Мастера римской прозы. От Катона до Апулея. Истолкования - [9]

Я не вижу, какую пользу могло бы принести для понимания рассмотренных здесь повторов наклеивание риторических этикеток из области специальной терминологии и что они могут доказать. Самые различные формы повторов — как мы имели возможность увидеть и увидим в дальнейшем еще более четко — играют служебную роль в рамках структуры текста; их невозможно вычленить как внешние стилистические украшения. Таким образом, нет никакой необходимости тревожить греческую теорию для того, чтобы объяснить стилистические особенности речи о родосцах. С большей последовательностью и более содержательно повторы слов объясняются архитектоникой текста как такового; этот результат подтверждает преимущество имманентной интерпретации перед литературно-теоретической. Даже если Катон знакомился с греческими риторика- ми, он как римлянин-практик умел употреблять фигуры речи задолго до того63, как смог бы их назвать по имени.

Расстановка слов

а) архаическое «нанизывающее» расположение слов

Уже в первом предложении глагол-сказуемое не прячется за зависимыми от него инфинитивами, но появляется в самом начале: Scio solere plerisque hominibus, я знаю, что по большей части люди... animum excellere, зазнаются... Также и позднее: atque ego quidem arbitror Rodienses noluisse nos ita depugnare, no крайней мере я полагаю, что родосцы не хотели, чтобы мы довели войну до такого конца... Таким способом можно создавать длинные предложения, которые при этом не становятся необозримыми. Но важно, что scioв первом предложении обладает определенной эмфазой64.

ОСОБАЯ РОЛЬ НАЧАЛЬНОЙ ПОЗИЦИИ Наряду с обычной расстановкой слов quod arguatur male facere voluisse, что они были бы обвинены, что хотели совершить преступление, стоит: sed quia voluisse dicuntur facere, но хотели, как говорят, это сделать, причем voluisseподчеркнуто65. Ср. первое предложение rebus secundis...,а позднее — начало предложения с антитезой, также подчеркнутой: advorsae res... secundae res...Сильный толчок в начале предложения вообще, как представляется, значим для Катона: libertatis suae causa in ea sententia fuisse arbitror, ради своей свободы они и встали на эту точку зрения, думается мне; qui acerrime advorsus eos dicit, ita dicit, кто острее всего говорит против них, говорит так.

РАСПОЛОЖЕНИЕ СЛОВ «В РАЗРЯДКУ» (ГИПЕРБАТ)

Тесно связанные между собой главные слова раздвигаются «гипербатом» и становятся от этого более выразительными, как бы печатаются вразрядку: hostes voluisse fieri, врагами хотели стать. Точно так же: пипс derepente... relinquemus, вдруг... оставим и в той же фразе — ea... tanta bénéficia, такие... благодеяния. Здесь речь идет не об «артистических», но о «естественных» блоках, которые позволяет создавать любой язык со свободным порядком слов. В основе лежит инстинктивное стремление в каждом случае на первое и на последнее место предложения или колона поставить важное слово.

Хиастическая расстановка может подчеркнуть антитезу: 165, voluissefacere... facere occupabimus?Еще эффектнее хиазм во фрагменте 169: Rodiensis superbos... superbior quam nos. О фрагменте 168 см. следующий раздел.

КОЛЬЦЕВАЯ КОМПОЗИЦИЯ Во фрагменте 168 благодаря чередованию facere —fecit, fecerunt — facere возникает кольцевая композиция. Вообще начальное и конечное расположение союзов и глаголов именно в речи о родосцах выполняет функцию раскрытия формы:

atque ego quidem arbitror Rodienses noluisse nos ita

depugnare, uti depugnatum est, neque regem Persen vinci, sed non Rodienses modo id noluere, sed multos populos atque multas nationes idem noluisse arbitror. atque hautscio an partim eorum fuerint, qui non nostrae contumeliae causa id noluerint evenire.

sed enim id metuere, si nemo esset homo quern vereremur, quidquid luberetfaceremus, ne sub solo imperio nostro in servitute nostra essent, libertatis suae causa in ea sententia fuisse arbitror. atque Rodienses tarnen—.

Отрывок66 состоит из двух частей, каждая из которых начинается с atque; обе членятся союзом sed. Глагол arbitror появляется в начале первой половины и в конце как первой, так и второй. При этом noluisse в первом предложении стоит на первом и на предпоследнем месте; во втором предложении соответственно —fuerunt и fuisse. Таким образом в каждом случае замыкается кольцо — отличительный признак древней речи. Архаическая кольцевая композиция воплощается в архитектонике катоновской фразы с италийской четкостью.

Заключение

Можем ли мы признать правоту Геллия, когда он утверждает, что Катон в речах использовал все риторические средства? По мнению Лео67, из описания Геллия косвенным образом вытекает, «что речь не обладала диспозицией, выстроенной в соответствии с требованиями греческой риторики, с последовательным, по пунктам, представлением вопросов, заключающихся в сути дела»68. Но для Лео остается весьма сомнительным, что греческое учение о стиле могло бы стать определяющим для разработки деталей69. Лео не убедили примеры, которые Норден считает «грецизмами»70; еще сегодня Г. Кронассер оспаривает греческое влияние на катонов язык71; Р. Тилль также приводит свои наблюдения над греческими элементами у Катона не без скепсиса72. Тилль вслед за Лео с полным правом задает вопрос — может быть, позднейшая риторика просто пыталась подогнать раннее искусство Катона под свои привычные схемы?73