Мальчики Берджессы - [89]

– Надеюсь, вы пойдете, милочка.

– Собираюсь. Чуточку нервничаю.

– Пфуй! – фыркнула старушка.

8

Наутро после Дня труда Хелен столкнулась с Дороти в овощной лавке. Хелен стояла у кассы, продавец заворачивал в бумагу три подсолнуха, она уже открывала кошелек, чтобы за них расплатиться, случайно обернулась и увидела Дороти. И даже обрадовалась, вдруг заскучав по старой дружбе.

– Привет! Ну как вы? В Беркширские горы ездили? Мы весь август провели в городе, давно так не делали. Но куда деваться, у Джима забот полон рот. – Хелен отдала деньги продавцу и взяла букет. – Конечно, это очень волнительно, все же для нас настал конец целой эпохи…

– Что ты называешь волнительным, Хелен?

Хелен не запомнила, что именно Дороти покупала в этот день, помнила лишь, что Дороти стояла за ней в очереди к кассе.

– Джим решил начать собственное дело! – сообщила тогда Хелен с энтузиазмом.

– Какие милые у тебя подсолнухи, – проговорила Дороти.

Хелен врезалось в память выражение лица Дороти – смесь подавленного удивления и жалости. Хелен запомнила ее лицо в этот момент на всю оставшуюся жизнь, ведь сразу после она узнала, что Алан попросил Джима покинуть компанию из-за угрозы предъявления ему обвинений в сексуальных домогательствах. Ее муж предположительно вступил в интимную связь с подчиненной, использовав свой статус для давления на нее… Дело быстро замяли, подчиненная согласилась на материальную компенсацию, до газет ничего не дошло. И каждое утро пять недель подряд Джим Бёрджесс вставал, надевал костюм, брал портфель, целовал Хелен в дверях и шел в манхэттенскую публичную библиотеку. Он сказал Хелен, что в компании новые порядки, все личные звонки – только на мобильный, ни в коем случае не проси секретаря соединить с ним. Конечно же, Хелен послушалась. Джим стал чаще говорить о том, что недоволен работой, и Хелен сама предложила: «Может, пора уже начать собственное дело? С такой репутацией и опытом перед тобой открыты все двери». Джим опасался, что содержание офиса потребует слишком больших расходов. «Но у нас есть деньги! – воскликнула Хелен. – Давай вложим часть моих». И сидела с ним вечерами, подсчитывая, во что обойдутся аренда, услуги биллинга, страхование профессиональной ответственности, секретарские услуги. Она позвонила подруге, у которой был знакомый риелтор, работавший с коммерческой недвижимостью на Манхэттене. Риелтор сразу предложил офис на двадцать четвертом этаже в центре, а если их это не устроит, были другие варианты. Джим, правда, как-то не сильно радовался свободе, хотя вроде бы только к ней и стремился. И этой весной Хелен действительно нашла на его рубашке длинный светлый волос, когда собиралась нести ее в химчистку, – но что могла подумать Хелен Фарбер Бёрджесс по поводу волоса на рубашке мужа? Разве она криминалист?

Через несколько дней после разговора с Дороти Хелен обыскала карманы Джима, когда он уехал в Атланту брать показания по очередному делу. В кармане брюк обнаружилась визитка некоей дамы, называющей себя «консультантом по стилю жизни». «Ваша жизнь – моя работа», – гласила надпись на визитке. Хелен села на кровать. Ей не понравилась эта надпись. Ей вообще это все не понравилось. Она позонила мужу на мобильный.

– А, да это никто, – ответил Джим. – Дура одна, хочет снять тот же офис. Всем совала свои визитки, и риелтору вот досталось.

– Консультант по стилю жизни хочет снять тот же офис, что и ты? Это каких же размеров ей нужен офис? Что это за профессия вообще такая, консультант по стилю жизни?

– Хелли, милая, не знаю я. Не бери в голову.

Хелен еще долго сидела на кровати. Она думала о том, что в последнее время Джим похудел и у него начались проблемы со сном. Она думала, что, вероятно, именно из-за Джима Боб перестал навещать их и вообще отдалился от брата, так же как Зак наконец отклеился от матери. Она даже хотела позвонить Бобу – но не стала, обиженная его долгим отсутствием. Наконец она потянулась к телефону и позвонила тому самому знакомому риелтору. Изъявила желание посмотреть на офисы, которые смотрел ее муж.

Риелтор удивленно ответил:

– Миссис Бёрджесс, ваш муж еще не смотрел никаких офисов.

Когда она набирала номер Джима, ее трясло. Джим помолчал и тихо произнес:

– Нам надо поговорить. – А потом еще тише: – Я вернусь завтра, и мы все обсудим.

– Я хочу, чтобы ты прилетел домой немедленно, – потребовала Хелен. – И говорить я хочу немедленно.

– Завтра, Хелли. Я должен закончить работу.

Хелен нажала на отбой. Сердце у нее билось, как пойманная птица, нос и подбородок кололи иголочки. Ее посетило странное чувство, что следует немедленно пойти и закупить воды в бутылках, фонариков, батареек, молока и яиц – как она всегда делала, услышав о надвигающемся урагане. Конечно, она никуда не пошла. Включила телевизор, съела кусок холодной курятины. И ждала, когда в дверь войдет муж.

9

В штате Мэн продолжали багроветь клены, в кронах берез появилась желтизна. Хотя дни стояли теплые, к вечеру уже заметно холодало, темнело все раньше, и люди достали из шкафов шерстяные свитера. Абдикарим в широком стеганом жилете сидел, подавшись вперед, и слушал, что говорят Хавейя с мужем. Их дети уже спали. Старшая дочь теперь училась в средних классах, хорошая девочка, красивая и послушная. Но она уже рассказывала дома о том, что двенадцатилетние одноклассницы носят майки на бретельках, выставляя грудь напоказ, и целуются с мальчиками в коридоре и за школой. Хавейя знала, что этот день рано или поздно настанет, однако не ожидала, что испытает при этом такую сильную тревогу и печаль.