Мавр и лондонские грачи - [39]

Наконец Мэри Клинг очнулась, ощутила рядом крохотный живой дышащий комочек и открыла глаза. Прошло несколько секунд, прежде чем она заметила, что лежит в кровати. На мягком матраце иначе лежится, чем на куче тряпья и соломы. Ее взгляд скользнул по темно-вишневому дереву спинок. Неуверенно, почти боязливо она провела рукой по одеялу и нащупала мягкую шерсть.

Дети ждали затаив дыхание. Но вот мама обратила глаза на ребят, стоявших у кровати в напряженном ожидании. Джо, Бекки, Полли, Дороти и за ними Робин. Она заставила себя улыбнуться. Тотчас же напряженно-боязливые лица детей преобразились, они уже не могли сдержать свою радость. Дороти молча протянула матери давно заготовленный ко дню ее рождения подарок: пару чулок собственной вязки. Мэри Клинг поискала глазами мужа, но тут взгляд ее упал на Лисси. Девочка сидела на полу и играла блестящей шишечкой от кровати. Вдруг блестящий «мяч» покатился в угол, где стоял отец.

Эдвард Клинг глядел на повеселевшую девчурку и не узнавал ее: какое у нее милое, выразительное личико! И как похожа на его Мэри! Он видел обращенный на него требовательный взгляд ясных детских глазок и, тоже желая как-то выразить свою радость, подхватил шарик и осторожно подтолкнул его обратно к крошке. Все с удивлением заметили, что отец улыбается. Когда шарик во второй раз покатился к ребенку, Лисси не совсем уверенно, но звонко выкрикнула:

– Мм… м… мяч! – и сразу же затем: – Пп… па… Папа!

Робин и отец думали, что ослышались. Бекки улыбнулась и присела на корточки возле малышки. А та торопливо повторяла одно за другим все заученные слова.

Тут Мэри Клинг с волнением повернула голову:

– Наша Лисси заговорила? Не может быть! Дайте ее мне сюда!

Девочка сидела на кровати подле матери и щебетала:

– Мама! Мама!

Обождав немного, Робин решительно откашлялся и нежно взглянул на мать.

– Мамочка, мы отпразднуем твое рождение сегодня, раз появился маленький братик. А что ты скажешь на это? – Он указал на кровать. – Это дарят тебе наши маленькие работяги.

– Да, но откуда же? Я хочу сказать, на какие…

Поняв, что матери все еще не верится, Джо с наигранной небрежностью сказал:

– Ну да, мы ее сегодня купили. Все сообща. У Соломона Пэтта. Мы накопили денег.

– Накопили? – Мэри Клинг покачала головой. – Но этого быть не может! Откуда…

– Больше всех скопил Джо, – объяснила Бекки. – У него не вычитали штрафов, мама. Это он только так говорил, чтобы отложить деньги. И Робин, конечно, дал… и я… Все!

Мэри Клинг переводила взгляд с одного на другого. У всех такие счастливые лица! Она глубоко вздохнула и закрыла глаза. Какие хорошие у нее дети! Но немного погодя спросила уже озабоченно:

– Джо! Если вы скопили столько денег, мы могли бы уже сейчас… я хочу сказать, после того как они столько удержали… и мы еще… ты же знаешь…

Она нерешительно взглянула на Джо и при этом подумала, что кровать придется вернуть, как только она встанет на ноги. Джо, знавший, что мучает мать, успокоил ее:

– Не тревожься, мама. Нам помог мистер Мавр. Он и на фабрике все уладит. Пошлет туда инспектора Эндера. Ничего они у нас больше не вычтут. Все будет хорошо, мама, вот увидишь!

Его уверенность передалась Мэри. Спазмы утихали, сердце перестало частить, и жар, как видно, стал спадать.

Робину не терпелось поскорее все разузнать о незнакомце. Бекки и Джо рассказали, как они с ним встретились и как он им помог сесть в омнибус. Говорил то один, то другой, а то и оба вместе, перебивая друг дружку. И рассказ получился длинный.

Робин беспокойно шагал по комнате. У него все время на языке вертелся вопрос, но он все откладывал. Он подбежал к окну, распахнул его и сразу же закрыл, вспомнив о матери. Наконец он спросил:

– У него большая черная борода? Длинные курчавые волосы до плеч? И высокий лоб?

– Да, да, он точь-в-точь такой, наш мистер Мавр.

– Мавр… Мавр? Странно… – повторил Робин. – Вы уверены, что его так звать?

– Конечно, – подтвердила Бекки. – Он сам нам сказал!

– Нет, нет, – вдруг воскликнул Джо, – я чуть не забыл, у него есть и другое имя! Его звать… постой… доктор Карл, да, доктор Карл Маркс, вот как его звать. Он так подписался у Пэтта.

Робин даже вскрикнул:

– Что, что ты сказал? Карл Маркс? – Он схватил Джо и прижал ошарашенного мальчика к себе. Потом стал трясти его за плечи. – Правда? Прямо не верится! Карл Маркс!

Наконец он отпустил ничего не понимающего Джо и, взволнованный, повернулся к отцу:

Я знаю Карла Маркса. Я раз слышал, как он выступал на Уиндмилл-стрит, в Просветительном обществе рабочих. Это было в прошлом году…

Понятно, что у Джо и Бекки сразу же возникло множество вопросов, но Робин обращался только к отцу:

– Он коммунист. Из Германии. Рабочие много говорят о нем. Многие называют его «Отец Маркс», так они его уважают.

– А почему ты больше не видел его? – спросил Эдвард Клинг. – Я хочу сказать, там, в Просветительном обществе.

– Потому… точно я не знаю, но слышал, он работает над большой книгой… Постой!

Робин подскочил к ящику, в котором хранил свои пожитки, и, к удивлению Джо, знавшего, как аккуратен брат, стал все переворачивать и выкидывать на пол, пока на самом дне не нашел то, что искал. С торжеством вытащил он пачку журналов – еженедельник чартистов «Красный республиканец» – и быстро извлек особенно зачитанный и потрепанный номер. Глаза Робина горели, он открыл журнал и протянул отцу: