Марианская впадина - [58]
– Ах ты хитрец, – прошептала я и расхохоталась.
Джуди подскочила, рыкнула, спрыгнула с кровати и неловко подошла ко мне. Я присела возле нее на корточки и обняла. Уткнувшись в ее густую шерсть, я смеялась и плакала одновременно. В итоге, собака как будто была в растерянности, не зная, что обо все этом думать.
Немного придя в себя, я на четвереньках подползла к одной из коробок, стоящих повсюду. Комната меж тем была залита солнечным светом, и все можно было хорошо рассмотреть. Я увидела, что каждая коробка была подписана: на каждой стояли даты с указанием года. Ползая от коробки к коробке, я начала ориентироваться, что к чему. Похоже, коробка с обозначением 1962 была первой. Я пододвинула коробку ближе к себе, еще раз обернувшись при этом на Гельмута. Свет солнца на его лице смягчил его черты, и теперь он выглядел так, будто ненадолго задремал и вот-вот проснется, кашляя.
Я сняла с коробки крышку, вынула оттуда верхний листок и начала читать.
12.10.1962
Здравствуй, Кристоф,
тебе пишет твой папа. Все так странно. Мне так хочется тебе рассказать о том, как прошел мой день. Мне этого так не хватает. Священник сказал, может, это поможет. Я решил попробовать. Нет-нет, не подумай, что я вдруг стал верующим. Я недавно совершил одну глупость, из-за чего мама на меня сильно сердилась. Но сейчас все в порядке. Не все, конечно, потому что ты-то ведь умер, это так и осталось. Твоя мама все время плачет, но ведь это понятно. Я плакать не могу, но, может, позже и у меня получится.
Я опять начал работать над нашим корабликом в бутылке. С мачтой у меня сложности, да еще клей нечаянно капнул мимо. Из-за этого на верхней палубе теперь пятно от клея.
Не знаю, что еще написать.
Буду заканчивать.
Я люблю тебя.
Папа (Гельмут)
Я положила листок на пол и долго, не отрываясь, смотрела на Джуди. Потом достала из коробки следующий листок.
13.10.1962
Здравствуй, Кристоф,
мне удалось решить проблему с пятном от клея на палубе. Только маленькое пятнышко осталось, почти не видно, не беспокойся. Корабль уже выглядит солидно. Я до сих пор под впечатлением, как аккуратно ты приклеил штурвал. Здорово вышло. У тебя всегда лучше получалось.
Вчера умер твой кролик. Я не писал вчера об этом. Я вообще рассказывать не хотел, но хочу быть с тобой честным.
Ветеринар говорит: возможно, из-за колик.
Мне очень жаль.
Я люблю тебя.
Папа (Гельмут)
Я вынула из коробки целую стопку листов и бегло их просмотрела. Он действительно писал своему сыну каждый день. Я положила листки обратно, встала и открыла следующую коробку.
14.03.1971
Здравствуй, Кристоф,
я дочитал книгу. Ничего. Но не скажу, что захватывающе.
Мамин дом почти готов. Она вместе с твоими братьями уже переехала. Мне там еще кое-что по электрике доделать надо.
Твой дядя, кстати, новую машину купил. По мне, так слишком уж навороченная. Я бы такую не купил.
Я подумываю опять взяться за новый корабль в бутылке, но пока не решил. Неплохо было бы, если рядом с бомбардиром «Террор» поставить бомбардир «Эребус», да ведь?
Я люблю тебя.
Папа (Гельмут)
Я снова закрыла коробку и повернулась.
2019
Я сняла крышку и нашла, перебирая листы в пачке, дату вчерашнего дня.
24.08.2019
Здравствуй, Кристоф, здравствуй, Хельга,
сегодня приходил врач. Паула вызвала. Ханнес приходил. Он тебя малышом знал, Кристоф, ставил тебе однажды прививку.
Ханнес знает, что я умираю. Я ему сказал: мне все равно. Я закончил все, что еще надо было закончить. Никто не знает о моем плане, но умирать жалким образом, медленно и мучительно угасая, я не собираюсь.
Надеюсь, Паула не будет злиться. Она ведь вечно себя в чем-то упрекает, в итоге опять начнет думать, что это ее вина.
Нельзя застревать в другом человеке.
Болит легкое, и в суставе сильные боли. Хельга, не сердись, пожалуйста. Это не то же самое, что было тогда. Сейчас я должен это сделать.
Я не знаю, что ждет меня после того, как я умру. Люди любят говорить: «после смерти». Но ведь это все глупости. Смерть – это продолжающееся состояние, а умирание – процесс перехода. Неплохо было бы, конечно, если бы еще было некое Потом. А может быть, все-таки это правда – потом можно встретиться вновь.
Я скучаю по вам каждый день.
Я очень люблю вас обоих,
Гельмут
Перебирая листки бумаги в коробке, я заметила, что с момента, когда не стало Хельги, он обращался в письмах к ним обоим.
Я прочитала еще несколько писем: в некоторых местах, когда он описывал наше дорожное путешествие, на моем лице появлялась улыбка, а иногда слезы наворачивались. Через какое-то время я положила пачку листов назад в коробку, села на стул к письменному столу: я просто сидела, смотрела на Гельмута и думала. У меня было столько вопросов. Он писал эти письма, потому что ему было одиноко или это уже стало его привычкой? Писал ли он каждый день или пропускал иногда день-другой? И что мне теперь со всеми этими письмами делать?
Если в 1962 году он начал, а закончил вчера, – я прикинула – более двадцати тысяч дней. Более двадцати тысяч писем.
– Господи, – прошептала я. И еще раз погладила по голове Джуди, которая носом тыкалась мне в коленку.
Было уже начало восьмого. Я пошла в свою комнату (Джуди бежала следом за мной), нашла визитку Ульриха и набрала его номер. На секунду я остановилась, посмотрела в окно, на горы, и нажала на кнопку «звонок».
Признанная королева мира моды — главный редактор журнала «Глянец» и симпатичная дама за сорок Имоджин Тейт возвращается на работу после долгой болезни. Но ее престол занят, а прославленный журнал превратился в приложение к сайту, которым заправляет юная Ева Мортон — бывшая помощница Имоджин, а ныне амбициозная выпускница Гарварда. Самоуверенная, тщеславная и жесткая, она превращает редакцию в конвейер по производству «контента». В этом мире для Имоджин, кажется, нет места, но «седовласка» сдаваться без борьбы не намерена! Стильный и ироничный роман, написанный профессионалами мира моды и журналистики, завоевал признание во многих странах.
Россия, наши дни. С началом пандемии в тихом провинциальном Шахтинске создается партия антиваксеров, которая завладевает умами горожан и успешно противостоит массовой вакцинации. Но главный редактор местной газеты Бабушкин придумывает, как переломить ситуацию, и антиваксеры стремительно начинают терять свое влияние. В ответ руководство партии решает отомстить редактору, и он погибает в ходе операции отмщения. А оказавшийся случайно в центре событий незадачливый убийца Бабушкина, безработный пьяница Олег Кузнецов, тоже должен умереть.
Ремонт загородного домика, купленного автором для семейного отдыха на природе, становится сюжетной канвой для прекрасно написанного эссе о природе и наших отношениях с ней. На прилегающем участке, а также в стенах, полу и потолке старого коттеджа рассказчица встречает множество животных: пчел, муравьев, лис, белок, дроздов, барсуков и многих других – всех тех, для кого это место является домом. Эти встречи заставляют автора задуматься о роли животных в нашем мире. Нина Бёртон, поэтесса и писатель, лауреат Августовской премии 2016 года за лучшее нон-фикшен-произведение, сплетает в едином повествовании научные факты и личные наблюдения, чтобы заставить читателей увидеть жизнь в ее многочисленных проявлениях. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В книгу вошли повести и рассказы о Великой Отечественной войне, о том, как сложились судьбы героев в мирное время. Автор рассказывает о битве под Москвой, обороне Таллина, о боях на Карельском перешейке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.