Марина Влади, обаятельная «колдунья» - [16]

Шрифт
Интервал

Эпизод снимали длинной фокусной линзой, вся съемочная группа пряталась в высокой траве. На несколько часов мы оказались в шкуре этих людей, так непохожих друг на друга, но объединенных абсурдностью этой казни… Мы все переживали отчаянный страх…»

Ее новеллы тех лет, репортажные зарисовки с натуры, наброски портретов актеров, друзей, коллег, режиссеров, великих и не очень, через полвека станут главами удивительной мемуарной книги «24 кадра в секунду», дневником эпохи, одной из главных героинь которой будет она сама, Марина Влади.

В 1959 году картина «Ночи шпионов» была включена в программу первой Недели французского кино в Москве. Для Робера, радуется Марина, это большая премьера. Но куда больше волнений доставляла грядущая встреча с родиной мамы и отца. Робер, как умел, успокаивал обеспокоенную Милицу Евгеньевну: «Я постоянно буду рядом».

Первый сюрприз их ждал уже в аэропорту Домодедово.

— Я сошла с трапа старого самолета, — рассказывала родным Марина, вернувшись в Париж, — знаете, еще такой — с пропеллерами, и внизу увидела девиц сто, не меньше! И все как одна — «колдуньи»… Я оказалась лицом к лицу с сотнями моих копий: больших и маленьких, толстых, в очках, с осветленными распущенными волосами. Завизжав, они бросились ко мне. Выкрикивали мое имя. В одно мгновение я покрылась слоем губной помады — лицо, шея, руки!.. Они меня зацеловали, я была вся в помаде… Мужчины? Ну, мужчины тоже пытались, но я не давалась. О, если бы на меня еще набросились и мужчины, меня бы уже не было — разорвали бы точно! Это было жутко, я же совсем не подозревала, что в России меня знают. Обалдела просто. Нет, я не испугалась, я именно обалдела…

Слава богу, вмешались бравые милиционеры, и дальнейшего бурного разгула страстей удалось не допустить. По пути из аэропорта в гостиницу встречавший парижских гостей молодой человек из оргкомитета, сам чрезвычайно взволнованный и этим rendez-vous — свиданием, и близостью к той, о которой позволительно было только мечтать, и своими особыми полномочиями и ответственностью, радостно лепетал о фантастическом успехе «Колдуньи» в Советском Союзе и о грандиозной славе madame Vlady: «Фильм посмотрели миллионы наших зрителей. В газетах писали о вашем русском происхождении… Вас у нас все знают, Марина Владимировна!»

Последнее — обращение, чисто русское, по имени-отчеству — ее немножко смутило, но она снисходительно кивнула: будем привыкать. Робер сидел рядом, внимательно наблюдая за пролетавшими мимо подмосковными пейзажами, и не произносил ни слова: он был еще более, чем обычно, угрюм и сумрачен. Она попыталась расшевелить мужа: «Ну, как тебе наша родина?» — «Wonderful», — почему-то по-английски отозвался он.

«Два дня я ходила по улицам, вокруг меня неизменно была толпа, меня без конца фотографировали, — пополнялся московский дневник Марины восторженными записями. — И в музеях тоже, а мне же хотелось все посмотреть… Это был шок… Мне присылали письма, в которых было вложено по пятьдесят использованных билетов. Люди писали, что они столько раз ходили на фильм с моим участием. И посылали билеты в качестве вещественных доказательств… Все российские бабы были колдуньями…»

Вчера еще чопорные, как монашки, застегнутые на все крючочки-застежки, наглухо запакованные в строгого кроя форменные платья и костюмы, окостеневшие в кольчугах-лифчиках, внезапно осмелели и уже щеголяли в легкомысленных платьицах, издалека напоминавших те, в которых Марина бегала по скандинавским чащам. Искусительница Влади, сама того не ведая, моментально соблазнила мужскую половину населения Советского Союза, одновременно раскрепостив, дав вольную, другой половине, женской.

Переполненная впечатлениями о Москве и москвичах, Марина по секрету, на ушко сообщала маме и сестрам: «Мой успех был необычайным, и Робер не мог этого вынести. Он не покидал гостиничный номер, а я одна разъезжала по приемам, пресс-конференциям. Все, что бы я там ни говорила, вызывало бурный восторг, аплодисменты…»

Так впервые Москва вмешалась в судьбу Влади, став «лобным местом», на котором схлестнулись характеры вчерашних пылких влюбленных. Позже этот город еще не однажды сыграет роковую роль в жизни Марины Поляковой-Байдаровой.

Впрочем, Оссейн объяснял разрыв не жестким состязанием амбиций, а более прозаичными причинами: «Огромное семейное гнездо Поляковых в Maisons-Laffitte… вечно полное людьми, шумом и застольем… Как в забытой русской сказке, слезы перемежались радостью, праздник — ностальгией… Но был ли этот уютный дом с властной, волевой тещей моим? Было ли в нем место для меня? Едва я спрашивал Марину: „Ты меня любишь?“, не дослушав моего вопроса, она на сто ладов отвечала: „Да, да, да!“ Когда я почувствовал, что играю роль любящего главы семьи, которой у меня нет, я решил прервать этот спектакль, как неудачно поставленный самой жизнью… Нельзя строить отношения, когда лишь один человек готов на все ради другого, а второй… Я искренне и беззаветно любил Марину. А что она испытывала ко мне, так и осталось для меня загадкой… Мне кажется, она так и не смогла расстаться со своим детством, мамой и домом, ничего не хотела менять в своей размеренной жизни ради меня. По этой причине мы не сумели свить общее гнездо».

Продолжить чтение
Еще от автора Юрий Михайлович Сушко
Клан Чеховых: кумиры Кремля и Рейха

Если бы вся изложенная здесь история родственников Антона Павловича Чехова не была бы правдой, то ее впору было бы принять за нелепый и кощунственный вымысел.У великого русского писателя, создателя бессмертного «Вишневого сада», драматичного «Дяди Вани» и милой, до слез чувственной «Каштанки» было множество родственников, у каждого из которых сложилась необыкновенная, яркая судьба. Например, жена племянника Чехова, актриса Ольга Константиновна, была любимицей Третьего рейха, дружила с Геббельсом, Круппом, Евой Браун и многими другими партийными бонзами и в то же время была агентом советской разведки.

5 любимых женщин Высоцкого. Иза Жукова, Людмила Абрамова, Марина Влади, Татьяна Иваненко, Оксана Афанасьева

«Идеал женщины?» – «Секрет…» Так ответил Владимир Высоцкий на один из вопросов знаменитой анкеты, распространенной среди актеров Театра на Таганке в июне 1970 года. Болгарский журналист Любен Георгиев однажды попытался спровоцировать Высоцкого: «Вы ненавидите женщин, да?..» На что получил ответ: «Ну что вы, Бог с вами! Я очень люблю женщин… Я люблю целую половину человечества». Не тая обиды на бывшего мужа, его первая жена Иза признавала: «Я… убеждена, что Володя не может некрасиво ухаживать. Мне кажется, он любил всех женщин».

Последний роман Владимира Высоцкого

Отношения Владимира Высоцкого с Изой Мешковой, Люсей Абрамовой, Татьяной Иваненко, Мариной Влади, Оксаной Афанасьевой многое объясняют. Его голос. Его печальный взгляд. Строки его песен… «Я люблю – и значит, я живу…» Его душа была хрупкой и трепетной, а сердце его всегда было готово к самопожертвованию. Любовь заполняла мысли и чувства великого барда, она его рукой складывала ноты для новых песен. Даже если она иной раз возвращалась к нему стылым холодом. Даже если друзья Высоцкого считали, что именно женщины были виновны в преждевременной кончине поэта.

Подруги Высоцкого

Разные женщины окружали великого барда. Они были похожи и в то же время не похожи друг на друга. Их жизненная философия и творческая позиция были различны, но судьбы в той или иной степени пересекались с судьбой Владимира Высоцкого. Их участие, сердечное отношение к Высоцкому, к его таланту кровно роднило. Их голоса перекликались, хотя каждая из женщин вела свою неповторимую сольную партию, что и составляет особую гармонию. Они одновременно являлись и музами, и творцами.У гениального человека и близкое окружение талантливо и неординарно…

Друзья Высоцкого: проверка на преданность

Скульптор Эрнст Неизвестный, актеры Даниель Ольбрыхский и Олег Даль, режиссер Станислав Говорухин, драматург Эдуард Володарский… Эти известные деятели культуры были для Владимира Высоцкого друзьями. В то время значение слова «друг» означало совсем не то, что ныне подразумевается в соцсетях. Друзья Высоцкого были частью его судьбы. Они были его сподвижниками, отражением его совести и мировоззрений. Они были рядом, когда ему было трудно и плохо, они делили с ним его боль и страдания. Их интересная и зачастую удивительная жизнь стала ярким доказательством верности и чести в настоящей мужской дружбе, в этой абсолютной ценности, которую нельзя ни купить, ни выпросить…

Альберт Эйнштейн. Во времени и пространстве

Альберт Эйнштейн – человек, повлиявший на ход истории в XX веке. Величайший ученый своего времени открывается перед читателем с неожиданной стороны. В новой книге Юрия Сушко публикуются ранее не известные факты из жизни гениального физика. Они шокируют, возмущают и неожиданно приоткрывают тайну создания советского ядерного оружия, которое и сохранило хрупкий мир после Второй мировой войны.

Рекомендуем почитать
Путник по вселенным

 Книга известного советского поэта, переводчика, художника, литературного и художественного критика Максимилиана Волошина (1877 – 1932) включает автобиографическую прозу, очерки о современниках и воспоминания.Значительная часть материалов публикуется впервые.В комментарии откорректированы легенды и домыслы, окружающие и по сей день личность Волошина.Издание иллюстрировано редкими фотографиями.

Бакунин

Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения…В книге представлены иллюстрации.

Добрые люди Древней Руси

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.

Иван Никитич Берсень-Беклемишев и Максим Грек

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.

Оноре Габриэль Мирабо. Его жизнь и общественная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.

Антуан Лоран Лавуазье. Его жизнь и научная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.

Товарищ Ванга

Эта книга построена на логически выстроенных опровержениях феномена знаменитой «предсказательницы» Ванги. Доказательства ее шарлатанства достаточны и убедительны и не оставляют камня на камне от того мистического, полубожественного образа «сверхчеловека», который так трепетно поддерживался руководством Болгарии. Несмотря на то что огромное количество людей на всей Земле все еще верит в фантастические способности болгарской знаменитости, беспристрастные факты, изложенные в книге, доказывают масштабную мистификацию.

Раневская, которая плюнула в вечность

«Если человек хочет жить, медицина бессильна!» – сказала Фаина Георгиевна Раневская. Перефразируя ее, скажем так: если Раневская любила кого-нибудь или ненавидела, то принудить ее изменить своим чувствам было невозможно. Эта замечательная книга посвящена взаимоотношениям актрисы с мужчинами. Именно они, представители сильного пола, помогли в полной мере раскрыться личности Раневской – очень талантливой, умной, сильной, благородной, но вполне земной и не лишенной человеческих слабостей женщины. Она была не только по-настоящему народной артисткой, но и замечательным человеком, жила по полной программе, а не существовала.

Раневская, что вы себе позволяете?!

Эта книга заметно отличается от всего, что было написано о Фаине Раневской раньше. Книга не претендует на истину в конечной инстанции, однако образ великой актрисы, созданный автором, впечатляет необыкновенной естественностью, «живостью» и правдоподобностью. Раневская представляется читателю по-настоящему одаренным человеком, тонко чувствующим несправедливость и достоинства нашего бытия, убогость и духовное богатство людей; она представляется человеком, обладающим жестким, критическим взглядом на мир и явления.

Девять женщин Андрея Миронова

Помните, как в фильме «Соломенная шляпка» чертовски привлекательный герой Андрея Миронова поет и загибает пальцы: «Иветта, Лизетта, Мюзетта, Жанетта, Жоpжетта…»? Что интересно, Андрей Миронов, в самом деле, не представлял свою жизнь без женщин. Еще бы! Они, как музы, вдохновляли Андрея на творчество, давали ему силы, зажигали в его сердце пламя любви и страсти. Именно женщины вкупе с природным талантом сделали Андрея Миронова неотразимым в жизни, в кино и на сцене. Стоит ли удивляться, что этого удивительного человека беззлобно называли дамским угодником.