь им со мной ничего не сделать.

Майкл повернулся к ней лицом и тоже обнял.

— Может ты и права, но осторожность не помешает, Вас осталось трое, не забывай! Брэд знал, что утром ты уезжаешь. Значит, Барбара позвонила ему сразу после разговора с тобой. Наверно, она ему велела, чтоб он в последний раз предложил тебе продать свою долю, а если ты снова откажешься — убить. Когда я отгонял машину, из соседнего дома кто-то следил за твоими окнами. То есть они все рассчитали еще раньше, чем ты позвонила Барбаре. Все это надо выяснить, Китти. Я должен поговорить с Барбарой, и если я не сделаю этого сейчас, завтра может быть очень поздно.

— Даже если все так, как ты говоришь, неужели она в этом признается? — озадаченно спросила Китти. — Где гарантия, что она вообще станет с тобой разговаривать? И потом, пока ты к ней доберешься, уже будет четыре утра.

— Это уж мое дело. Позвони ей, посмотрим, что она скажет.

Какое-то мгновение Китти продолжала изучающе смотреть на него и в конце концов кивнула.

— Честное слово, Майкл, ты самый… Ладно, я все же надеюсь, что ты мне позвонишь, когда я вернусь из Нью-Йорка. Что я должна ей сказать?

Майкл подробно ей все изложил. Китти прошла в гостиную к телефону, набрала номер. Ей ответили почти сразу.

— Эда Лу? Прости, что разбудила, это Китти Симз. Я понимаю, ты готова меня убить на месте, но мне необходимо поговорить с Барбарой. — Она помолчала. — Да, я знаю, который час, и я не пьяна. Будь добра, скажи ей, что я не стала бы ее беспокоить без крайней необходимости. Речь идет о моей подписи на одном документе. Впрочем, если это для нее не важно… — Она прикрыла рукой трубку. — Экономка, миссис Парчмен. Она служит в доме много лет. Старая зануда, но преданна как собака… А-а привет, Барбара! Извини за поздний звонок, но сначала выслушай до конца, а потом ругайся. Ты слышала про Майкла Шейна, частного сыщика?.. Так вот, он здесь, у меня. — Она улыбнулась Шейну, который в другом конце комнаты натягивал рубашку. — Да нет, его репутация вполне заслуженна, уверяю тебя.