Марианская впадина - [36]

– Пусть отдохнет немного, – сказал он и вышел.

Я посадила Лутц в кресло водителя и тоже вышла из машины, чтобы вывести Джуди в туалет. Гельмут потянулся и прогнулся назад, чтобы выпрямить спину.

– Ну вот, – все, что он произнес. Больше ничего.

Он взял в жилом отсеке воду и пил прямо из бутылки, что на него вовсе не было похоже.

– Ну, – сказал он опять.

– Что ну?

– Где та другая дорога в вашем телефоне. Показывайте, – бесцеремонно потребовал он.

Я открыла приложение с картами, цель еще не стерлась, и протянула ему телефон. Он взял его и прищурился, пытаясь что-то разглядеть.

– Как вы тут что-то читать можете? Лучше карту взять, которую я на стоянке купил, – пробурчал он.

– Увеличьте зумом: ну, пальцами.

– Увеличить чем?

– Зум. Увеличить изображение. Смотрите. Вот так.

Я показала ему, как двумя пальцами увеличивать и уменьшать изображение. Он попробовал, но у него при этом закрылось приложение с картами, зато открылось приложение с музыкой. Включился «Kraftklub», и Гельмут от испуга чуть не выронил телефон.

– Господи, что это за вопли? А карта куда пропала?

– Вы со смартфоном обращаться умеете?

– Позвольте, я попросил бы! У меня вообще-то компьютер есть, я в интернете бываю, у меня электронная почта и аккаунт в фейсбуке есть. Разумеется, я умею обращаться!

– Хм, ну ладно! Не важно! Как бы то ни было, карта показывает вот этот маршрут, вот! – и я показала на дорогу, которая разделялась надвое – почти перед нами. Одна вела в гору, с которой мы только что так неуклюже скатились, а другая уходила вправо в объезд горы.

– Ага. – Гельмут зашел внутрь фургона и вернулся с очками на носу.

– Э-э, а когда вы за рулем, они вам разве не нужны?

– Нет.

– Ну ладно. Как знаете…

– Покажите-ка мне карту еще раз.

Я показала ему, где мы находимся, увеличила изображение и еще раз показала, какой дорогой ехать.

– Хорошо. А навигатор в нем есть, в телефоне? Ну такой, когда женский голос говорит: «Поверните налево», ну вы знаете.

– Да, есть такое, только у меня это говорит мужчина.

– С чего вдруг мужчина? – уставился на меня Гельмут.

– Мне кажется странным, что в таких сервисных программах всегда используется женский голос. Это закрепляет патриархат. И мне не нравится, что сервис опять должен ассоциироваться с женщиной. Кроме того, на такие программы, как Alexa, например, или Siri, очень любят покрикивать, когда не в настроении. Мне это все не нравится.

Гельмут опять уставился на меня непонимающе: по всей видимости, он не имел представления кто такие Алекса и Сири и о чем я вообще говорю.

– А вы из этих самых, феминисток, да?

– Да, и…

– Хельга тоже из них была. Поэтому ей начхать было на традиционные ценности, на целомудрие там, и на все эти нелепые представления, которых должны были придерживаться женщины моего поколения. Ее мать хотела, чтобы она изучала языки и, может быть, стала переводчицей, а она вместо этого уехала со мной в лесничество. Женщина-лесничий – такого в те времена не знали и уж точно не уважали. Когда родился Кристоф, она почти сразу опять начала работать в лесу. Потом она нашла место в организации по защите животных: спасала в наших лесах животных, которые на грани вымирания. Хельга всегда была, ну, как сейчас говорят, сама по себе, и я никогда не говорил ей, что делать. Большинство ее теорий я понять не мог, но мне думается, феминизм – хорошее дело. А то, о чем вы сейчас говорите, это мне непонятно. Женский голос просто приятнее слушать, мне кажется. Вот и все!

– А вы подумайте почему.

– Нет. Даже задумываться не буду. И доклад из серии «Видеть кожей» и подобные штучки можете оставить при себе. На это у нас нет времени. Может, лучше будете мне штурманом?

– Да, хорошо!

– Только говорите заранее, а не за пять метров да съезда с дороги.

– Хорошо.

– И говорите громко.

– Хорошо.

– И четко.

– Хорошо-о-о-о!

Гельмут кивнул, и мы снова сели в машину. К моему удивлению, Лутц не сидела, а стояла на обеих ногах. Ладно, не совсем на обеих, преимущественно она стояла на здоровой ноге, а сломанной ногой лишь касалась сиденья, это помогало ей сохранять равновесие.

– Она стоит! – воскликнула я.

– Она мне на сиденье нагадила! – воскликнул Гельмут.

5110

– Приехали, – сказал Гельмут и заглушил двигатель.

Мы остановились в небольшом местечке высоко в горах, окруженном виноградниками и бесконечными лугами. В принципе, это была всего одна проезжая улица, вдоль которой по обе стороны тянулись дома.

– Хорошо, – сказала я.

– Нам надо на церковный погост.

– Хорошо, – опять промолвила я.

Он взял с собой урну: может быть, снова собирался пепел развеивать.

– Джуди туда нельзя, а вот курицу в машине лучше не оставлять. Береженого бог бережет. Кроме того, мне не хочется, чтобы она мне опять все обгадила.

Я пыталась оттереть следы птичьего помета с сиденья в машине, но ткань сразу побелела, поэтому место, где Лутц так героически стояла на своей сломанной ноге (и навсегда запечатлела свой зад), останется и все время будет бросаться в глаза.

Я просто взяла Лутц на руки, вышла и последовала за Гельмутом, вышагивающим на своих слегка кривых ногах. Сзади нас лаяла Джуди, возмущенная тем, что мы куда-то уходили, взяв курицу с собой, а ее оставили.