Маттерхорн - [13]
– Я их не знаю. Они прилетели на ВБВ (VCB, Vandegrift Combat Base, Военная база 'Вандегрифт'. – Прим. Пер.) вертолётом уже после того, как мы добрались туда автоколонной.
– Кто бы сомневался, – сказал Китаец бесцеремонно. Он ожидал от Бройера продолжения.
– Кажется, они не такие уж негодные. Один – как бы деревенский лопух, болтает об охоте и такое прочее. Другой кажется порядочным. Хотя типа кол у него в заднице. Одно слово – студент.
– Ага, – Китаец посмотрел на джунгли, стоявшие едва ли в десяти метрах от того места, где они разговаривали. Бройер проследил за его взглядом до стены растительности. Она кропотливо оттеснялась боевыми ножами и шанцевым инструментом остальных бойцов взвода Бройера. Кое-кто стоял на страже в своих окопах, аккуратно сложив винтовки и обоймы перед собой и внимательно изучая тёмную линию деревьев.
– Думаешь, по нам здесь ударят? – спросил Бройер.
– Херня, чувак. Ты думаешь, гуки такие идиоты, чтобы биться за такое вонючее место? У них есть дела поприятней, чтобы скоротать время. Херня, чувак, – улыбнулся Китаец.
Бройер тихо рассмелся, глядя на свою сапёрную лопатку.
– Слушай, брат, – сказал Китаец, – не волнуйся. Пока не кончилось совещание командиров, мне надо заскочить к ещё одному братишке, а потом вернуться на свой пост, но я к тебе ещё зайду, ладно? Ты скоро приживёшься. Мы все боимся, но к страху привыкаешь. Надо будет поболтать с братишкой – приходи. – Они исполнили танец рукопожатия. Бройер был рад, что однажды ночью попросил дружка в учебном лагере обучить его этому ритуалу, когда они оба стояли в пожарном дежурстве, а все остальные спали.
***
Командиры собрались в сумерках возле палатки первого лейтенанта Фитча. Лёгкий туман затушёвывал различия их смутных силуэтов, ещё больше усиливая неловкость Мелласа от того, что не может запомнить их имена.
Меллас еле-еле успел поговорить с командиром третьего взвода вторым лейтенантом Кендаллом, переведённым недавно из пятнадцатого автотранспортного батальона. Так случилось не по его выбору, просто не было времени поговорить. У Кендалла были песочные вьющиеся волосы и жёлтые тонированные облегающие очки, которых он имел привычку касаться во время разговора. Меллас заметил у него простенькое золотое свадебное колечко.
Второй лейтенант Гудвин, который учился с Мелласом в школе основной спецподготовки и прилетел вместе с ним на вертолёте, подпихивал своего взводного сержанта, штаб-сержанта Ридлоу, и глухо гоготал по поводу чего-то. На голове Гудвина сидела полевая панама. Меллас почувствовал небольшой укол зависти. В первый же день, как Меллас и Гудвин притащили свои пожитки в Куангчи, Гудвин поменял континентальное кепи с козырьком на мягкую камуфляжную панаму и выглядел так, словно носил её всю жизнь. Меллас тоже такую надел, глянул на себя в зеркало, и, чувствуя, что выглядит глупцом, засунул её в рюкзак, чтобы отвезти домой в качестве сувенира, если, конечно, удастся вернуться. Несколько дней спустя, как раз тогда, когда они прибыли на Маттерхорн, Меллас снова столкнулся с завистью к Гудвину. Это произошло, когда шкипер лейтенант Фитч решительно объявил, что Меллас отправляется с сержантом Бассом. Фитч добавил, что Басс проделал хренову кучу работы, командуя взводом в промежутке между назначением Хока на должность замкомроты и прибытием Мелласа. Фитч назначил Гудвина во второй взвод со штаб-сержантом Ридлоу, которого он представил как компетентного, но немного небрежного. В тот же миг Меллас понял, что Фитч считает Гудвина более толковым офицером, потому что он дал Гудвину более трудное назначение. Фитч даже не спросил ни о характеристиках из спецшколы, ни где они посещали колледж, – ничего подобного. Это казалось несправедливым.
Меллас вернулся в настоящее, когда заметил бледно-пепельную немецкую овчарку с чудными красноватыми ушами, которая лежала в грязи, отдуваясь, и, подняв голову, смотрела на него. Собачий инструктор, тощий морпех с большими вислыми усами, как у древнего кельтского воина, спал рядом с собакой, надвинув на глаза панаму. Остальные в группе КП – срочнослужащий передовой авиационный наводчик, которого всегда называли 'ФАК-чувак', старший санитар Шеллер и срочнослужащий передовой артиллерийский наблюдатель Дэниелс – сидели группкой и поглощали сухпайки, достаточно близко, чтобы слышать, что происходит на командирском совещании, но и достаточно удалённо, чтобы не оказаться его участниками.
– Итак, начнём, – сказал Хок. – Прогноз погоды – всё такое же дерьмо. – Хок помолчал. – Опять. – Люди засмеялись. – Мы до сих пор не знаем, какого хрена делают роты 'альфа' и 'чарли' в джунглях, и когда предполагается поменять нас с 'дельтой' местами. Наверное, вы все знаете, что у 'альфы' четыре 'курс'. – Словечко 'курс' было радиокодом для мёртвых. – Имена их пока не знаем. Сообщают, что их атаковали при переходе колонной через реку'. – Хок заторопился, перелистывая страницы карманного зелёного блокнота в твёрдом переплёте. – Пока никаких разнарядок на отпуск. Кто завтра заступает на 'стражу дворца'? Меня чуть было не засыпало мусором, когда сегодня днём поднялся ветер'.
Семён Филиппович Васильченко (1884—1937) — российский профессиональный революционер, литератор, один из создателей Донецко-Криворожской Республики. В книге, Васильченко С., первым предпринял попытку освещения с художественной стороны деятельности Левой оппозиции 20-ых годов. Из-за этого книга сразу после издания была изъята и помещена в спецхран советской цензурой.
Действие исторической повести М. Гараза происходит во II веке нашей эры в междуречье нынешних Снрета и Днестра. Автор рассказывает о полной тревог и опасностей жизни гетов и даков — далеких предков молдаван, о том, как мужественно сопротивлялись они римским завоевателям, как сеяли хлеб и пасли овец, любили и растили детей.
В книге рассказывается о трагической судьбе Лыжного егерского батальона, состоявшего из норвежских фронтовых бойцов и сражавшегося во время Второй мировой войны в Карелии на стороне немцев и финнов. Профессор истории Бергенского университета Стейн Угельвик Ларсен подробно описывает последнее сражение на двух опорных пунктах – высотах Капролат и Хассельман, – в ходе которого советские войска в июне 1944 года разгромили норвежский батальон. Материал для книги профессор Ларсен берет из архивов, воспоминаний и рассказов переживших войну фронтовых бойцов.
Глеб Максимилианович Кржижановский — один из верных соратников Владимира Ильича Ленина. В молодости он участвовал в создании первых марксистских кружков в России, петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», искровских комитетов и, наконец, партии большевиков. А потом, работая на важнейших государственных постах Страны Советов, строил социализм. Повесть Владимира Красильщикова «В начале будущего», художественно раскрывая образ Глеба Максимилиановича Кржижановского, рассказывает о той поре его жизни, когда он по заданию Ильича руководил разработкой плана ГОЭЛРО — первого в истории народнохозяйственного плана.
Аббат Готлиб-Иоганн фон Розенау, один из виднейших архитекторов Священной Римской империи, в 1157 году по указу императора Фридриха Барбароссы отправился на Русь строить храмы. По дороге его ждало множество опасных приключений. Когда же он приступил к работе, выяснилось, что его миссия была прикрытием грандиозной фальсификации, подготовленной орденом тамплиеров в целях усиления влияния на Руси католической церкви. Обо всем этом стало известно из писем аббата, найденных в Венской библиотеке. Исторический роман профессора, доктора архитектуры С.
Рассказ посвящён скромным талантливым труженикам аэрокосмической отрасли. Про каждого хочется сказать: "Светлая голова и руки золотые". Они – самое большое достояние России. Ни за какие деньги не купить таких специалистов ни в одной стране мира.