Маттерхорн - [77]

– Нам нужно добиться, чтобы управление стало лучше, – продолжал Симпсон как бы про себя. – Этот сраный Фитч выбился из графика на целые сутки. Вчера он весь день сидел на жопе ровно. Целый грёбаный день, чтобы вывезти больных с траншейной стопой, которая есть не что иное, как результат плохого командования. Ну, я ему не позволю. Я научу его уму-разуму.

Симпсон налил в стакан вина и, поднявшись со стула, залпом выпил. И стукнул стаканом об стол. 'Хорошее вино. Португальское, да? Нужно заказать ещё ящик'. Он покинул столовую, и все поднялись со стульев, когда он выходил.

Симпсон продолжил пить. Проведя два часа в хлопотливом пролистывании стопки бумаг на импровизированном фанерном столе, он приголубил почти половину бутылки виски 'Джек Дэниелс Блэк'. Шесть или семь раз он вскакивал со стула и подходил к карте, приколотой к другому листу фанеры, прислонённому к влажной брезентовой стенке палатки. Он сравнивал координаты высоты 1609 с последней позицией роты 'браво' и пытался уверить самого себя, что всё будет в порядке. Затем, не будучи в состоянии найти утешение и чувствуя ответственность за столь многие жизни, он неохотно возвращался к бумажной работе и наполнял свой стакан.

Он понимал, что не следует пить так много, особенно в одиночку. Но он почти всегда был один. Ведь он командир батальона. А наверху всегда предполагается одиночество. А чего он ожидал, непринуждённого товарищества офицерских казарм? Но внутренний голос укорял его. Ему следует быть на более дружественной ноге с остальными комбатами в полку или хотя бы со штабистами полка одного с ним возраста и ранга. Он старался. Как-то раз вечером пригласил подполковника Лоу, командира второго батальона двадцать четвёртого полка, на ужин. Он распечатал новые сигары и выставил действительно хорошее вино. Но вечер прошёл неловко. Лоу играл в футбол за Аннаполис, в то время как Симпсон морозил задницу в Корее; и вот он сидит, на три года моложе Симпсона, но в той же самой должности. Но то был – Аннаполис. Симпсон же прокладывал свой путь в штате Джорджия и никогда не имел времени научиться держать себя в обществе. Поэтому он не мог общаться как Лоу или Блейкли. Никогда не умел. И никогда не сможет. Поэтому что? Поэтому он был один. Поэтому что? Поэтому он был здесь не для того, чтобы хорошо проводить время. Он был здесь для того, чтобы убивать гуков.

Он медленно сдвинул груду бумаг от себя на край стола. На открытое место выставил стакан с виски и полупустую бутылку. Тепло засверкала янтарная жидкость. Тёплым светом. Глубоким и тёплым.

На ум всё приходили замечания и вопросы Малвейни во время совещания. Почему ему достался такой хренов мультяшный осёл как Малвейни? Он никогда не мог быть уверен в том, что Малвейни думает – или что Малвейни подумал о нём. Симпсон был убеждён, что такой старый солдат как Малвейни будет доволен, если его штаб выдвинется на Маттерхорн. Малвейни даже заявил, что там, похоже, есть гуки. Однако теперь он чувствовал, что сделал что-то не так, оказавшись там и вынужденный продираться назад в Камло. Но Малвейни ведь дал добро. Симпсон сделал несколько глотков. Четыре дня осталось до развёртывания высоты 1609. Было ли это неосмотрительно? Бог знает, бойцы брошены там с кучкой зелёных лейтенантов запаса. Мягких с войсками. Двигающихся слишком медленно. Просто под рукой не хватило кадровых капитанов. Всё блядское дело пованивает. Ведь морская пехота – это ударные войска.

Когда-то Лиддел Гарт назвал её 'консервным ножом'. Или то была 'отмычка'? Он никогда не помнил таких деталей, поэтому никогда не мог вставлять ёмкие цитаты в донесения, хоть и понимал, что следовало бы. Но он понимал свой грёбаный манёвр. Почему он должен помнить сраные цитаты? Единственная консервная банка, что мы здесь вскрыли, – это блядская 'банка с червями'. С малярией. Тропической язвой. Политиканами. С ниггерами под ружьём, полными говна о власти чёрных. Медленно и осторожно он нацедил в стакан ещё немного виски. Просто нужно ещё несколько месяцев всё перетерпеть. Батальон в бою. Чёрт, ему уже тридцать девять. Это удача, отсрочка от двадцатилетнего финального занавеса. Теперь у него есть шанс стать полным полковником – и получить полк. Он улыбнулся тёплому стакану. Нет, не дивизию. Не проси у богов слишком много, иначе они тебя осадят. Но полк возможен, если не испортить вот это дело.

Живот повело, и он в ответ хлопнул остаток виски. И снова наполнил стакан.

Тридцать девять лет. Последний шанс. Он знал, что он не такой умный, как Блейкли, и не такой колоритный, как Малвейни. Но он заботится. Заботится о траншейной стопе. Заботится о безопасности и о сокращении доли потерь. Но как подобными вещами привлечь к себе внимание генерала? Воняет. Всё воняет. Чёртова рота 'браво' где-то там на отроге. Он не должен был позволить Блейкли уломать себя и Малвейни на это дело. Потом этот прокол с продовольствием. Не уследил. А должен был. Контроль, контроль и ещё раз контроль. Таков последний пункт инструкции по боевому управлению войсками: начни планирование, подготовься к разведке… или подготовься к поддержке? Проведи разведку. Нет, подготовь план. Проклятье. Память ни к чёрту. Дерьмо. Это же проще простого. Идёшь и убиваешь грёбаных врагов. Если эта штука с продовольствием выплывет наружу, не расхлебаешь.