Лживая птица счастья - [6]

Даже небольшие суммы Рени все равно не любила проигрывать и по окончании игры, когда подводили итоги, она обиженно вопила, что они оба жулики и читают наши мысли. Мужчины каждый раз клятвенно заверяли ее, что отключают менталку и битва идет на равных. А Мика ехидно добавлял, что если бы некоторые во время игры меньше болтали по телефону и занимались маникюром, то на пару сотен евро проиграли бы меньше. Рени высокомерно отвечала, что не собирается тащиться на работу с облупленным лаком, а все звонки исключительно ею сделаны по делу. «Ведь должна же я уточнить график деловых встреч на следующую неделю?» Мика тут же иронично осведомлялся: «Это бабские сплетни на вечеринках, ты называешь деловыми встречами?»

Вот тут и начиналось маленькое семейное представление! Рени начинала шутливую перепалку, а Мика с довольной физиономией по мере сил подливал масла в огонь. Когда же она всерьез начинала злиться доведенная им до белого каления, отец тут же подлизывался к ней, прощая весь карточный долг, и довольная парочка, обнявшись, линяла в свою спальню. Даже невооруженным взглядом было видно, что они любят друг друга.

Осиротев, поначалу я болталась дома практически одна. Мужчины зачастую целыми сутками пропадали где-то на стороне. Ник, если и ночевал дома, то я его почти не видела. Он не то чтобы избегал меня, но совсем не горел желанием общаться. А Мика с очень краткими визитами, по-моему, появлялся лишь затем, чтобы проверить в каком я состоянии и не разбежались ли все окончательно из дома. Где он находился в остальное время, никто не знал, включая членов Совета Старейшин, которые на первых порах обрывали наш домашний телефон. Несколько раз поздно вечером к нам заглядывал Томас Штейн, пытаясь застать его. Он пытался отловить отца для переговоров о каких-то страшно неотложных государственных делах, но все бесполезно — того никогда не было дома. Иногда Ник и Штейн приходили вместе и часами о чем-то спорили, но я не интересовалась сутью их разговоров. Даже моя любимая математика больше не занимала меня.

Может быть, со стороны оно выглядит по-детски наивным и легкомысленным, но в душе я не верила, что Рени умерла. Ведь никто из нас не видел ее мертвой, а значит, всегда есть надежда на чудо. Наверно, эта вера впоследствии смягчила боль моей утраты. Конечно, я совершенно точно знала, что ее нет в живых. Как и отец, я почувствовала миг смерти Рени, но надежда не оставляла меня. С упорством достойным лучшего применения, я часами сидела в своей комнате, тупо уставившись в пространство, и терпеливо ждала, когда хлопнет входная дверь, и раздадутся знакомые шаги.

Однажды, услышав перестук каблучков в прихожей, я так рванула вниз по лестнице, что чуть не сбила с ног неожиданно вернувшегося Мика, с ходу ошарашенного моим радостным выражением лица. Но внизу я увидела Эльзу Тероян — подругу Рени и моя радость в ожидании чуда, сменилась печалью. Та с участием посмотрела на меня и, поцеловав нас с Микой, пошла с нами в кухню. Без Рени мы больше не сидели в гостиной — это она любила с помпой принимать гостей.

Эльза просидела с нами весь вечер, болтая о всякой всячине, и честно пыталась отвлечь нас от горестных мыслей. Она оказалась хорошей рассказчицей; я с удовольствием слушала ее живые увлекательные истории о забавных случаях из жизни и анекдоты из казармы безопасников. К сожалению, временами я ловила себя на том, что не могу надолго сосредоточиться на ее словах и часто теряю нить разговора. Мика по большей части угрюмо отмалчивался, выкуривая одну сигарету за другой. Причем неимоверное количество никотиновой отравы он запивал лошадиными дозами кофе — и это форменное безобразие происходило на ночь глядя! Я обеспокоенно косилась на него, по-моему, такое издевательство над собой никакой вампирский организм долго не выдержит, но сделать замечание не решалась. Иногда от моих слов он совершенно непредсказуемо вспыхивал как порох.

В общем, к концу вечера наша бедная гостья совсем выдохлась, получая в ответ односложные реплики и вежливо-горестные гримасы. Наконец, не выдержав, она поднялась со своего места и, вежливо извинившись, сказала, что ее ждут дома. Эльза позвонила мужу, и тот вскоре приехал вместе с Ником. Войдя, Штейн с тревогой посмотрел на бесстрастное лицо отца, но не стал приставать к нему с разговорами. Чуткий типчик! Поздоровавшись, он тут же уехал, забрав с собой жену. Когда наша гостья прощалась с нами, то на ее лице промелькнуло чувство огромного облегчения, но я не виню ее за это. Посторонним всегда тяжело переносить горе людей, которые потеряли своих близких.

Ко всем прочим бедам на нас свалилось несчастье грандиозного масштаба, точнее на всю планету Земля и на расу вампиров в частности. Правда, ожидаемая катастрофа разразится еще нескоро и в запасе у нас есть время на подготовку к ней. Как и все, я надеялась, что Совет Старейшин и Академия найдут верное решение, и мы избавимся от грозящей нам беды.

Н-да, правильно народец говорит — пришла беда, отворяй ворота. Правда, у всего есть свои положительные стороны, угроза катастрофы отвлекает Мика от личного горя и это хорошо. В последнее время занятый делами, он заметно оживился и теперь все чаще появляется дома.