Махно. Полковая казна - [58]
Ознакомившись со справкой, начальник патруля сделал суровое лицо, и скомандовал,
– Арестовать дезертира! -.
Такого поворота событий я не мог себе представить даже в кошмарном сне. Все то, хрустальное и светлое, которое еще мгновение тому назад, окружало нас, разбилось вдребезги на мельчайшие осколки, которые невозможно собрать и соединить воедино. Безоблачное ясное небо, в мгновение ока исчезло. Земля разверзлась под ногами, и я провалился в Тартарары.
Два бойца взяли автоматы наизготовку, и меня повели в комендатуру.
Бедная Агата. Она стала доставать из сумочки свои документы, затем свидетельство о заключении брака. Командир патруля только прорычал,
– Так он еще и жениться успел, Казанова хренов – .
Я уговорил Агашу идти домой. Сказал, что в комендатуре во всем разберутся. Однако, блажен, кто верует.
В комендатуре, я попытался прояснить ситуацию, показал рану, сказал, в каком госпитале нахожусь на излечении. Дежурный связался с госпиталем, там сказали, что никаких увольнительных, никому не выдавали.
Зашел начальник комендатуры. Здоровенный мужчина, в звании майора, с пышными, как у Буденного усами. Выслушал доклад дежурного и подвел итог, как будто топором отрубил,
– Расстрелять! -.
Двое красноармейцев взяли автоматы наперевес и скомандовали мне: «на выход». Как мы шли, я не помню. Только за водонапорной башней я услышал команду,
– Стой! -.
Мне в руки сунули лопату, и боец, который был постарше, потупив глаза проговорил,
– Копай, сынок, могилку. Хоть похороним тебя по христиански, а не как бешеную собаку под забором – .
И я начал копать. Я копал и понимал, что происходит, что то сюрреалистическое, не реальное. Почему я здесь, а не с любимой женщиной, металась в моей воспаленной голове, как птица в клетке, эта мысль. Это не справедливо! Я искупил свою вину перед Родиной кровью, в бою! За что меня расстреливать? Я молод! Я хочу жить!
Мои мысли прервал все тот же голос,
– Хватит. Вылезай. –
Я выбрался из ямы. Бойцы смотрели на меня с полным безразличием, видимо им не первый раз приходилось приводить приговор в исполнение.
– Дайте закурить, напоследок, – еле выговорил я.
– Отчего же не исполнить последнее желание, – философски заметил все тот же боец. Он ловко закрутил самокрутку и дал мне. Я прикурил ее, повернулся к ним спиной и сел, свесив ноги в выкопанную яму. Ноги меня уже не держали.
– У меня жена осталась в Ленинграде, сообщите ей, если христиане, где меня закопали, – проговорил я и назвал адрес Агаты и тетки Елизаветы.
Цигарки оставалось на две затяжки. В голове была пустота. Я просто сидел, и ждал выстрела в спину.
Вдруг мой слух уловил топот, чьих то ног, затем послышался крик,
– Отставить!-.
Я сидел и не понимал, что происходит. Оказалось, прибежал посыльный из комендатуры.
– Отставить. Комендант приказал вернуть его в комендатуру. Сформировали целый эшелон таких же нарушителей, как этот. Их погонят под Ржев, – выкрикнул посыльный.
На ватных ногах я дошел до комендатуры, там меня передали сотрудникам НКВД, сопровождающих эшелон, и меня запихнули в один из вагонов. Через час с Финляндского вокзала эшелон тронулся на Ржев.
А в это время в храме Владимирской иконы Божьей матери, на коленях, перед иконой Богородицы, стояли две женщины и молили ее о том, чтобы она заступилась и сберегла раба Божьего Владимира.
Все восемьсот семьдесят два дня блокады, в Ленинграде круглосуточно были открыты все действующие храмы.
Глава 3
В вагоне тускло горел керосиновый фонарь. Было душно и накурено. Пахло портянками и кислой едой. На нарах расположилось человек сто.
Ближе к входу, сидела компания молодых красноармейцев. У одного из них была гитара, он перебирал струны и печально напевал:
"…По пыльной дороге устало
рота штрафная идёт…
Лица нахмурены, брови суровые,
только вперёд и вперёд,
искупленье нас ждёт…
Кто там, кто там захныкал,
вспомнил жену или мать —
ты не один, а нас целая рота,
и каждый готов умирать…»
– Падай к нам, пехота, – проговорил парнишка, который играл на гитаре, – Меня зовут Виталик Васин, я из Новороссийска, это Боря Гачияев из Карачаево-Черкессии, это Толик Пикуль из Запорожья, это Володя Питривский из Омска, а это Игореха Зингер из Перми, – представил он бойцов, сидящих на нарах.
– А я Володя Михненко из Ленинграда, – сказал я и присел к бойцам.
– Смотрю, гимнастерка новая, только выдали?, – поинтересовался Виталик, – Новобранец?
– Нет, гимнастерку выдали в госпитале. А туда я попал по ранению, полученному в бою. Я воевал в штрафной роте сорок второй армии, – парировал я его «выпад».
Кое-кто присвистнул, от такого откровения, кто-то недоверчиво поглядывал в мою сторону.
– Так выходит, что ты искупил свою вину перед Родиной, чего же опять в штрафники?, – недоверчиво спросил Виталик.
Что бы не возникало больше вопросов, я расстегнул ремень, и задрал гимнастерку, показывая еще не до конца заживший шрам, наискосок проходящий по моему торсу. Воцарилось молчание. Затем Виталик опять спросил,
– Так за какие заслуги опять в штрафники? -.
Скрывать мне было нечего, и я рассказал, как все случилось. Рассказал, как рыл себе могилу, и как в последний момент расстрел отменили.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Не пытайтесь вызвать демонов. Кто знает, придёт ли сквозь портал именно тот, кого вы ждёте…
Викинг Альрик и его собратья — «ледовые пираты». Всю жизнь они занимаются тем, что перевозят огромные глыбы льда из вулкана Этны в Адриатику. Слава об Альрике и его команде мчится по свету быстрее, чем летящий по волнам драккар. О «ледовых пиратах» узнал венецианский дож, искавший тех, кто выполнит непростую задачу — доставит в Венецию мощи святого Марка, одного из четырех евангелистов. Храбрые викинги пускаются в рискованное приключение. Но то, что ожидает их в александрийской сокровищнице, опаснее всего, с чем они когда-либо сталкивались.
Евангелие от Христа. Манускрипт, который сам Учитель передал императору Клавдию, инсценировавшему собственное отравление и добровольно устранившемуся от власти. Текст, кардинальным образом отличающийся от остальных Евангелий… Древняя еретическая легенда? Или подлинный документ, способный в корне изменить представления о возникновении христианства? Археолог Джек Ховард уверен: Евангелие от Христа существует. Более того, он обладает информацией, способной привести его к загадочной рукописи. Однако по пятам за Джеком и его коллегой Костасом следуют люди из таинственной организации, созданной еще святым Павлом для борьбы с ересью.
Андрей Петрович по просьбе своего учителя, профессора-историка Богданóвича Г.Н., приезжает в его родовое «гнездо», усадьбу в Ленинградской области, где теперь краеведческий музей. Ему предстоит познакомиться с последними научными записками учителя, в которых тот увязывает библейскую легенду об апостоле Павле и змее с тайной крушения Византии. В семье Богданóвичей уже более двухсот лет хранится часть древнего Пергамента с сакральным, мистическим смыслом. Хранится и другой документ, оставленный предком профессора, моряком из флотилии Ушакова времён императора Павла I.
Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)