Но мальчик уже исчез. Девочка резко обернулась к Ване:
— Да ты… ты подумал, что говоришь? Исключить!.. Да как это можно! Алёша и сам не рад, что так получилось…
— Эх ты, жалельщица! — усмехнулся Ваня. — Окуньков нас опозорил, а мы его покрывай!
— Не покрывать — помочь Алёше надо, а не гнать от себя! — горячо заспорила Саня. — Он же нам товарищ или нет?
— Помочь? — переспросил Ваня. — Это как же?
Саня растерянно пожала плечами:
— Ну, я не знаю… надо что-нибудь придумать.
— А я знаю, — подняла руку Людмилка. — Надо поймать тридцать тысяч сусликов, вот и всё.
— Чего-чего? — изумился Ваня. — Уж не ты ли их поймаешь?
— Нет, я их боюсь! Они кусаются… — чистосердечно призналась Людмилка.
— А боишься, так и молчи! — оборвал её Ваня.
— А правда, ребята, — сказала Саня. — Давайте уничтожим тридцать тысяч! И колхозу поможем, и Алёшу выручим.
— Да ты что, смеёшься? — вышел из себя Ваня. — Ловить-то кто будет? Людмилка или Федя?
— А что Федя? — подал голос уязвлённый Федя Четвериков, широколицый, добродушный подросток. — Федя, если хочешь знать…
— …выдумает что-нибудь, да? Знаем мы твои изобретения! Видели! И вообще я тебе слова не давал, — перебил его Ваня.
— А мне твоего слова и не надо, — обиженно надулся Федя.
— Мишку можно попросить помочь! — не очень уверенно предложила Саня.
— Уж твой Мишка поможет!.. Срывщик он и заводила! — с досадой махнул рукой Ваня и обернулся к окну — с улицы доносились возмущённые крики и ругань. — Вот, полюбуйтесь, опять драка!
— Где? Что? — встревожилась Саня и бросилась к двери.
За ней устремились другие пионеры.
— Объявляю сбор закрытым! — крикнул им вслед Ваня и сокрушённо покачал головой. — Слушали и ничего не постановили… Ну никакой дисциплины!..
Но Ваня, оказывается, ошибся — никакой драки на улице не было.
Когда Саня и ребята подбежали к футболистам, они застали такую сцену.
Перед Мишкой Чистовым стоял толстый, неуклюжий Стёпа Соломин и, вытирая рукавом распаренное, багровое лицо, смущённо объяснял, что он совсем не виноват: целился по воротам, а мяч почему-то изменил направление и улетел в огород к тётке Спиридонихе.
Мишка, одетый как заправский футболист — в трусах, в чёрных гетрах и в огромных поношенных отцовских башмаках, — не выпуская изо рта судейского свистка, пренебрежительно процедил:
— Эх ты, Солома! Не умеешь играть — сиди на печке… А сейчас — марш за мячом!
— Так, Мишка же!.. — взмолился Стёпа. — Знаешь, какая там собака…
— Меня это не касается! — Мишка сделал угрожающий жест. — А ну! Считаю до трёх. Ра-аз…
Стёпа, прихрамывая на ушибленную ногу, нерешительно направился к огороду и заглянул через изгородь. И сразу же из глубины огорода послышался хриплый лай, и среди вишневых деревьев мелькнула здоровенная, с доброго телёнка, собака. Стёпа отскочил от изгороди и растерянно посмотрел на ребят. Оставалось только одно: пойти к тётке Спиридонихе и попросить, чтобы она вынесла из огорода мяч.
Но этого Стёпа сделать не мог: только позавчера футболисты разбили у неё стекло и старуха объявила мальчишкам непримиримую войну.
— Два-а? — скомандовал Мишка.
Сане стало жалко Стёпу, и она сердито посмотрела на брата:
— Подумаешь, хозяин какой! Купил мяч и распоряжается всеми!
— Это вы, Александра Егоровна? — прищурив глаза, насмешливо спросил Мишка. — Ну, как там у вас? Всё заседаете?.. — И он опять обернулся к Стёпе: — Два с половиной…
Саня хотела ещё что-то возразить брату, но, видя, что это бесполезно, сказала только:
— Не слушай его, Стёпа! — и побежала к дому Спиридонихи. Зачем, она и сама не знала, но ей очень хотелось хоть немного проучить Мишку.
К счастью, старухи Спиридонихи дома не было. Саня вызвала из избы её внучонка Васю и уговорила его принести из огорода футбольный мяч. Вася охотно это сделал.
Чувствуя на себе благодарный взгляд Стёпы, Саня не без торжества бросила тугой жёлтый мяч мальчишкам. Те оживились и заняли свои места, чтобы продолжать игру.
Но Мишка ловко на лету перехватил мяч и принялся его расшнуровывать.
— Хватит, побуцали. Опять загоните в огород, а доставать нет вас, — сказал он и выпустил из камеры воздух.
«Ну и жадюга ты!» — чуть было не сказала Саня, но вовремя спохватилась. Она сегодня решила по-серьёзному поговорить с Мишкой.
Уже не первый раз пытается она это сделать, и всё напрасно.
Ещё не так давно Мишка был мальчишка как мальчишка: шустрый, немного озорной, драчливый, но, в общем, хороший товарищ. Но с некоторых пор его как будто подменили.
А началось это с того, что в начале лета, когда школьников распустили на каникулы, Мишка поссорился с Ваней Сорокиным. Ваня сказал, что пионерам надо жить дружно, составить план работы, почаще собираться вместе, проводить беседы, аккуратно вести дневник и читать коллективно газеты. Мишка озорно рассмеялся, назвал Ваню писарем и канцеляристом и сказал, что подарит ему бутылку чернил и два кило бумаги для протоколов и постановлений. Он предложил ребятам без всякого плана ходить ловить рыбу, водить в ночное лошадей, пасти телят, уничтожать в поле сусликов.
Ваня ответил, что Мишка всегда спешит, «зарывается», а надо, чтобы всё делалось по плану и организованно. Мишка махнул на Ваню рукой и занялся ловлей сусликов.
