Бывают такие женщины – встретив ее однажды, вы непременно будете искать новой встречи. Или, может быть, она попалась вам на глаза, когда вы вели машину, – в этом случае вы либо заедете на тротуар, либо угодите в аварию. А если вы с ней встретились на улице, то наверняка повернете голову ей вслед и налетите на кого-нибудь, кто вас отчитает. Фэнкуист и была из таких женщин, с которыми ищут новых встреч.
Когда я увидел ее впервые, она работала на парня по имени Рейбнер. У этого парня был на Бродвее довольно большой ресторан с развлекательной программой. Я имел возможность наблюдать за Рейбнером на протяжении нескольких месяцев. Он был строг, может быть, слишком строг. Мне он уж точно не нравился. Этакий холодный человек с резкими чертами лица, я даже подозревал в нем некоторую склонность к подлым поступкам. Трудно сказать, как можно при таких качествах добиться успеха в ресторанном бизнесе. Но он преуспевал.
Фэнкуист была у него секретаршей. Странное имя, впрочем, после выяснилось, что это всего лишь романтический псевдоним. Я забыл ее настоящее имя, но оно звучало просто ужасно. Так или иначе, но нам до этого вообще нет дела.
Как я уже говорил, бывая в ресторане, я видел ее довольно часто. Мне, как фельетонисту, приходилось проводить там многие вечера. Подходящее для меня место, где всегда встретишь изысканную публику, о которой я и писал свои репортажи. Она с клиентами никогда не общалась. Я только видел, как она проходит через зал в кабинет Рейбнера. Из-за ее потрясающей внешности мужчины проливали суп на свои манишки. Такая это была дамочка.
Мне порой приходила в голову мысль, не познакомиться ли с ней поближе. Наверное, не я один об этом думал. Но Рейбнер бы этого не допустил. Когда я намекнул, что мне хотелось бы с ней познакомиться, он наградил меня таким взглядом, словно я был чем-то, что выползает из канализационной трубы. Поэтому фактически я никогда с этой женщиной не разговаривал. Ну а после того, как это случилось, мне, полагаю, не стоит и надеяться на какую-то возможность.
Видите ли, однажды вечером она убила Рейбнера.
Это было настоящее театральное убийство. Оно совершилось, когда Рейбнер находился в ресторанном зале, – громкий хлопок при всем честном народе.
Рейбнер тогда выискивал для приманки публики зрелище поэффектней. Развлечения, какими он потчевал своих клиентов, его уже не удовлетворяли. Он считал, что вещи такого же сорта предлагают и все прочие ночные заведения, и, конечно же, был прав. Он даже обращался ко мне, нет ли у меня чего-нибудь на примете. Но я не видел причин, чтобы помогать ему набивать свои карманы, и поэтому помалкивал. Ну и наконец ему пришла в голову идея. Он разыграл для нас этакое ночное представление на манер киношных боевиков. Вы знаете, как это делается. Он выдал нам дичайший балет – театрализованную перестрелку. Парень притворяется, что его хотят заколоть, кто-то врезает его дружку в глаз и прочая безвредная чепуховина, которая сходит за подлинную у слабоумной толпы. Когда это случилось, вечер подходил к концу, и публика была изрядно на взводе. Дополна стрельбы, и, уж поверьте мне, в тот вечер продали уйму спиртного.
Появился Рейбнер и стал прохаживаться между столиками, перебрасываясь словечком-другим с клиентами. Он мог бы и не расслабляться, но мы к тому времени с ним свыклись и похваливали все эти игры и забавы, которые он для нас устроил.
Я сидел с компанией поблизости от лестницы, ведущей к нему в кабинет. Когда Рейбнер делал свой обход, наверху лестницы внезапно появилась Фэнкуист. Я забыл о Рейбнере и сосредоточил все внимание на ней. Поверьте, она была, без сомнения, высший класс. Но какое-то обстоятельство все же удерживало меня от того, чтобы слишком настойчиво домогаться знакомства. Она выглядела очень жестокой. Когда я говорю жестокой, я имею в виду, что она не принадлежала к тому типу женщин, которые сдаются без сопротивления. А у меня слишком мало времени, поэтому если они не сдаются сразу, я прохожу мимо. Не скажу, что это хорошо, но уж таков мой образ жизни. Во всяком случае, это моя забота. Даже сегодня мне еще хватает женщин, которые делают это ради удовольствия.
Фэнкуист медленно спускалась по лестнице. Ее большие синие глаза были как холодное зимнее небо. Она прошла мимо меня. Я заметил у нее в руке маленький пистолет, она его прижала к боку. На миг я подумал, что и она принимает участие в этих играх и забавах, но что-то в ней заставило меня увидеть все иначе. Наверное, мне следовало вырвать у нее оружие, но я этого не сделал. Меня охватило любопытство. «Какого черта она собирается тут устроить?» – подумал я. Я уже прикинул, что сижу в первом ряду на спектакле, где будет разыграна первоклассная сенсационная новость, готовая для газетной первой полосы. Я был так в этом уверен, что схватил трубку телефона, стоявшего на моем столике. Я вызвал ночного редактора.
Рейбнер заметил ее, когда она была примерно в двадцати шагах от него. Он посмотрел на нее и напоролся на ответный взгляд. Он повел себя так, словно наступил на гремучую змею. Я убежден, что этот парень вмиг увидел смерть, глядевшую на него в упор, и он струсил! Его лицо одрябло и пожелтело. Он выпучил глаза, словно жаба.
