Мамы-мафия - [23]

Заведующая «Виллы Кунтербунт», некая фрау Зибек, руководила также и «группой герра Нильсена», в которой у Юлиуса уже имелся подписанный его именем крючок. Над крючком был нарисован майский жук.

– Майские жуки – это мои любимые животные, – обрадованно сказал Юлиус. – Майские жуки и тигры.

Фрау Зибек засмеялась и погладила Юлиуса по светлым кудрям.

– Ты видишь, я так и подумала!

Мне до некоторой степени полегчало. Если она и находила Юлиуса несимпатичным, она была достаточно профессиональна, чтобы этого не показать. Как и удивления по поводу моего сломанного каблука. Хорошая женщина.

Юлиус без проблем со мной попрощался. Он дружелюбно погладил меня.

– Ты можешь возвращаться домой и продолжить ремонт, мама.

Я бы так и сдалала, но фрау Зибек сказала мне подождать её в гардеробе, пока она покажет Юлиусу детский сад. Я должна подписать различные документы, которые касаются прогулок в лесу, гигиены зубов и экстренных ситуаций.

Поэтому я послушно уселась на скамеечку под Юлиусовым крючком с майским жуком и стала изучать объявления на доске.

С последнего дня, когда дети приносили в садик свои игрушки, бесследно исчезла кукла Барби Мелизанды. Мы просим всех мам как следует поискать в детских. Само собой разумеется, при возврате будет соблюдена абсолютная секретность.

Ещё есть свободные места на курсах для мам и детей «Техника плетения салфеток из хлопка». Мы создаём свои собственные сумки для покупок. Заявления кладите, пожалуйста, в ящик Марии-Антуанетты.

В гардероб стремительно вбежал мальчик моложе Юлиуса. Он швырнул голубую детсадовскую сумку на пол и закричал:

– Я хавосий! Я хавосий!

За ним в дверь вошли девочка примерно шести лет и высокая женщина. Женщина фатально напомнила мне мою мать – та же костлявая фигура, крепкий лошадиный прикус, полные губы, широко поставленные светлые глаза – точно как моя мать в молодые годы. Я вся пошла в отца, говорила ли я уже об этом?

– Мама! Марлон швырнул мою сумку на пол! – пожаловалась девочка. – Ты разрешила, чтобы он её нёс, а сейчас…

– Он, конечно, сделал это не специально, Флавия, – ответила женщина, похожая на мою мать, и стала изучать объявления на доске. Кто нашёл спортивные брюки 104 размера или по ошибке унёс их домой? «По ошибке» было подчёркнуто три раза.

– Он это сделал специально, – сказала Флавия. У неё отсутствовали оба резца, что придавало ей забавный вид.

– Ницево подобново, – крикнул Марлон и наступил на голубую детсадовскую сумку ногой.

– Мама-а! – вскричала Флавия. – Сейчас он наступил на сумку!

Мать только вздохнула. Не отводя взгляда от доски, она ответила:

– Флавия! Ты должна перестать постоянно провоцировать Марлона! Надевай тапки, у нас не так много времени!

Когда Флавия нагнулась, чтобы поднять сумку, Марлон звучно плюнул ей на спину.

– Ты гадкая крыса! – Флавия ответила толчком.

Хотя это был маленький толчок, Марлон пролетел через половину гардероба, приземлился на мои ноги и разразился диким криком. Таким оглушающим, что моего «ой» не было слышно.

– Флавия меня толкнула! – ревел он.

Мать, утешающе баюкая Марлона на коленях, просто пронзила Флавию взглядом.

– Флавия, значит, телевизора не будет и завтра.

– Но мама! Он меня заплевал! Весь анорак!

– Это не я!

– Ты! Ты!

– Карова!

– Болван!

– Я не больван! Мама, меня Флавия назвала больван!

– Потому что ты сказал «корова»!

– Не сказав!

– Хватит спорить! – От тона их матери кровь застыла в жилах. На какой-то момент наступила тишина. Колючий взгляд пробежался по комнате и остановился на мне. Я смущённо вертела в руках каблук. Но женщину моё присутствие не смутило. Она улыбнулась мне.

– Соперничество брата и сестры как по учебнику, верно?

– Ах, – сказала я.

– Ты, наверное, новая мама, мать-одиночка! – Колючая женщина протянула мне руку. Хотя она сейчас и улыбалась, её взгляд по-прежнему оставался острым. Он пробежался по мне книзу до испорченного сапога и затем снова наверх. У меня возникла настоятельная потребность пояснить ситуацию с каблуком. – Я Фрауке Вернер-Крёлльман, мама Лауры-Кристин, Флавии и Марлона, председатель родительского комитета, главный редактор детсадовской газеты, издатель нашей поваренной книги для детей и в настоящее время исполняющая обязанности главной мамы в Обществе матерей.

Во как!

– Констанца Вишневски, – сказала я. – Я мама Юлиуса и только что сломала себе каблук в водосточной решётке. – А-а-а! Я действительно это сказала? Наверное, я так говорила от смущения. И я была вдвойне сбита с толку этой Фрауке Двойное-имя-председатель-издатель-верховная мама. Не произнесла ли она среди всех этих титулов, которыми она забила мне уши, имя «Крёлльман»? По всей видимости, передо мной была жена Яна Крёлльмана. Во как бывает.

Это означало, что шепелявый пацан на её коленях был сын Яна Крёлльмана. Он прекратил реветь и показывал сестре язык. Та делала вид, что этого не видит.

– Тебе на самом деле повезло, – сказала мне исполняющая обязанности главной мамы. Сейчас она выглядела действительно дружелюбно. Я тут же с готовностью пересмотрела своё первое впечатление. Без колючего взгляда она казалась весьма симпатичной. Хотя и по-прежнему очень похожей на мою мать. – Собственно говоря, это место предназначалось Марлону. Он очень развит в речи и моторике, поэтому я настаивала, чтобы его приняли в середине года, хотя ему исполнилось три только в прошлом месяце. Но дома он попросту недозагружен, а недозагрузка – это очень плохо для высокоодарённых детей. – Она с любовью глядела на высокоодарённого Марлона, которому наскучило показывать язык, и он принялся цепляться за гардеробные крючки. – Но вновь переехавшие и одинокие имеют, естественно, преимущество, – вздохнув, продолжила она. – Сейчас мы развиваем Марлона уроками иностранного языка и колеблемся между скрипкой и гобоем.