Маленькая ложь Бога - [15]
— Да. Это моя внучка Ивуар.
— Мне это кажется логичным.
— Надеюсь, место еще не занято?
— Нет, все в порядке.
— Значит, это буду я.
— Очень хорошо. Тогда повторяй за мной: «Я желаю использовать данную мне Первую Власть, став Смотрителем Ив…»
— Подожди, а что, есть специальная формулировка? Типа слово в слово?
— Да.
— Признайся, ты шутишь?
— Нет.
— И это действительно обязательно?
— Обязательно, обязательно… Сию секунду, высокий штиль.
— А, понятно, чтоб добиться своего, ты еще и формулировочку придумал!
— Ну да, только всем это прекрасно подходит — такой ритуал. Чтобы подчеркнуть торжественность момента, важность принятого решения.
— А главное, это подходит тебе с твоей любовью к высокопарности!
— Ну, ты не очень-то…
— Да ладно, не дуйся, я шучу! Произнесу я твою формулу, ты же сам знаешь…
— Большое спасибо. Так я слушаю тебя.
— Я желаю использовать Первую данную мне Власть, став Смотрителем Ивуар, моей внучки.
Бог протягивает руку ладонью к небу, и снова появляется светящаяся сфера; оранжевый шар медленно плывет по воздуху по направлению к реке, затем зависает над волнами и наконец погружается в воду.
— Ну вот, Ивуар стала твоей Избранницей, а ты — ее Смотрителем. И будешь им всегда. Эта светящаяся сфера будет видна только тебе, она всякий раз укажет тебе место на земле, где в данный момент находится та, за кем ты присматриваешь. Иногда сфера будет возвращаться к тебе. Это будет означать, что Ивуар нуждается в твоем присутствии. В нужный момент ты сам поймешь.
Я не знаю, что и сказать. Всего несколько секунд назад мы еще шутили, а теперь мне совсем не до шуток. Я вдруг ощутил, как между мной и моей внучкой образовалась прочная связь. Мое сердце словно снова забилось, совсем чуть-чуть. Теперь она — часть меня, а я навеки буду частью ее жизни.
Момент действительно знаменательный: я только что принял свое первое решение в новом качестве — умершего.
— Сейчас я тебя порадую: поскольку ты употребил свою первую Власть, уже завтра я расскажу тебе все про Вторую!
— Правда?
— Я же сказал!
— Скорее бы завтра! А кстати, который час?
— Погоди, сейчас…
Он чуть одергивает свою тогу, чтобы взглянуть на запястье, и самым естественным образом говорит:
— …двадцать ноль-ноль!
— Я брежу, или ты только что посмотрел на часы?
— Ну да, а что?
— Так я тоже хочу! Часы, в смысле. А то мне приходится таскаться на реку всякий раз, когда…
— Нет, ну до чего же ты все-таки наивен! Слушай, я — Бог, я всегда знаю, который час в любом уголке земли! А с часами я тебя просто разыграл!
— Ладно-ладно, не надо говорить со мной так, будто я полный дебил! Я просто нервничаю, оттого что мне тут нечего делать, и немного завелся, вот и все…
— Так и запишем. Как бы то ни было, часы могут спешить или отставать, но время всегда остается верным.
— Ага, спасибо. В общем, скорее бы завтра. Погоди, а где тут, кстати, спят? И потом, мытье, удобства всякие и все такое… Есть еще какое-то место, куда надо перемещаться на ночь? Как все это действует?
— Ах, да. Ну, вот это тебе точно не понравится… И это без шуток.
— Что?
— Здесь вообще не спят.
— Никогда?
— Никогда. И никакого другого места тут нет. Ты не моешься, не ешь, не справляешь никаких других биологических нужд, потому что ты — мертвый.
— Вообще ничего?
— Ничего.
— В некотором смысле это логично… Но не спать… Думаю, я буду странно себя чувствовать.
— Да, обычно именно это вас здесь и волнует больше всего. Это и то, что у вас тут нет своего дома. Некоторые очень тяжело это переживают.
— Ничего себе! Теперь мне еще понятнее, почему тут у всех такие постные физиономии! Лично я сразу хочу тебя предупредить: если у меня не будет отдельного уголка, я впаду в депрессию! У меня просто пробки перегорят!
— Вот за что я тебя всегда любил, так это за твою крайнюю сдержанность…
— Знаю, знаю, это одно из моих несомненных достоинств…
— Ну что, тогда до завтра?
— Подожди, останься еще ненадолго!
— Нет, ну ты что, не понимаешь, что ведешь себя, как ребенок, когда просишь каждый раз остаться с тобой подольше?
— Ничего подобного, я просто чтобы поговорить…
— А как другие, по-твоему? Они ведь тут одни, им разговаривать не с кем, и ничего, прекрасно обходятся!
— Да, но другие не дружили тридцать лет с главным здешним начальником!
— Послушай, увидимся завтра, обещаю. И сразу предупреждаю, не пытайся позвать меня обратно через десять минут, я не приду! Знаешь, тебе надо все же поучиться одиночеству!
— О’кей…
— До завтра!
— До завтра…
Тоже мне, шутник: мне учиться одиночеству! Да я всю свою жизнь только и делал, что учился одиночеству! В тринадцать лет я научился жить один, без матери, потом в восемнадцать — один, без отца; у меня не было выбора, я учился этому одиночеству, получая удары в живот и в сердце. И позже, когда я думал, что никогда больше не останусь один, мне снова пришлось учиться — худшему из одиночеств, пустоте, образовавшейся после смерти Алисы. Я остался даже не просто один, меня стало в два раза меньше: несколько лет нас было двое, мы были единым целым, а когда она умерла, от меня осталась только половина.
Скажите на милость, мне ли не знать, что такое одиночество: мне, который остался без половины своего существа! Нечему мне тут учиться.
Француз Сирил Массаротто живет возле знаменитого города Перпиньян, недалеко от франко-испанской границы и Средиземного моря. Какое-то время работал воспитателем и директором детского сада, играл в рок-группе «Saint-Louis», а в 2008 г. выпустил свой дебютный роман и, что называется, проснулся знаменитым.Безымянный рассказчик этой истории работает в секс-шопе. Когда ему исполняется тридцать лет, в его жизнь входит Бог. Ни горящего куста и ничего особо драматичного — Богу просто хочется поговорить; вначале с произвольной регулярностью, потом каждый вторник.
Эта книга — о любви. О любви абсолютной, которая не ослабевает с годами, которая не зависит ни от каких обстоятельств, — о любви сына и матери.Эта книга — об уходе. Главный герой, молодой писатель по имени Тома, переживает самые тяжелые годы жизни. Его мать больна, с каждым днем коварный Альцгеймер отвоевывает новый и новый участок ее мозга, чтобы заставить ее забыть о тех, кто был ей дорог больше всех, — о детях. Эта книга пронзительная, трогательная и — примиряющая с жизнью. В момент, когда Тома будет больнее всего, он получит подтверждение тому, что мать помнила о нем и любила его — всегда.Массаротто между строк ставит простые вопросы о любви и судьбе.Le ParisienДва голоса — матери и сына — рассказывают нам историю великой любви.ElleЯ плакала и смеялась, читая этот роман.
«Красота спасет мир», — сказал русский классик. С нашим героем его красота сыграла злую шутку. На него любуются, как на ценную вещь, на нем пытаются сделать деньги. Дружить с ним — мечта каждого мужчины, любить его — мечта каждой девушки. А он — всего лишь человек. И ему очень хочется, чтобы за его красотой окружающие увидели душу, которая иногда болит и даже кровоточит, которой нужны настоящая любовь и настоящая дружба.Горький юмор и житейская мудрость отличают эту книгу молодого талантливого автора.Le FigaroПростота и ненавязчивая философия — вот две составляющие стиля Массаротто.Ozon.ruНеожиданная и дерзкая картина нашего времени, где талантливо смешаны любовь и юмор.Amazon.fr.
Блокнот в коричневой кожаной обложке — сто чистых страниц — завещан дедом любимому внуку.Что это? Глупая шутка, чтобы развеять грустно-банальный кошмар, проклятие под названием жизнь? Нет! Если взять блокнот и записать на каждой чистой странице одно воспоминание, то случится чудо. Не верите? Купите блокнот, заполните его, и, возможно, перед вами откроется будущее.Впервые на русском языке!* * *Сирил Массаротто живет возле знаменитого города Перпиньян, недалеко от франко-испанской границы и Средиземного моря.
Все прекрасно знают «Вино из одуванчиков» — классическое произведение Рэя Брэдбери, вошедшее в золотой фонд мировой литературы. А его продолжение пришлось ждать полвека! Свое начало роман «Лето, прощай» берет в том же 1957 году, когда представленное в издательство «Вино из одуванчиков» показалось редактору слишком длинным и тот попросил Брэдбери убрать заключительную часть. Пятьдесят лет этот «хвост» жил своей жизнью, развивался и переписывался, пока не вырос в полноценный роман, который вы держите в руках.
Впервые на русском — второй роман знаменитого выпускника литературного семинара Малькольма Брэдбери, урожденного японца, лаурета Букеровской премии за свой третий роман «Остаток дня». Но уже «Художник зыбкого мира» попал в Букеровский шортлист.Герой этой книги — один из самых знаменитых живописцев довоенной Японии, тихо доживающий свои дни и мечтающий лишь удачного выдать замуж дочку. Но в воспоминаниях он по-прежнему там, в веселых кварталах старого Токио, в зыбком, сумеречном мире приглушенных страстей, дискуссий о красоте и потаенных удовольствий.
«Коллекционер» – первый из опубликованных романов Дж. Фаулза, с которого начался его успех в литературе. История коллекционера бабочек и его жертвы – умело выстроенный психологический триллер, в котором переосмыслено множество сюжетов, от мифа об Аиде и Персефоне до «Бури» Шекспира. В 1965 году книга была экранизирована Уильямом Уайлером.
Иэн Макьюэн. — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам».«Искупление». — это поразительная в своей искренности «хроника утраченного времени», которую ведет девочка-подросток, на свой причудливый и по-детски жестокий лад переоценивая и переосмысливая события «взрослой» жизни. Став свидетелем изнасилования, она трактует его по-своему и приводит в действие цепочку роковых событий, которая «аукнется» самым неожиданным образом через много-много лет…В 2007 году вышла одноименная экранизация романа (реж.