— Да кому она нужна, с её прыщами, — звонкий, иногда срывавшийся на визг голос Дашки доносился с кухни, что, впрочем, и не удивительно: где ж ещё в нашей двухкомнатной квартире им с матерью меня обсуждать. — Так и помрёт старой девой, да к тому же прыщавой! Хоть бы урод какой её замуж взял.
Давно привыкнув к подобным истеричным крикам, я лишь равнодушно плечами пожала и потянулась за очередным любовным романом, только сегодня взятым в библиотеке на неделю. Да, с прыщами, вернее, с комедонами. Обычная, дешёвая, уходовая косметика не помогала, на дорогую у матери денег не было. У Дашки снега зимой не допросишься, а меня, из-за нестандартной внешности и легкой хромоты, — последствия родовой травмы — в полные двадцать пять никто на работу не брал, некоторые открыто говорили, подлечись, мол, потом подумаем, так что приходилось перебиваться случайными заработками через Интернет. Половину дохода я честно отдавала в общий котел на оплату счетов и покупку различный вещей для дома. Оставались обычно сущие копейки. На них и питалась, изредка позволяя себе купить новую одежду взамен пришедшей в полную негодность старой.
На людях я бывать не любила. Те два раза в неделю, что приходилось появляться в местной библиотеке, чтобы обменять книжки, или недолгие походы в супермаркет за продуктами оборачивались для меня настоящи м испытанием: постоянно казалось, что народ за спиной гадко хихикает, показывает пальцами в спину и перешёптывается. Я как-то заикнулась матери о скоростном Интернете, чтобы качать романы библиотеками, не выходя из дома, и смотреть фильмы он-лайн, но в ответ получила вполне ожидаемый ответ: «Вот заработай, тогда и подключим». Как заработай, уточнено не было.
Мою нестандартную внешность любимые родичи обсуждали с завидной частотой, особенно Дашка, которой некуда было водить кавалеров. Так что я, пропустив мимо ушей это обсуждение, просто открыла новую книгу с полуобнажённым мачо на обложке и с удовольствием погрузилась в мир настоящей любви.
Уснула я поздно: текст оказался напичканным уймой подробностей и немалым количеством авторской лексики, несколько раз надо было возвращаться к уже прочитанным страницам, чтобы понять, о чем именно говорит писатель, а потом вникать в продолжение книги, так что полночи точно не спала.
— Эй, девка, вставай, мужа проспишь, — ехидный старческий голос заставил проснуться. Открыла глаза: лежу на обычной деревянной лавке у мраморного фонтана, рядом — незнакомый дед невысокого роста, с седой бородой и густой шевелюрой того же цвета, вокруг снуют странно одетые люди, почему-то в упор не замечая нас.
— Вы кто? — не собираясь вставать, не особо вежливо спросила я.
— Бог я, — нахально ухмыльнулся беловолосый старик. — Местный. Замуж хочешь?
— Хочу, — ответила я честно, а у самой в голове крутилось: «Ну вот и санитары приехали. Интересно, что мне вкололи?»
— Ну так вставай, что лежишь? Смотри, мужа уведут, — и снова ухмыляется.
Плохо понимая, что происходит и куда ввязываюсь, я медленно встала с лавки, пару раз нагнулась в разные стороны, разминая затёкшее тело. О, а вещи не мои. Заснула я в лёгкой ситцевой ночнушке с забавной собачьей рожицей на груди, а сейчас одета в элегантный коричневый брючный костюм, чем-то похожий на те, в которых раньше охотились благородные господа: брюки чуть ли не в облипочку, приталенная кофта, сверху — широкий плащ на завязках. И всё — коричневого цвета.
— Иди уже, что встала? Потом налюбуешься, — обладатель ехидного голоса и не думал исчезать. Сильное, похоже, лекарство мне дали. Ладно, пошла.
— В другую сторону, дуреха, — хмыкнул мой неизвестный сопровождающий.
Я послушно повернулась, сделала десяток шагов и практически сразу уперлась в кованую железную ограду с необычным орнаментом в виде переплетённых между собой тел животных и птиц.
— Калитка слева, — послышался за спиной тяжелый вздох. А санитары не дремлют.
— Сама ты санитар, — проворчали недовольно, — только время теряем. Открывай давай. И так на свадьбу опаздываем.
Даже не удивившись прочитанным мыслям, мало ли что во сне бывает, я послушно повернулась налево. Действительно, калитка, тоже железная, кованая, с кольцом, торчавшим из пасти лохматого льва, вместо ручки. Потянула на себя: сим-сим открылся, и я зашла внутрь.
Дом за оградой был высоким и каменным и производил впечатление здания, построенного один раз и на века. Казалось, в нем родились, выросли и умерли несколько поколений жильцов, и еще стольким же уготован этот скорбный удел.
— Госпожа, наконец-то! Вы здесь, — деревянная дверь, и так полураскрытая, распахнулась, на ступеньки метеором вылетела высокая плотная женщина средних лет в длинном сером платье, переднике и чепце. Служанка?
— Прошу, только вас и ждем! Церемония уже должна начаться!
Какой-то сумасшедший сон. Рядом раздался привычный смешок, а затем тихое:
— Иди наконец.
Служанка летела по длинным узким коридорам, я с трудом поспевала за ней. Вот откуда, скажите на милость, в этой крупной женщине столько энергии? И чем она питается, чтобы развивать такую скорость?
Затормозив возле одной из многочисленных дверей, моя проводница потянула за ручку в форме орлиной головы и почтительно поклонилась, когда дверь открылась:
![Жертвоприношение [Гнездо ворона]](/storage/book-covers/72/72ab877bff59ab194f869471ba26353d036127e9.jpg)
