«Маленький СССР» и его обитатели. Очерки социальной истории советского оккупационного сообщества в Германии 1945–1949 - [15]
Доступные нам документы дают достаточно оснований считать, что направленность «большой операции» не была до конца понята проводившими ее. Генерал-полковник М. Е. Катуков, начальник СВА федеральной земли Саксония, упрекал комендантов, что они недостаточно уяснили сущность приказа № 063. Назначая дату новой прочески, Катуков специально подчеркнул, что ее цель – вылавливание и задержание «отставших» военнослужащих, бежавших из лагерей репатриантов, граждан СССР, незаконно прибывших в Германию за трофеями135. Приказ Главнокомандующего ГСОВГ Г. К. Жукова № 063 был выполнен его подчиненными лишь частично. Потому и прогресс в отношениях с немцами вряд ли мог удовлетворить маршала.
В свое время, пережив «потрясающее ошеломление»136 после поражения, немцы признавались советским офицерам, что «не думали остаться живыми от Красной Армии, т. к. их все время пугали зверствами русских Гитлер и Геббельс»137. Некоторые готовились к смерти, «переживали панику и животный страх в связи с приближением полного разгрома Германии»138. Подобным страхам поначалу было легко противопоставить простые факты повседневного бытия. «Немцы увидели, что мы их не расстреливаем и выдаем хлеб», – так определил эти факты маршал Жуков139. Однако для начала диалога с немцами, выходящего за рамки принуждения и угроз, такие «факты» были необходимы, но недостаточны. Прошло три месяца после окончания войны, ситуация изменилась. Немцы просили навести порядок, они не хотели больше «с ужасом и трепетом смотреть на каждого появляющегося красноармейца», требовали их защитить; предупреждали и грозили: «Если Красная Армия в ближайшее время не изменит своей тактики оккупации, то пусть не удивляется командование тому, что в некоторых районах провинции возникнут группы населения и начнут действовать против Красной Армии»140. Немцы начали оценивать и сравнивать различные оккупационные режимы: «Мы были бы рады, если бы русские со своими органами самоуправления отправились к чертям, а на их место пришли бы англичане и американцы и управляли нами. Мы были бы довольны и имели бы спокойствие»141.
Это уже была большая политика!
Маршал Жуков решил усилить «особыми мерами» свою программу борьбы с грубыми нарушениями оккупационного порядка. Был подготовлен и 9 сентября 1945 года издан приказ № 00138. Увольнения в город запрещались совсем. Строевые офицеры должны были жить в казармах вместе со своими подчиненными. «Антиморалистов» (выражение документа. – Авт.), «проявляющих бесчинство», следовало взять на учет и установить за ними особый надзор142. А на партийных, комсомольских и общих собраниях – решительно «заклеймить позором всех тех, кто своими гнусными делами до сих пор наносит нам большой вред»143.
Планировалась еще одна серьезная акция по наведению порядка на территории СЗО – как по командной, так и по политической линии. Вполне возможно, что «особые меры», полная и быстрая изоляция оккупационных войск от местного населения помогли бы переломить ситуацию. С другой стороны, подобные огульные меры были чреваты массовым недовольством сотен тысяч воинов-победителей. Приказ Жукова был отменен по указанию Сталина, который получил копию документа от Смерша. Сталин счел приказ неправильным, «т. к. из-за мародерских действий отдельных военнослужащих огульно и несправедливо наказывается весь командный состав до командиров рот включительно», и вредным, так как он «не укрепляет дисциплину, а наоборот, ломает ее, дискредитируя командный состав в глазах рядовых». Опасался генералиссимус и возможной реакции союзников: «Я уже не говорю о том, что если этот приказ попадет в руки руководителей иностранных армий, они не преминут объявить Красную Армию армией мародеров»144. Об отмене приказа объявили всему офицерскому составу – до командира роты включительно, а значит, известие об отказе от «особых мер» широко разошлось по войскам. Предложенные Сталиным дополнительные методы борьбы с бесчинствами, которые он предпочел называть «мародерскими проявлениями», – агитация, суды чести и т. п., были весьма неубедительной альтернативой жуковским «особым мерам».
Однако и после отмены жуковского приказа на закрытых партийных собраниях прошли обсуждения, этим приказом вдохновленные. Политический main stream определился. Выступавшие стали подчеркивать, что «мирное население в наших войсках должно видеть культурных победителей, подающих пример»145. Бесчинства, как этого и требовал Жуков, расценивались как действия по подрыву авторитета СССР у немцев. «Что мы представляем в Германии здесь сейчас – это руки Советской власти, а эти руки должны быть чистыми, мы должны этими чистыми руками поддерживать здесь авторитет Советского государства», – внушали коммунистам на партийных собраниях»146
![Неизвестный СССР. Противостояние народа и власти 1953-1985 гг.](/storage/book-covers/b4/b4cb0cdf05130a5e76156eedc23f06067fc1bb72.jpg)
История массовых беспорядков при социализме всегда была закрытой темой. Талантливый историк В. Козлов дает описание конфликтного противостояния народа и власти во времена фальшивого «безмолвия» послесталинского общества. Приводятся малоизвестные документальные свидетельства о событиях в лагерях ГУЛАГа, о социальных и этнических конфликтах. Автором вскрыты неоднозначные причины, мотивы, программы и модели поведения участников протестных выступлений. Секретный характер событий в советское время и незавершенность работы по рассекречиванию посвященных этим событиям документов, а также данный автором исторический анализ массовых беспорядков делают это издание особенно актуальным для нашего времени, когда волна народных волнений прокатилась не только по нашей стране, но и по территориям бывших республик СССР.
![Массовые беспорядки в СССР при Хрущеве и Брежневе](/storage/book-covers/2b/2b4eacd220fc94fcfd7b4c8090e499d70830b69f.jpg)
Книга известного российского историка В. А. Козлова посвящена противостоянию народа и власти в эпоху «либерального коммунизма». Автор рассматривает типологию и формы массовых насильственных действий, мотивы, программы и стереотипы поведения конфликтных групп, политические и полицейские практики предотвращения или подавления массовых беспорядков. Реконструкция и анализ событий 1950-х — начала 1980-х гг. опирается на огромный массив вновь привлеченных архивных источников.Книга рассчитана на широкий круг читателей.Издание третье, исправленное и дополненное.
![Византия в международных отношениях на Ближнем Востоке (1071-1176)](/storage/book-covers/3d/3de9d2d4268800ae8919a0eca3e5cde67b5c73e2.jpg)
В монографии показана эволюция политики Византии на Ближнем Востоке в изучаемый период. Рассмотрены отношения Византии с сельджукскими эмиратами Малой Азии, с государствами крестоносцев и арабскими эмиратами Сирии, Месопотамии и Палестины. Использован большой фактический материал, извлеченный из источников как документального, так и нарративного характера.
![Ядерная угроза из Восточной Европы](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Очерки истории Сюника. IX–XV вв.](/storage/book-covers/fa/fa33b71d99f68b3349a487c37d895230257c0d23.jpg)
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
![Древние ольмеки: история и проблематика исследований](/storage/book-covers/4f/4fd47fba54cebfa2afb028804bf919f7714fc149.jpg)
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
![О разделах земель у бургундов и у вестготов](/storage/book-covers/ad/adb9d4768efcb4cd56ff1a5ac74a83c889a7bf3e.jpg)
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
![Ромейское царство](/storage/book-covers/1b/1b934fa41444dfe7f92de3a466e8033b93a83ccd.jpg)
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
![Дальневосточная республика. От идеи до ликвидации](/storage/book-covers/a6/a69753707688a38de78ec97b6d696aa40178410a.jpg)
В апреле 1920 года на территории российского Дальнего Востока возникло новое государство, известное как Дальневосточная республика (ДВР). Формально независимая и будто бы воплотившая идеи сибирского областничества, она находилась под контролем большевиков. Но была ли ДВР лишь проводником их политики? Исследование Ивана Саблина охватывает историю Дальнего Востока 1900–1920-х годов и посвящено сосуществованию и конкуренции различных взглядов на будущее региона в данный период. Националистические сценарии связывали это будущее с интересами одной из групп местного населения: русских, бурят-монголов, корейцев, украинцев и других.
![Голодная степь: Голод, насилие и создание Советского Казахстана](/storage/book-covers/96/969cce4e639731787f1ea7d17813a0ad21bbac13.jpg)
Коллективизация и голод начала 1930-х годов – один из самых болезненных сюжетов в национальных нарративах постсоветских республик. В Казахстане ценой эксперимента по превращению степных кочевников в промышленную и оседло-сельскохозяйственную нацию стала гибель четверти населения страны (1,5 млн человек), более миллиона беженцев и полностью разрушенная экономика. Почему количество жертв голода оказалось столь чудовищным? Как эта трагедия повлияла на строительство нового, советского Казахстана и удалось ли Советской власти интегрировать казахов в СССР по задуманному сценарию? Как тема казахского голода сказывается на современных политических отношениях Казахстана с Россией и на сложной дискуссии о признании геноцидом голода, вызванного коллективизацией? Опираясь на широкий круг архивных и мемуарных источников на русском и казахском языках, С.
![«Вдовствующее царство»](/storage/book-covers/3e/3e3595b31c1db87a388f801767c3927ba48333c1.jpg)
Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.
![Корпорация самозванцев. Теневая экономика и коррупция в сталинском СССР](/storage/book-covers/db/db79e9023c89e14811db135a93285cdab607502f.jpg)
В начале 1948 года Николай Павленко, бывший председатель кооперативной строительной артели, присвоив себе звание полковника инженерных войск, а своим подчиненным другие воинские звания, с помощью подложных документов создал теневую организацию. Эта фиктивная корпорация, которая в разное время называлась Управлением военного строительства № 1 и № 10, заключила с государственными структурами многочисленные договоры и за несколько лет построила десятки участков шоссейных и железных дорог в СССР. Как была устроена организация Павленко? Как ей удалось просуществовать столь долгий срок — с 1948 по 1952 год? В своей книге Олег Хлевнюк на основании новых архивных материалов исследует историю Павленко как пример социальной мимикрии, приспособления к жизни в условиях тоталитаризма, и одновременно как часть советской теневой экономики, демонстрирующую скрытые реалии социального развития страны в позднесталинское время. Олег Хлевнюк — доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник Института советской и постсоветской истории НИУ ВШЭ.