Лжедмитрий - [7]
Отец Варлаам, по обыкновению, не мог молчать долго даже при такой прыткой ходьбе, когда за плечами лёгкая котомка с необходимым скарбом.
— Народу никак не убавляется на дорогах, а? Хотя мы уже далеко от матушки-Москвы? — снова начал он, предчувствуя, от кого последует ответ.
Отец Григорий с готовностью поддержал разговор.
— При таких правителях, — сказал он, — разве что калека не побежит!
— Царь — от Бога! — горячо возразил отец Варлаам. — Нельзя так говорить!
Подобное начало разговора грозило перейти в перепалку. Перепалки уже не раз вспыхивали в пути.
Инок Мисаил счёл за нужное вмешаться.
— Что-то шляха сказанного не видать, а? — спросил он.
Товарищи его притихли, ещё не вникая в смысл услышанного.
Шли так же споро, а лес вдруг обступил со всех сторон. Ветер вроде утих. Стало темнее прежнего, хотя по небу, проглянувшему узкою полосою, брызгало крепким светом: где-то вставало солнце.
— Батюшки! — снова первый спохватился отец Варлаам, приостанавливаясь и побуждая замереть на месте спутников. — Да мы же бог весть куда рванули! Да мы же поворот давно миновали!
Это было похоже на правду. Отец Варлаам с досады ударил себя ладонями по бёдрам, не зная, что придумать.
Отец Григорий не медлил:
— Вернёмся назад. А там и повернём.
Так и поступили. Да всё понапрасну.
Дорога назад определялась труднее, чем дорога вперёд. Солнце разогрело воздух, и земля под ногами становилась мягкой и вязкой. Пройдя какое-то расстояние, путники почувствовали, что заплутали вконец. Вдобавок ко всему раздался где-то отдалённый церковный звон. Путники было воспрянули духом, однако услышанное не смогло принести облегчения, потому что точно такой же звон раздался и с противоположной стороны, затем — и с третьей, только уже совсем тихий, очень далёкий. Звоны плыли над лесом, торжественные, печальные, как напоминание о том, что теперь-то уж нечего торопиться в Богдановку. Богача похоронят без отпевания.
Остановившись, отец Варлаам тоскливо заключил:
— Пропали требы... Эх мы...
Как бы в ответ на его слова в лесу раздался недалёкий протяжный вой. Он тоже прозвучал жалобно.
— Волки! — насторожился инок Мисаил.
— Ничего! — нисколько не падал духом отец Григорий. — Благодарите Бога, я надеялся не только на угощение в Богдановке, но и с собою кое-что прихватил. Пусть уж отец Онуфрий на нас не сетует.
И правда. В котомке у отца Григория оказалось достаточное количество хлеба и даже шматок солёного жёлтого сала. И вытащил он, конечно, не всё, было понятно. Он так и сказал:
— Что у кого завалялось — приберегите! А волки... На то и лес. Волков бояться — в лес не ходить.
Перекусив, путники приободрились.
— Нам бы только на чистое место выбраться, — вслух размышлял отец Григорий. — Чтобы по солнцу определить, куда направляться. Сказывают, и до литовского рубежа отсюда уже не так далеко.
— А вдруг нас за рубеж не пустят? — засомневался отец Варлаам, копаясь в своей котомке. — Не везёт мне всегда... Столько, говорено, московского люда... Так и Киева, поди, не увидим...
Над ним посмеялись.
Инок Мисаил подал голос:
— В Литве, слава Господу, голода нету... Чего ж нас туда не пускать? Аль объедим? А с нашей стороны... Баба с воза — кобыле легче! Болярам нашим после нашего ухода только жира прирастёт!
Отец Григорий хохотом подзадоривал инока на говорение, хотя он и не высоко ставил ум своего давнего знакомца. Правда, отец Григорий было содрогнулся от сказанного отцом Варлаамом. Тот заметил. Но так как отец Григорий ничем не подтвердил своей первоначальной тревоги — отец Варлаам усомнился, подумав, что ему всё это просто померещилось.
Пока товарищи сидели на поваленных деревьях, отец Григорий осмотрелся вокруг, а затем без промедления достал из котомки топор с коротким топорищем и быстро и ловко обкорнал им три дубовых побега. Получились увесистые дубины.
— Выбирайте, — почти приказал. — Мало ли кого пошлёт Бог навстречу. Северский край. Севера.
Прошли ещё довольно много, несмотря на бездорожье.
У леса не было конца-края.
Ничто не свидетельствовало о близости какого-нибудь селения или даже хотя бы просто человеческого жилья — хотя бы оставленного двора, заброшенного стога сена. Нигде не слышалось собачьего лая, петушиного пения.
Иногда приходилось брести уже по колено в воде, махнув на сапоги рукою, не заботясь о целости длиннополой одежды, а стараясь хотя бы как-то обезопасить себя, стараясь определить под несущимися сучьями, корой и листьями надёжное место, куда можно ступить, где тебя не подстерегают колдобины или трясина.
Наконец места потянулись возвышенные. Ольху да осину сменили сосны, дубы, берёзы.
На одном из бугров путники отдохнули, слегка подкрепились, с расчётом прожёвывая каждую отысканную кроху. А когда снова пустились в путь, то всё начало повторяться сызнова. Им не удавалось набрести на какой-нибудь человеческий след. Не удавалось заметить на стволе дерева каких-нибудь затесей, оставленных лезвием топора. Нигде не примечали веток, обломанных рукою человека. Впрочем, о дороге, как таковой, путники начали забывать. Продвигались вперёд, в неизвестность просто так, выбирая места, которые могли напоминать дорогу, которые были просто свободными промежутками между зарослями деревьев и кустарников.
Автор объединяет популярные очерки о древнегреческом театре, о «легендарном» родоначальнике трагедии Дионисе, о выдающихся драматургах: Феспиде, Эсхиле, Софокле, Еврипиде, Аристофане, Менандре – об их творчестве и театральной жизни в античности.
Это был бой, от которого зависело будущее нашего государства. Две славные армии сошлись в смертельной схватке, и гордо взвился над залитым кровью полем российский штандарт, знаменуя победу русского оружия. Это была ПОЛТАВА. Роман Станислава Венгловского посвящён событиям русско-шведской войны, увенчанной победой русского оружия мод Полтавой, где была разбита мощная армия прославленного шведского полководца — короля Карла XII. Яркая и выпуклая обрисовка характеров главных (Петра I, Мазепы, Карла XII) и второстепенных героев, малоизвестные исторические сведения и тщательно разработанная повествовательная интрига делают ромам не только содержательным, но и крайне увлекательным чтением.
В книге речь ведется о русских медиках. Здесь можно прочесть их полузабытые жизнеописания, начиная еще с основания первых лекарских школ в Москве и в Санкт-Петербурге, а уж тем более с учреждения первого в России Московского университета. Не обойдена также роль и Санкт-Петербургской медико-хирирургической академии.
В книге повествуется о медицине эпохи Средневековья. Перед глазами читателей медицинская наука предстанет в несколько непривычном своем обличии. Те, которые предпочтут обратиться сразу к определенным главам, – без малейшего промедления окажутся в центре интересных, значительных эпизодов в становлении медицинской науки. Из этих эпизодов, по нашему убеждению, как раз и соткана вся драматическая история медицинского врачевания.Предлагаемая книга может оказаться полезной для многих людей: и для тех из них, которые посвятили медицине всю свою предыдущую жизнь и знают о ней почти все, и для тех, кто изо всех сил старается как можно подальше держаться от любого врачебного кабинета.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.
Автор книги Борис Алмазов не только талантливый писатель, но и известный деятель казачьего движения , атаман. Поэтому в своем новом романе он особенно колоритно и сочно выписывает детали быта казаков, показывает, какую огромную роль сыграли они в освоении сибирских пространств.
Роман Александра Бородыни «Крепостной шпион» — остросюжетный исторический детектив. Действие переносит читателя в российскую столицу времён правления императора Павла I. Масонская ложа занята поисками эликсира бессмертия для самого государя. Неожиданно на её пути становится некая зловещая фигура — хозяин могучей преступной организации, злодей и растлитель, новгородский помещик Иван Бурса.
В увлекательнейшем историческом романе Владислава Романова рассказывается о жизни Александра Невского (ок. 1220—1263). Имя этого доблестного воина, мудрого военачальника золотыми буквами вписано в мировую историю. В этой книге история жизни Александра Невского окутана мистическим ореолом, и он предстаёт перед читателями не просто как талантливый человек своей эпохи, но и как спаситель православия.
Иван Грозный... Кажется, нет героя в русской истории более известного. Но Ю. Слепухин находит новые слова, интонации, новые факты. И оживает Русь старинная в любви, трагедии, преследованиях, интригах и славе. Исторический роман и психологическая драма верности, долга, чувства.