— Крепкий брак? — перебила его невеста, все еще бледная, но, похоже, настроенная решительно. — С вами крепкий брак? Это, знаете ли, не смешно. Крепким брак бывает, если он основан на чувствах, уважении и взаимопонимании. Я пока не вижу ни того, ни другого, ни третьего. Это во-первых. Во-вторых. Я никогда ни о каких темных князьях не мечтала. И в-третьих. Я не из вашего мира!
Если бы невеста кричала или рыдала, неважно, из-за чего именно, Арчибальд мог бы списать ее выступление на состояние шока, как любил выражаться Аркадий.
Но нет, хоть ее голос и дрожал, говорила она твердо, с полной уверенностью в своей правоте.
— С судьбой не спорят, — сообщил нравоучительным тоном задетый за живое Арчибальд. — Я тоже, признаться, не в восторге от вашей кандидатуры, но друиды…
— К бесам друидов, — отрезала невеста. — Я выйду за вас, и потом вы вернете меня в мой родной мир! И мы забудем друг о друге навсегда!
Лена была взбешена и напугана. Гремучая смесь эмоций бурлила в венах и требовала немедленного выхода. По-хорошему, следовало разнести этот зал на молекулы, но Лене было жалко труд слуг и так и не съеденный десерт.
Она — единственная! Падайте все ниц перед всемогущими друидами, которые с какой-то радости решили связать ее и этого напыщенного индюка! Да кому нужна такая жизнь в вечно холодном замке, без привычных земных удобств! А дети?! Им, вообще-то, скоро в школу! А родители?! Что они будут делать без своих обожаемых внуков и любимой дочери?! Этот темный эгоист хоть о чем-то думает, кроме собственного удовольствия?!
— Вам рога не жмут? — едко поинтересовалась Лена. — А хвост неприятностей не доставляет? Я ж и добавить могу!
Женишок покраснел, побледнел, снова покраснел.
«Может, посинеет да помрет? — пронеслась в голове шальная мысль. — Тогда и друиды отправятся в лес цветочки нюхать».
Не повезло. Не с Лениным счастьем.
— С богами и судьбой не спорят, — отрезал, поднимаясь, женишок. — Привыкайте к своему будущему статусу. Домой вы не вернетесь.
Портал — и Лена осталась наедине с десертом.
— Чтоб тебе икалось сутки хотя бы, — искренне пожелала она в пустоту. — Не вернусь, значит? Сам избавиться от нас захочешь.
Десерт она съела весь — и свой, и жениха, к которому тот так и не притронулся. Съела с наслаждением, чуть ли не причмокивая, даже ложку облизала. Время слежения за фигурой прошло. Нет, становиться толстой слонихой Лена не собиралась, но и следить за каждой калорией тоже не видела смысла. Она ж единственная, следовательно, этот гад в любом случае с ней рядом останется. И смысл изнурять себя диетами?
Встав из-за стола, Лена пошла искать детей. Раз им троим объявили войну, нужно было как следует подготовиться к военным действиям.
Двойняшки вместе с их демонической нянькой азартно что-то кидали друг другу на заднем дворе. Мяч не мяч, но что-то круглое, большое и, похоже, шевелившееся. Лена испуганно вскрикнула, заметив, как из «мяча» появилась когтистая лапа.
— Мама, мамочка, — заметила ее Маша, — а мы в крысобол играем!
Лена села там же, где стояла, прямо на холодные каменные плиты. Съеденный десерт резко запросился наружу.
— Мамочка, — оба ребенка кинулись к ней, забыв об игре. — Тебе плохо?!
— Не пугайте маму, — добродушно посоветовал нахальный демон, поглаживая «мяч». — Это не крыса, а роскол, мелкое животное, любящее, когда его тискают и чешут.
Роскол развернулся в руках демона, и шокированная Лена увидела милую мордочку, что-то среднее между котенком и опоссумом. Хитрые глазки, остренький носик, небольшие ушки.
— И его вы кидали?! — недовольно нахмурилась Лена, поднимаясь с плит и прижимая к себе детей. — А если бы уронили?!
— Я за всем следил, — покачал головой демон.
— Все равно. Такого милаша, и кидать. А кстати, — Лена вспомнила, зачем пришла. — Дети, мы тут ненадолго останемся. Вы же хотели в бойскаутов поиграть? Пожалуйста, замок в вашем полном распоряжении.
Договаривала Лена в пустоту: двойняшки с восторженным визгом исчезли в коридорах замка.
— И почему мне кажется, что жизнь здесь теперь скучной не будет, — проницательно глядя на Лену, заметил демон.
— Сами виноваты, — отрезала она.
— Сами — это кто?
— И вы, и этот, жених.
— Жених — понятно. А я тут при чем?
— А вы его поддерживаете. Нам с детьми домой надо, а этот уперся как танк. Вот пусть и получает.
— Не знаю, кто такой танк, — вздохнул демон, закончив поглаживать роскола, — но Арчи мне уже жаль.
И будут огоньками роз
Цвести шиповники, алея,
И под ногами млеть откос
Лиловым запахом шалфея,
А в глубине мерцать залив
Чешуйным блеском хлябей сонных,
В седой оправе пенных грив
И в рыжей раме гор сожженных.
И ты с приподнятой рукой,
Не отрывая взгляд от взморья,
Пойдешь вечернею тропой
С молитвенного плоскогорья…
Максимилиан Волошин. «И будут огоньками роз»
Арчибальд начал икать сразу же, как очутился в столичном доме. Вода не помогла, алкоголь — тоже. Икота не желала убираться ни единым известным Арчибальду способом.
«Снова прокляла», — в отчаянии понял он и ощутил непреодолимое желание свернуть шею своей ненаглядной невестушке. Единственная или нет, она начала его жутко раздражать. И если бы не защита кольца, он давно показал бы ей, кто настоящий хозяин в замке. Но кольцо подчеркивало, что невеста теперь практически стала членом семьи, так сказать своей, а своих в его роду никто никогда и пальцем не трогал.
