Мастер тату - [44]

– Она не дура? – Львов подозрительно прищурился. – Это ты у нее сейчас был? Что еще она тебе подсказала?

– Ничего...

– А ты ей доложил, что у Мурзика есть алиби на ту ночь? И стало быть, все ее подозрения – полная фигня?

– Да черт с ним, с Мурзиком! – сказал Кирилл, удовлетворенно отодвигая пустую чашку. – Это был маньяк.

– Нормально, – сказал Львов, срочно пододвигая к себе табурет. – Опять двадцать пять. Маньяк. Бородин был бы в восторге, если бы слышал. И он бы тебя придушил. Он и без того к тебе неровно дышит, потому как за расстрел мирных жителей в "Алмазе" ему тоже отвечать придется... Ну а уж если тут маньяк... А Мурзик, стало быть, ни при чем?

– Ты же сам сказал – у него алиби, – напомнил Кирилл.

– Если у него алиби, тогда чего же мы?!. – взвился было Львов, но боль в висках особенно чувствительно напомнила о себе, и Львов поспешно опустился на табурет.

– С Мурзиком вышла ошибка, – сказал Кирилл. – А что? Не ошибается только тот, кто ничего не делает. Я делаю.

– Что ты делаешь? – простонал Львов, раскачиваясь на табурете и обхватив голову руками. – Что ты там еще делаешь?

– Момент, – Кирилл ушел в соседнюю комнату, а когда он вернулся, котлет на тарелке стало на одну меньше. Львов сосредоточенно смотрел в потолок. – Между прочим, у меня фотографическая память, – сказал Кирилл.

– Плевать, – ответил Львов. – Что это у тебя за бумажки?

– Это вырезка из газеты, – гордо произнес Кирилл. – Аналогичное убийство. Женщине отрезали руку, а потом убили выстрелом в голову...

– Неужели? – недоверчиво покосился на ксерокопию Львов.

– А это результаты экспертизы...

– Их я у тебя заберу, – предупредил Львов. – Потому что теперь весь этот Пушкинский сквер с его маньяками и мертвыми собачками висит на мне.

– Хорошо, что дело дали тебе, – серьезно произнес Кирилл. – А не какому-нибудь придурку.

– Да где найдешь такого придурка, чтобы согласился взяться за это дело, – проворчал Львов. – Ну так что там в этой экспертизе? Или ты все время засыпал на первой строчке?

– Это фигня, – сказал Кирилл, откладывая первую страницу. – Это тоже... И это. И это. А вот это...

– Ну, – нетерпеливо дернулся на табурете Львов.

– Это интересно, – сообщил Кирилл. – Они тут пишут... Про причины смерти и все такое... Ага, вот – внешний осмотр тела. Обнаружен след от удара в левый висок тупым предметом.

– Ее оглушили, – сказал Львов.

– Знаю. Она стояла, ее ударили в висок, она потеряла сознание. Так?

– Ну, – сказал Львов.

– Если она потеряла сознание, то должна была упасть. С высоты собственного роста. На асфальт. То есть гарантированно разбить голову.

– Ну, – сказал Львов.

– Нет никаких следов. Этот след от удара в висок – единственный. И это явно не результат падения. Девушку аккуратно уложили на асфальт.

– Ну и что? – сказал Львов. – Вывод какой? Убийца – хорошо воспитанный человек?

– Убийца – маньяк, – твердо сказал Кирилл. – Маньяк ведет себя ненормально. То, что Жданову аккуратно уложили на асфальт, – пример ненормального поведения.

– Ненормального... – машинально повторил Львов. – Это тебе кажется, что такое поведение ненормальное. Потому что ты не знаешь причин, которые заставили убийцу так действовать. Может, у него были причины так аккуратно уложить Жданову на землю?

– Что за причины?

– Близкие отношения, – наобум выдал Львов. – Убийца хорошо знал Жданову, у них были близкие отношения. Он питал к ней чувства. Он дорожил ею. И это сказалось в том, как он ее убивал.

– Мурзик хорошо подходит под эту теорию, – вздохнул Кирилл.

– А что Мурзик? Мурзик просто продавал ей таблетки. А тут более близкий человек – любовник, друг, жених... Может – отвергнутый поклонник. Маньяк, Киря, – это слишком просто. Любое дело можно на маньяка спихнуть. Тут нужно круг общения Ждановой выявить. Я тебя попрошу еще раз встретиться с ее подругой и выяснить, с кем у Ждановой были шуры-муры... Будешь моим помощником на общественных началах, – не без удовольствия сказал Львов. – Тебе все равно делать нечего...

– А как же это? – Кирилл ткнул пальцем в ксерокопию газетной статьи.

– А что это? – Львов пожал плечами. – Это просто газета. Я даже не уверен, что на самом деле все было именно так, как здесь написано. То есть пока я не вижу серии однотипных убийств, И никто не видит. Кроме тебя. Но тебя от дела отстранили. Вот такой расклад, Киря... – Львов тяжко вздохнул и сгреб со стола материалы экспертизы. Ксерокопию он забирать не стал. – Значит, переговори с подругой Ждановой... А вообще – тебе не про маньяков нужно думать, а про служебное расследование. Линию обороны нужно продумывать. Бумажки в порядок приводить. У тебя же отец – юрист, попроси его помочь. Ну ладно, – торопливо сказал Львов, заметив гримасу на лице Кирилла. – Как хочешь, так и делай...

Глава 9

– Это что? – рассеянно спросил Гоша. – Ах да... – спохватился он, когда Молчун поменял газеты местами и сверху оказался недавний номер с мертвым лицом Милы на первой странице. – Это наши, это я уже видел. А это что?

Молчун снова совершил манипуляции с газетами, и теперь перед Гошей лежал номер, отбитый у прижимистого журналиста Курочкина. Внутренне Молчун даже гордился собой. Курочкин выдал Молчуну не только старый номер "Криминал-Экспресса", но еще и фамилию милиционера, который снабдил в свое время Курочкина информацией по убийству возле Павелецкого вокзала. Милиционер оказался парнем простым, и Молчуну на этот раз не пришлось прикидываться ни дядей, ни тетей, ни внучатым племянником погибшего. Молчун просто сказал, что знает Курочкина (не уточнив характер этого знакомства) и что хотел бы узнать подробности описанного в "Криминал-Экспрессе" убийства. Информация обошлась Молчуну в две бутылки пива и небольшую связку воблы, купленную у метро.