Малиновый джем - [60]

Он мгновенно отпустил ее, его лицо пылало от негодования.

— Я?.. Я?… Кто может любить тебя так, чтобы это не надоедало тебе? Эллиот? Юнис, о, Юнис, я так долго любил тебя! Все это время ты была женой Сэнфорда, и я никогда не мог назвать тебя «дорогой». Я никогда не подавал даже вида, ведь ты была женой моего друга. Но теперь, когда ты свободна, я имею право добиваться тебя. Знаю, еще слишком рано, но я могу подождать, ждать так долго, сколько скажешь, если только пообещаешь, что однажды я смогу…

— Никогда! Я уже говорила, и не хочу повторять! Пожалуйста, пойми, наконец, что я не люблю тебя…

— … Потому что ты любишь другого! Юнис, скажи, что не Эллиота, и я не скажу больше ни слова. Но я буду терпеливо ждать: год, два года — так долго, как ты захочешь, только дай слово, что не пойдешь за Мейсона Эллиота.

— Ты невозможен! Как ты смеешь говорить о моем браке с кем бы то ни было, тогда как мой муж только что умер! Элворд, еще одно слово, и я запрещу тебе входить в мой дом!

— Хорошо, моя леди! Если хочешь, что ж, хорохорься, но прежде, чем выйти за него, сперва убедись, что это не он подготовил себе дорожку к свадьбе!

— Что ты имеешь в виду? Ты обвиняешь Мейсона в…

— Я не выдвигаю обвинений. Но — кто убил Сэнфорда? Я знаю, что ты не убивала его, а Эллиот пригласил Стоуна, чтобы доказать, что это не ты. Все мы знаем, что подозревать тетушку Эбби было бы абсурдно, а меня не было в городе. Так кто же остается, если не Мейсон?

— Тихо! Я не стану слушать такие наветы! Той ночью Мейсон был у себя дома!

— Ты уверена?

— Конечно, я уверена! И мне не требуется детектив, чтобы подтвердить это! А сейчас, Элворд Хендрикс, можешь уходить! Я не хочу говорить с тем, кто бросает такое мерзкое обвинение против старого друга!

Но прежде, чем Хендрикс ушел, появился сам Эллиот.

Он был мрачен и озабочен. Кивнув Хендриксу, он схватил Юнис за руку и сказал:

— Могу ли я поговорить с вами наедине? Я пришел обсудить важные дела, и у меня мало времени.

— Все в порядке, — отозвался Хендрикс. — Намек понят. Я ухожу. Эллиот, как там продвигается ваш сыщик? Мистер Стоун еще не выкурил убийцу?

— Еще нет, но это скоро произойдет, — попытался отшутиться Эллиот.

— Очень скоро? — допытывался Хендрикс.

— Думаю, что очень скоро.

— Это интересно. Наверное, нескромно спрашивать, в каком направлении следует искать преступника?

— Наверное, — улыбнулся Эллиот. — Хендрикс, можешь уходить. Мне с Юнис нужно обсудить важное дело.

Хендрикс ушел, и Эллиот мрачно произнес:

— Юнис, я просматривал личные бумаги Сэнфорда, и там есть много такого, о чем не хотелось бы говорить.

— Сэнфорд был плохим человеком? — спросила девушка, побледневшее лицо которой вымаливало опровержение этих слов.

— Не настолько, но ты же знаешь, он любил деньги и был своего рода стяжателем, что довело его до сомнительных делишек. Он давал взаймы любому, кто мог дать залог…

— Что в этом неправильного?!

— Не то, чтобы само по себе это было неправильно… Ох, Юнис, мне сложно объяснить… или не хочется… Сэнфорд одалживал людям… своим друзьям, находящимся в нужде, и те давали в залог свои лучшие вещи, свои сокровища… а затем, безо всякого снисхождения, у него совсем не было сострадания…

— Почему оно у него должно было быть?

— Потому что, это же, по справедливости, почти преступление. Сэнфорд был… Шейлоком[7]! Теперь ты понимаешь?

— Кто его должники? Элворд?

— Да. Хендрикс был одним из задолжавших огромную сумму. И он собирался причинить ему немало неприятностей, я говорю о Сэнфорде — его сейф забит выданными в залог акциями и облигациями Хендрикса. У Сэнфорда были закладные на все имущество Хендрикса — недвижимость, мебель, все! И как раз в то время, когда умер Сэнфорд, эти долги должны были быть выплачены. Смерть Сэна произошла как раз вовремя, чтобы спасти Элворда от финансового краха!

— Ты хочешь сказать, что Сэнфорд настаивал на немедленной оплате?

— Да.

— Тогда… ох, Мейсон, я не могу это произнести… я не смогла бы сказать этого никому, кроме тебя… Мог ли Элворд убить Сэнфорда?

— Конечно, нет. Юнис, ты же знаешь, что он был в Бостоне.

— Да, я знаю. Но, Мейсон, он прямо сейчас намекал мне, что это ты мог убить Сэна.

— Он так сказал? Значит, он был очень зол, или безумен! Он не может так думать. Возможно, он очень ревнив.

— Да, именно так! Как ты об этом узнал?

— У меня есть глаза. Ты ведь не особенно внимательна к нему?

Их глаза встретились, и долгий взгляд выдал всю правду. Между ними возникла любовь, но оба они были достойными и целомудренными людьми все то время, пока Юнис была женой Сэнфорда. И сейчас, когда Эмбери уже не было в живых, Эллиот не признавался в любви к вдове, он не сказал ни слова, но оба они знали о ней — в словах не было нужды.

Лицо Юнис озарила легкая улыбка, а свет любви в ее глазах безошибочно указывал на ее чувства.

— Я никогда больше не потеряю самообладания, — мягко сказала она, и Мейсон Эллиот поверил ей.

— Другим большим должником Сэнфорда был мистер Паттерсон, — продолжил он, заставив себя вернуться к деловому разговору.

— Как он связан с нашим делом?

— Он, скорее, связан с делами Сэнфорда. Но, Юнис, я не хочу обременять тебя всеми этими подробностями. Но, как понимаешь, Элворд — твой адвокат, и страшно неловко…