Марианна в огненном венке. Книга 1 - [14]

Этот образчик, изящной словесности рассеял мрачное настроение Жоливаля. Он рассмеялся, и Марианна последовала его примеру.

— Если бы еще были сомнения, что ваша царственная кузина жила у нас, этого достаточно, чтобы вывести нас из заблуждения. Только проникнувшись духом страны Вольтера и Сюркуфа, можно додуматься до такого: заставить английского посла сделать ремонт корабля, принадлежащего врагу, и оплатить счет. Ибо, хотя бы из рыцарских побуждений, сэр Стратфорд Кэннинг не посмеет потребовать возмещения затрат. Просто невероятно! Да здравствует царствующая мать его величества!

Она недаром носит высокое имя…

Радуясь увидеть его наконец снова в своей тарелке, Марианна ничего не добавила. Благородный жест Нахшидиль глубоко взволновал ее, ибо благодаря своему чисто женскому инстинкту белокурая креолка не колеблясь попала в самое чувствительное место, более всего волнующее ее юную кузину: бриг Язона, который он так любил, возможно, даже больше, чем женщину, чье изображение украшало его форштевень. Предложив ей его так, с чисто королевской щедростью и деликатностью и именно в тот момент, когда перед любовью Марианны возникли новые трудности, султанша придала своему подарку вид помощи и моральной поддержки. Это была великолепная возможность сказать ей;» Ты будешь страдать, но в твоих испытаниях ты будешь думать об этом корабле, ибо отныне в нем ключ от будущего и всех надежд. Смерть не посмеет коснуться так хорошо вооруженного существа «.

Марианна закрыла глаза. Она уже видела себя на борту возрожденной» Волшебницы «, покидающей под всеми парусами Константинополь и посещающей на ней все порты мира в поисках единственно подходящего ей капитана. Перед ней словно вновь открылся сияющий, бесконечный горизонт! Завтра, когда взойдет солнце, величественные проекты будущего склонятся к ее изголовью, помогая выжить, но уже сейчас, уверенная в помощи ее могущественной кузины, хозяйка американского брига была недалека от мысли, что ей принадлежит весь мир.

Открыв глаза, она подарила Жоливалю такую лучезарную улыбку, что тот не посмел возобновить свои упреки.

— Теперь пора! — сказала она с подъемом. — Мы и так уже потеряли много времени! Возьмите эти драгоценные бумаги, друг мой. Я уверена, что в ваших руках они будут в полной сохранности, к тому же там, куда я направляюсь, они ни к чему. Поцелуйте меня, и мы поедем.

В порыве нежности он обнял ее и расцеловал в обе щеки. Внезапно он почувствовал себя лучше. Снедавший его весь день внутренний страх отступил. После прочтения этого чудесного письма он, как и Марианна, подумал, что ничего плохого не может произойти с женщиной, пользующейся таким покровительством.

— Берегите себя! — сказал он только. — Посмотрим, прислушается ли Бог к молитвам неверующего…

Вдруг из-под белой вуали, скрывавшей лицо турчанки, прозвучал спокойный голос:

— Все пройдет хорошо. Еврейка знает, что ее забьют палками до смерти, если произойдет несчастный случай. Не волнуйтесь.

Через несколько мгновений Марианна уселась на подушки арбы и простилась с бывшим монастырем францисканцев.

Мул с натугой стал подниматься по крутому подъему вымощенной булыжником улочки. Подул холодный ветер и заиграл занавесками. Спутница Марианны достала белую муслиновую вуаль и закрепила ее перед лицом молодой женщины.

— Так будет лучше, — сказала она, заметив, что Марианна нерешительно подняла руку к лицу. — Наши обычаи очень удобны для тех, кто желает остаться незамеченным или неузнанным.

— Здесь никто меня не знает. Я не особенно боюсь…

— Посмотрите: вон ночной охранник, начинающий дежурство. Для сочинения десятка самых невероятных историй достаточно, чтобы он заметил едущую в арбе женщину без вуали…

Действительно, из-за утла показался высокий, худой человек в суконном кафтане, затянутом широким поясом, в красной феске, обмотанной грязным муслином. В одной руке он держал фонарь, в другой — окованную железом длинную палку, которой через равные интервалы ударял по мостовой. Проходя мимо, он окинул безразличным взглядом сидящих в арбе, где ветер продолжал поддувать занавески. Марианна сама покрепче прижала маскирующую ее вуаль и вздрогнула.

— Сегодня вечером холодно, а вчера можно было задохнуться.

Женщина пожала плечами.

— Это мельтем, леденящий ветер с вершин заснеженного Кавказа. Когда он дует, весь город мерзнет, но здесь погода меняется не так заметно. Кстати, пора уже мне и представиться. Меня зовут Бюлю. Это значит» облако «.

Марианна улыбнулась. Это» облако» вызвало у нее симпатию. Парандже не удавалось скрыть, что ее хозяйка пухленькая и внушающая доверие, с живыми глазами, которые весело блестели над белой чадрой и смотрели прямо в лицо.

— Я не знакома с обычаями вашей страны. Как должна я вас величать?

— Мне говорят — Бюлю-ханум. Последнее слово означает «сударыня»и употребляется непосредственно за именем. Если ваше сиятельство позволит, я буду так же обращаться к вам, чтобы не возбудить излишнее любопытство. Ревекка не должна знать, с кем она будет… иметь дело сегодня вечером.

— Тогда я буду Марианна-ханум, — повеселела молодая женщина. — Получается красивое имя.