Мастера римской прозы. От Катона до Апулея. Истолкования - [25]

Рассуждение и молниеносное действие (Gall. 7,27)257

Postero die2SS Caesar promota turri perfiectisque operibus, quaefacere instituerai, magno coorto imbri non inutilem hanc ad capiendum consilium tempestatem arbitratus, quod paulo incautius custodias in muro dispositas videbat, suos quoque languidius in opere versari iussit et quid fieri vellet ostendit, le- gionibusque intra vineas in occulto expeditis, cohortatus ut ali- quando pro tantis laboribus fructum victoriae perciperent, iis qui primi murum ascendissent, praemia proposuit militibu- sque signum dédit, illi subito ex omnibus partibus evolaverunt murumque celeriter compleverunt.

На следующий день — башня была продвинута и намеченные земляные работы завершены — начался сильный ливень, — погода, которую Цезарь счел особенно подходящей, чтобы принять решение; поскольку он увидел, что караулы размещены на стене с некоторой беспечностью, он позволил и своим производить земляные работы небрежнее и отдал свои распоряжения. Он приготовил легионы к бою втайне в крытых галереях; он призвал их наконец пожать победные плоды стольких усилий, обещал награды для тех, которые

первыми поднимутся на стену, и дал солдатам знак к бою. Они внезапно бросились вперед со всех сторон, как бы в полете, и скоро овладели стеной.

Деловой стиль

Стиль цезаревых «Записок» — в глубочайшей степени «деловой», вследствие чего он далек от стиля речей. Важно отметить влияние канцелярских документов сената; сюда относится повтор слова из главного предложения в придаточном (напр., diem, quo die, день, в каковой день), — тип, который в начале «Записок о галльской войне» встречается чаще, чем впоследствии259. В нашем тексте мы встречаем только один облагороженный отклик этого стиля: perfectisque operibus, quaefacere instituerai, по завершении работ, которые назначил совершить. Такого рода повторы были представлены у Катона в гораздо большем масштабе, но основа их была иная, нежели у Цезаря; они возникли благодаря близости катоновской прозы к высоким формам устной речи260; напротив, у Цезаря повтор вроде только что охарактеризованного — ингредиент стиля «Записок»261.

К особенностям канцелярского языка относится и частота употребления ablativus absolutus (у Саллюстия, Ливия и Тацита он встречается много реже)262. Этот устойчивый элемент благодарственных и триумфальных надписей победоносных полководцев пародируется уже у Плавта: Hostibus victis, civibus salvis, re placida, pacibus perfectis, / bello exstincto, re bene gesta,

integro exercitu etpraesidiis, по победе над врагами, по спасении граждан, по водворении спокойствия, по заключении мира, / по окончании войны, по совершении подвигов, по сохранении в целости войска и подкреплений Persa 753-755 (ср. Amph. 188 сл.)263. При этом в формальном повторении заключено что-то торжественное; но ablativus absolutus как таковой — оборот приземленный и относится к языку военных донесений264. Признак этого стиля — косвенная речь, на которую в нашем тексте содержится только намек; вообще же Цезарь любит ее больше, чем прочие историки, и в senatus consultum de bacchanalibus есть параллель, подтверждающая ее канцелярский оттенок265.

Еще один элемент «делового стиля» в языке Цезаря — его стремление к elegantia266, т. е. к proprietas verborum, употреблению слов в собственном смысле, а значит — не столько к изысканности, сколько к точности выражения. Потому в нашем тексте он не боится использовать слово murus, стена, столько раз, сколько это нужно, и не станет прибегать к перифразам ради одного только чередования. Он вообще, повторяя, довольствуется легкими изменениями: perfectis —facere, operibus — in opere. С другой стороны, стремление к proprietas verborum в нашем тексте ведет к использованию таких характерных форм, как incautius267 и languidius268, которые благодаря параллелизму зовут друг друга к жизни и взаимно поддерживают.

В согласии с предметом и полностью в духе латинской традиции в нашем тексте выдержана постановка verbum finitum. Он последовательно располагается в конце — в отличие от Цицерона, у которого играет определенную роль эмфатическая начальная постановка в речах и логическая в середине фразы — в философских трактатах269.

С другой стороны, Цезарь все же варьирует расстановку слов при ablativus absolutus: в нашем тексте, как и в других местах, он с удовольствием выдвигает вперед глагольную форму270. При начальном положении глагольных форм акцентуируется функциональное положение в рамках фразы в целом; равным образом так достигается определенная живость — в цезаревом вкусе, неброскими средствами, — но происходит это у Цезаря так часто, что с интерпретаторской точки зрения не следует возлагать особое бремя на отдельный фрагмент.

Подобным же образом Цезарь в нашем тексте единожды выдвигает вперед герундив: ad capiendum consilium, чтобы принять решение; эта перестановка позволяет должным образом в общем контексте выделить неожиданную мысль.

Достойно внимания, что речи Цезаря-полководца, даже и в косвенной передаче, стилистически сильно выделяются на фоне делового окружения: здесь появляются слова с подчеркнутой эмоциональной нагрузкой: aliquando, наконец, или же tantus (pro tantis laboribus, стольких усилий) или же хотя и истрепанная, но все же эффектная метафора —fructum victoriae perciperent, пожать плоды победы. Пафос у Цезаря появляется там, где это целесообразно. В этом он похож на Катона; но, в соответствии со стилем «Записок» — и со своим собственным вкусом, чуждым всякому «барокко», — он расточает художественные средства более скупо.