Маресьев - [70]

Преподавание военных дисциплин в школе вели исключительно офицеры запаса — бывшие летчики или военнослужащие, проходившие службу в частях ВВС. Им было разрешено носить военную форму. Так что Маресьев из авиации ушел, но в авиации остался. Подготовка и воспитание будущих летчиков стали его любимым делом.

Обратимся к воспоминаниям одного из питомцев Маресьева, впоследствии генерал-майора А. А. Мамаева: «И вот, когда у меня и моих одноклассников в разгаре был третий год обучения, по школе поползли радостные для нас слухи о том, что одним из педагогов станет вскоре Алексей Петрович Маресьев. Это известие буквально ошеломило нас. Нам было трудно поверить в то, что это действительно произойдет и мы сможем увидеть, услышать, близко узнать человека уникальной судьбы. Ожидание затягивалось, и у нас все отчетливее зрели опасения — а вдруг это является лишь пустыми домыслами и наши мечты так и останутся мечтами. И когда мы с этим почти смирились, долгожданное событие, как бы в награду за наше долготерпение, действительно свершилось.

Как-то на занятиях по классу пролетела весть: „Он — здесь!“ Урок прервался, мы кинулись к подоконникам и „прилипли“ к стеклам (потом выяснилось, что такая реакция была и у слушателей других аудиторий). Мы увидели, как по дорожке вдоль здания школы вместе с директором А. П. Полехиным шел, по-матросски раскачиваясь и как бы немного приседая на каждом шагу, Алексей Петрович Маресьев, именно такой, каким мы его себе представляли.

Потом была встреча, на которой директор школы очень ровно и буднично без патетики поведал нам, что вышестоящие органы сочли возможным назначить Алексея Петровича начальником авиационной подготовки. Он же будет вести курс теории полетов и вместе с организациями Осоавиахима (вскоре это общество разделилось на ДОСАРМ, ДОСАВ и ДОСФЛОТ) вовлекать нас в занятия авиационными видами спорта. Затем выступил Маресьев. Он сказал, что ему дорога возможность после завершения военной службы оказаться вновь в привычном коллективе, где педагоги были вчерашними офицерами, а учащиеся — будущими. Не скрою нам это пришлось по душе. Мы поняли, что наш наставник хотел подчеркнуть: он видит в нас не школяров, пусть и старшеклассников, а своих младших товарищей, единомышленников и соратников. Это был, пожалуй, первый, очень важный педагогический урок Алексея Петровича, урок доверия и повышения ответственности „спецов“ [так себя называли учащиеся. — Н. К.] за то дело, которое они выбрали для себя. Уж если такой Герой видит в нас будущих офицеров, рассуждали мы, значит детство и отрочество остались позади, и все, чем мы занимаемся, уже всерьез, по-взрослому высоко и значимо».

В новую работу Маресьев втянулся быстро, поскольку дело было ему хорошо знакомое. Во-первых, за плечами опыт педагогической работы с курсантами Батайской авиашколы, где служил летчиком-инструктором. Во-вторых, он хорошо знал типы самолетов, начиная от простого «кукурузника» и кончая Ла-5, на котором летал в последнее время. В-третьих, недавняя служба в Управлении военно-учебных заведений в качестве инспектора-летчика прибавила ему знаний, умения в управленческой деятельности.

Должность начальника авиационной подготовки школы, которую занял Маресьев, в большей степени являлась административной. По сути, он отвечал за организацию учебного процесса на своем направлении работы. А это — руководство преподавательским составом, контроль за проведением занятий, планирование различных мероприятий. Иными словами, забот хватало.

Одновременно Маресьев и сам преподавал. «Спецы» всегда с нетерпением ждали его уроков. Еще бы! Герой-летчик — их учитель. Занятия Алексей Петрович проводил интересно, доступным и понятным языком. Излагаемый материал о развитии авиационной техники и моторостроения, о первых авиаторах он обязательно сопровождал примерами из фронтовой практики. «Работая в школе, т. Маресьев А. П. умело передает свой боевой опыт и летное мастерство учащимся школы, проводит большую работу по изучению летного дела», — отмечалось в его служебной характеристике. И далее: «Наряду с производственной работой т. Маресьев А. П. принимает активное участие в общественно-политической жизни школы, постоянно выступает не только перед учащимися школы, но и на собраниях трудящихся с воспоминаниями о боевых действиях советских летчиков на фронтах Великой Отечественной войны».

Весной 1949 года Маресьев впервые оказался за границей — во Франции, куда его направили по линии ЦК ВЛКСМ в составе советской делегации на I Всемирный конгресс сторонников мира. В состав делегации его включили с подачи И. В. Сталина, который спросил у кого-то из своего окружения: «А где этот безногий летчик?» После этого вопроса вождя все сразу закрутилось. Маресьева делегировали в Париж.

Всемирный конгресс сторонников мира, проходивший с 20 по 25 апреля одновременно в Париже и Праге, собрал 2065 делегатов из 72 стран. Ученые, представители творческой интеллигенции, священники, рабочие и простые домохозяйки, принимавшие участие в работе конгресса, были объединены одной целью — предотвратить новую войну. Не случайно эмблемой конгресса, которую нарисовал знаменитый Пабло Пикассо, стал белый голубь, несущий в клюве оливковую ветвь.