Марианская впадина - [56]

– Давай посидим тут вместе, – прошептал он дрожащим голосом.

– Да.

Так мы там вместе и сидели.

1070

Через какое-то время Гельмут встал и рукой показал мне, чтобы я еще оставалась. В костре догорали угольки, от футболки ничего не осталось. Он пошел в дом, вернувшись вскоре с металлической коробочкой, совком и метелкой.

– Вот. Пепел можете сюда собрать.

– Коробочка вашей сестры?

– Да. Она здесь леденцы хранила.

– Не можете же вы мне ее просто отдать.

– Очень даже могу. Видите же.

– Но…

– Эх-хе-хе, ну обязательно вам слово против сказать нужно, да?

– Хм… Ну…

Он снова опустился на стул. Было видно, что все движения давались ему нелегко. Огонь почти погас, и я еще какое-то время сидела, вороша палкой угли, чтобы пепел быстрее остыл.

– Думаю, пепел уже можно собирать, – сказал Гельмут через пару минут.

– Давайте.

Я смела теплый пепел в кучку и собрала его в коробочку.

– Не могли бы вы… мой кислородный аппарат… с ним, думаю, мне будет легче.

Я уже шла к дому, когда зазвонил мой телефон: врач сообщил, что морфин привезли. Вернувшись с аппаратом, я помогла Гельмуту поставить трубку и сказала, что ухожу за морфином.

– Отлично. У меня в груди болит, и кости… Метастазы в тазобедренном суставе дают о себе знать.

– Почему вы до сих пор молчали?

– А что бы вы смогли сделать? Вы бы опять только расплакались!

Я демонстративно закатила глаза, в шутку, а потом отвела его в дом.

– Поможете мне подняться наверх, я прилягу.

Я помогла ему подняться по лестнице, придерживая, чтобы он не упал. Удивительно, как быстро он сдал, сильно сдал. Еще пару дней назад он вполне нормально ходил.

Когда мы поднялись, он отправил меня назад.

– Может, помочь вам до комнаты дойти, – беспокоилась я.

– Нет-нет, все в порядке. Возьмите Джуди с собой, покормим ее, когда вернетесь.

Спускаясь по лестнице, я слышала, как сзади открылась и снова закрылась дверь и жужжание кислородного аппарата стало тише.

– Джуди, пойдем! – позвала я, пытаясь найти фонарик: стемнело, а освещения на улице не было.

Врач вручил мне шприцы и объяснил, когда и как вкалывать морфин. Мне пришлось подписать кучу бумаг, а потом он мне с собой еще дал листочек, на котором все было записано.

Подъем из долины обратно в деревню оказался довольно утомительным. Когда мы подходили к дому, нас встретили звуки клавиш пишущей машинки, доносившиеся из открытого окна в комнате Гельмута. Я снова спрашивала себя, что же он пишет и что было написано на всех тех листках в коробках. Может быть, я еще узнаю это, после…

– Можно? – спросила я Гельмута через закрытую дверь. – Я принесла шприцы и хотела показать, как их использовать.

– Я выйду, – ответил он, и шаркающие шаги и жужжание кислородного аппарата стали приближаться.

Выходя из комнаты, он открыл дверь ровно настолько, чтобы ему пройти, но я при этом не смогла заглянуть внутрь.

– А что вы там, вообще, делаете? Секретные атомные испытания?

– Да, – сухо сказал он и закрыл за собой дверь.

Я передала ему шприцы и объяснила все так, как мне это объяснял врач.

– Вы себе уколы сами будете ставить или… хотите, чтобы я?..

– Нет, справлюсь сам, не беспокойтесь, – успокоил он меня. – Один поставить сейчас, перед сном. Правильно?

– Он сказал: половину. Чтобы посмотреть, как подействует.

– Половину. Ладно. Ну, я пойду спать. Спасибо вам за то, что на себя столько хлопот взяли. Без вас я со всем этим не справился бы. Правда.

– Ничего особенного. Вы же мне тоже очень помогли: все это с моим братом. Я только сейчас поняла, что вы хотели мне тогда сказать. Что я не виновата. Иногда мне так еще кажется, но, в основном, я с этим теперь справляюсь.

Гельмут улыбнулся.

– Вот видите, – поддержал он меня, – и то, что осталось, тоже преодолеть сможете.

Он положил обе руки мне на плечи и на мгновение крепко сжал их.

– Все будет хорошо.

– Думаете?

– Конечно. Я уверен: с этого момента вы сами со всем справитесь. Вам больше не понадобится стариковская болтовня, чтобы смотреть в правильном направлении.

– Да ладно. Можете меня еще чуть-чуть поубеждать, – мне было приятно расположение, которое я уловила в его голосе.

– Вы найдете свой путь, – добавил он и погладил по голове Джуди, стоящую между нами. – Всего хорошего! – и он исчез вместе со своим кислородным аппаратом за дверью комнаты.

Мне бы это заметить.

570

На следующее утро я проснулась непривычно рано. Нащупав телефон, я включила дисплей: часы показывали лишь половину шестого. С чего я вдруг проснулась в такую рань? На улице было еще темно, Джуди спала у меня в ногах: видимо, ночью пробралась под одеяло осторожно, чтобы не разбудить меня. Я потерла глаза, перевернулась на другой бок и тут вдруг вспомнила его слова.

Всего хорошего!

Сон прошел моментально. Я села в кровати и задумалсь. У Гельмута были свои привычки в формулировках. Например, по утрам он говорил не «доброе утро!», а «добрый день!» Вечером он прощался словами «приятных снов!», но не говорил «всего хорошего!» У меня заколотилось сердце.

Я на ощупь включила маленький старомодный ночник на тумбочке. Встала и подошла к двери, она была лишь притворена. В коридоре я прислушалась. Ничего. Никаких странных звуков, а вернее, вообще никаких звуков.