Маресьев - [38]
Здесь нужно сделать небольшое отступление. Маресьев всю жизнь оставался материалистом. Ни в какие приметы, мистику не верил. Но в то же время он хранил в своем семейном архиве весьма необычную фотографию. На ней неизвестный фотограф-любитель запечатлел его, четырнадцатилетнего пацана, сидящим на лошади. Но маресьевских ног на снимке не видно. Там, словно кистью проведена белая полоса засветки. Причем именно в том месте, где их ампутирует профессор Теребинский. Что это? Знак судьбы? Предсказание? Но вряд ли можно считать, что кто-то свыше предопределил долю Маресьева. Хотя, согласитесь, трудно быть прорицателем…
Послеоперационный период Маресьева проходил тяжело. Вскоре Алексей был отправлен в Куйбышев, где находился эвакогоспиталь № 3999, в котором врачи специализировались на лечении бойцов и командиров с ампутированными конечностями. Иными словами, госпиталь имел протезно-ортопедический профиль. Здесь летчику сделали реампутацию голеней фасциально-надкостничным методом, разработанным ведущим хирургом госпиталя Н. А. Мишиным.
Через две недели после операции у Маресьева сняли мерки для изготовления протезов. Мастер-протезист пообещал Маресьеву, что он скоро будет «на велосипеде кататься, с барышнями польку-бабочку плясать»…
В наше время человек, лишившийся ног, может получить модульные высокотехнологичные протезы. С ними он почти не чувствует себя инвалидом — ходит без костылей, управляет автомобилем и даже ставит рекорды на параолимпийских играх. Но в годы войны ничего подобного не было и в помине. Самыми ходовыми были тогда так называемые шинно-гильзовые протезы. Что из себя, к примеру, представлял один протез? Это жесткая гильза из блокованной (вываренной и проклеенной особым образом) конской кожи толщиной в полсантиметра плотно охватывает то, что осталось от живой ноги. К гильзе на железной шинке с шарниром крепится деревянная ступня, в каблук которой вделан резиновый клин для амортизации. Если надеть ботинок — похоже на ногу, безусловно… Однако шаг на такой кожано-деревянной ноге — жесткий, бежать или прыгнуть практически невозможно, разве что медленно гулять вразвалочку.
Между тем в 20-х числах августа Маресьев сделал на шинно-гильзовых протезах свои первые шаги. Сначала — с костылями. Затем шаг за шагом двигал впереди себя стул, удерживаясь руками за его спинку. Все эти упражнения он выполнял не десятки, а сотни раз.
Незаметно начали улетучиваться и грустные мысли. «Когда стал двигаться, — вспоминал о тех днях Маресьев, — появилась какая-то бодрость и даже бесшабашность». Правда, на этой легкой волне он едва не попал в злостные нарушители госпитального режима. А произошло следующее. Некоторым категориям больных в определенные дни выдавали по сто граммов сухого вина. Можно сказать, наркомовские. Полагалось вино для скорейшего выздоровления и Маресьеву. Ну что такое сто граммов? По его собственному признанию, «выпьешь — и ни в одном глазу».
Однажды он попросил медсестру принести ему пустую бутылку. Та поинтересовалась, зачем, мол. Маресьев соврал, сказал, что для воды. На самом деле он стал собирать вино. Когда бутылка наполнилась по горлышко, тут же все содержимое и выпил. Хмель ударил в голову. Настроение поднялось, потянуло на подвиги. Маресьев сел в инвалидную коляску, выехал на ней из палаты и покатил, набирая скорость, по длинному коридору. А тут — поворот. На какие-то мгновения слегка опьяневший Маресьев ощутил себя не в коляске, а в кабине своего быстрокрылого «Яка». И пошел на «боевой разворот, взял ручку управления на себя». Резко развернулся и тут же упал вместе с коляской набок. На шум сбежался персонал. К счастью, все обошлось, никто не стал устраивать разбирательств. Но за свой авантюрный поступок Маресьев извинился перед медсестрой. И даже поцеловал девушку в щечку.
К месту сказать, эта же медсестра, которую Маресьев называл любовно сестричкой, принесла ему однажды журнал.
— Леша, смотри, здесь статья об одном английском летчике, который, не имея обеих ног, продолжает летать, — сказала она, раскрыв журнал на нужной странице.
Маресьев сразу же погрузился в чтение. Речь в публикации шла об английском летчике-асе Дугласе Бадере, который во время авиационной аварии потерял обе ноги. Пройдя реабилитацию после ампутации ног, Бадер на протезах возобновил летные тренировки. И добился цели. Его вновь зачислили на службу в Королевские ВВС Великобритании. Он стал летать, в начальный период Второй мировой войны одержал 20 личных побед над противником.
Статью Маресьев перечитал несколько раз… «Если англичанин сумел вернуться в небо, то чем я хуже?» — задал он себе вопрос. И тут же на него ответил: «Не хуже, а лучше». Это означало, что он тоже может летать. Однако возвращение в небо будет долгим. Путь туда, по большому счету, только начинался. Но остановить Маресьева уже было невозможно. Если он что-то решил, то своего добьется обязательно, как это было не раз. Через некоторое время Маресьев начал ходить с палочкой, вымеряя госпитальные коридоры. Потом ему надоело циклевать паркет — попросился на улицу. Врач дал добро.
Герой Советского Союза генерал армии Николай Фёдорович Ватутин по праву принадлежит к числу самых талантливых полководцев Великой Отечественной войны. Он внёс огромный вклад в развитие теории и практики контрнаступления, окружения и разгрома крупных группировок противника, осуществления быстрого и решительного манёвра войсками, действий подвижных групп фронта и армии, организации устойчивой и активной обороны. Его имя неразрывно связано с победами Красной армии под Сталинградом и на Курской дуге, при форсировании Днепра и освобождении Киева..
Книга посвящена одной из ярких фигур русской общественной мысли первой половины XIX века, поэту, философу и просветителю Николаю Станкевичу. Друг Я. М. Неверова, В. Г. Белинского, К. С. Аксакова, Т. Н. Грановского, М. А. Бакунина, И. С. Тургенева, человек, стоявший у истоков творчества выдающегося поэта-песенника А. В. Кольцова… В литературно-философском кружке Станкевича черпало вдохновение целое созвездие имен, с которыми связана разработка важнейших отечественных философских и эстетических концепций.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.